Он предвкушал это приятное событие, когда подошел Миклош и сел рядом.
— Прекрасная ночь для любви, милорд. Джулиан согласно кивнул, не считая необходимым словами подтверждать очевидное.
— Надеюсь, вы простили мне недавнее приключение?
Джулиан посмотрел на него сквозь прищуренные веки.
— Простил, но не забыл.
— Да, милорд. — Цыган потер ноющую до сих пор челюсть и ссадину, которая осталась от удара. — Вы правы, милорд.
— Хорошо будет, если и ты запомнишь.
— Обязательно запомню, милорд. И не волнуйтесь, мы не станем злоупотреблять вашим гостеприимством. В конце недели мы уходим, даю слово. Мы, бедные цыгане, знаем, когда надо уйти.
Стоило Джулиану услышать, как беспомощно Миклош пытается изобразить покорность, как у него на губах появилась хитроватая улыбка.
— Ты сгущаешь краски, друг мой. Возвращайтесь, когда хотите, здесь вам всегда рады, ты и сам это отлично знаешь… Лучше следующей весной. Возможно, к тому времени Блейз сумеет освободиться от вашего пагубного влияния.
— А кто знает, может, и наследник будет на подходе. — Джулиан одобрительно улыбнулся этой мысли. — Я без страха оставляю нашу Раунийог в ваших руках. С вами ей будет хорошо.
Тяжело волоча ноги, к ним подошла Панна и медленно опустилась на бревно, так что Джулиан оказался посередине. Она взглянула на него черными глазами.
— Предсказать вам судьбу, милорд? Хотите знать, кто будет ваш первенец — мальчик или девочка?
— Если не возражаете, я не прочь догадаться сам. Взглянув в сторону костра, где танцевала Блейз, Панна удовлетворенно усмехнулась:
— И без карт видно, где ваше счастье.
— Да, — пробормотал Джулиан, лицо его озарилось любовью. — Это совершенно ясно.
— Ваша жизнь не будет безоблачной. Блейз задаст вам жару, попомните мои слова. Даже в своем доме вам не быть больше хозяином.
— Позвольте мне сохранить иллюзии, матушка, прошу вас, — натянуто проговорил Джулиан.
Панна стянула с головы платок и каркнула. Этот резкий звук пронзил тишину ночи — музыка и танцы только что закончились.
Блейз, с трудом переводя дыхание, присоединилась к ним.
— Над чем вы смеетесь?
Поднявшись на ноги, Джулиан обхватил ее стройный стан и притянул к себе.
— Над тобой, плутовка. Панна предсказывает, что ты еще задашь мне жару, но говорит, что я должен покориться судьбе.
Блейз взглянула в ослепительно синие, полные любви глаза Джулиана и улыбнулась.
— Это будет не очень трудно, нужно только любить меня.
— Я всегда буду любить тебя, любовь моя.
Счастье переполняло Блейз, глаза ее сияли, она подняла руку и погладила шрам на щеке Джулиана. Она почувствовала, что это признание важнее всех клятв и уверений в верности, которые они давали во время первой и второй своих свадеб. Любовь Джулиана — это все и даже больше, чем ей нужно и когда-либо может понадобиться.
