я.
– Директором решили стать?
– Пожалуй, и так можно сказать. Управленцем. Менеджером.
– Угу, понятно. И сколько в вашей делянке соток?
Я немного растерялась от такого вопроса и ляпнула правду:
– Двенадцать на девять, сто восемь квадратных километров. Собственно, это островок. Э-ээ, за рубежом.
Дядька захохотал и сквозь смех еле выдавил:
– Второй раз слушаю эту ересь, девушка тут у нас восстановилась после академа, так и сказанула, правда, потом рот себе зажала.
А вот не стоило бы обижать семью Быстрицких.
– Моя сестра, – серьезно подтвердила я.
Он смотрел на меня уже без улыбки.
– Паспорт с собой?
Подала ему паспорт.
– Да, тоже Быстрицкая… надо же… стоп, а Иришка Быстрицкая вам кто?
О как. Иришка.
– Наша мама вообще-то.
– А Сашка, значит, отец… и где они оба?
– На делянке, – вернула ему улыбку.
– Сработаемся! – дядька хлопнул по столу, – Садитесь. Вот листочек, нарисуйте, что у вас там… на делянке.
Ну, я и нарисовала.
Без размеров, но в примерном масштабе. Отдельно нарисовала хозяйственную зону, буркнула:
– Вот тут у меня основные проблемы. С заповедниками понятно, мама и Настя занимаются. С больницей и санаторием тоже понятно, там папина вотчина, вопрос денег и времени. С огородом худо-бедно сама разбираюсь. С курятником соображу. Свинарник уже есть. А с коровниками я, толком, и дела-то не имела. С лошадками проще, их всего две. Но мне нужно крепкое хозяйство. Понимаете? Самодостаточное Мясо, овощи, молочные продукты. Может быть, даже хлеб.
– Мечта… – завороженно смотрел дядька, – мечта пенсионера. Знающего, конечно. А попасть к вам можно, хотя бы посмотреть?
– К сожалению, нет.
– Почему же, – раздался голос, – вам можно. Если пан не болтлив.
Я даже поворачиваться не стала.
– Пан – кремень, – сказал дядечка и протянул руку декану, – Семен Семенович Гурко. Иришка у меня практику проходила. Я у нее наставником был.
– Анджей Кмициц-Замойский. Когда-то и я был наставником у Наташи.
Я склонилась над столом, не выдержала и засмеялась.
Нет, до чего веселые дни!
– Давайте перенесем этот разговор. Вы на месте до шести? Очень хорошо. Прошу о нашем разговоре никому не говорить, мы подойдем еще раз. Наташа, меня отправили за тобой. Регистрация переносится на час раньше, в загсе слезно попросили. Такси у входа.
Встала и пошла, как коза на веревочке.
Что тут скажешь?
– У него есть магия стихий. Совсем чуть-чуть, но на перенос и жизнь хватит, – шепнул мне в такси декан Кмициц.
Я кинула и опять промолчала.
Но переодеться успела, даже нос попудрить.
И как Елене Ивановне и магистру Кмицицу одевали ленты свидетелей – успела увидеть.
Прибывший декан оказался свидетелем со стороны жениха.
На свадьбах я была, а в самом загсе – нет, ни разу. И сравнивать мне не с чем. Но у отца подозрительно поблескивали глаза, а Елена Ивановна откровенно хлюпала носом. Девчонки щелкали телефонами и страшно жалели, что видеокамеру вернули отцу Сережи.
Мой косяк – не сообразила купить, она все равно пригодится.
Открыли прямо там шампанское, даже те, кто зачитывал молодым поздравления, тоже с нами выпили по бокалу, мы сегодня у них последние.
Церемония оказалась довольно трогательной. Наши, хлюпая носами уже все, расселись в машины с кольцами, лентами и бантами. Мы с отцом им помахали и пошли еще раз в институт.
Лысого дядечки за столом не оказалось, но к нам подошла молодая женщина:
– Вы Быстрицкие?
– Да.
– Семен Семенович просил его дождаться, он ненадолго отошел.
– Семен Семеныч, – покачал отец головой и развел руками.
– Семен Семеныч, – согласно вздохнула женщина и они, довольные, рассмеялись. Ну, прямо пароль.
– А девушка может писать заявление. Копии паспорта и аттестата есть? Давайте, сделаю.
Пока я заполняла и подписывала все, что нужно, отца уже окликнул подбежавший Семен Семенович. Оба бурно захлопали по плечам друг друга и, спохватившись под укоризненным взором женщины, присели в уголок пошептаться.
– Семен Семеныч… – закатила она глаза.
Я опять не выдержала и хихикнула.
Прием по результатам ЕГЭ и собеседованию, которое свелось, по сути, к внимательному рассмотрению аттестата и паре незначительных вопросов. Занятия
