руки в явном отвращении и отвернулся.
Вновь прибывшие вступили в бой.
Три молнии и рой магических снарядов обрушились с балкона...
Все целились в Адин Дуайн.
Она исчезла из виду, когда все больше врагов столпилось на пути, который она выбрала, но последнее, что Зак увидел о молодой женщине, было то, что она лежала плашмя на земле, безвольно подпрыгивая, в то время как шторм молний, который опалил ее и землю вокруг нее, продолжался.
— Они считают нас врагами! — прокричал один священник из-за линии фронта.
Аззудонна и Айида закричали в гневном отрицании.
Галата хмуро посмотрела на Зака, у которого не было ответов. Неужели он совершенно неправильно истолковал ход битвы здесь?
Нет, этого не могло быть.
— Куда теперь? — потребовала от него паладин.
Зак не сразу ответил, завороженный продолжающейся переменой в битве. Напротив, силы, которые он считал союзниками, несущие знамена Дома Бэнр, также перешли на сторону Дома До'Урден с прибытием новой и более могущественной демонической орды.
Только теперь на них тоже нападали сверху, с балконов дома, который они защищали.
— Что происходит? — спросил Авернил у Зака, у которого не было реальных ответов.
— Наши враги захватили дом До'Урден, — сказал он неубедительно.
— Тогда куда нам? — его спросили еще раз.
Зак чувствовал, что все взгляды устремлены на него, а враги приближаются. У них было мало времени и вариантов — они пришли, думая присоединиться к союзникам в Доме До'Урден, и у них не было запасного варианта. Он попытался вспомнить все, что Джарлакс рассказывал ему о битве: какие дома были союзниками, а какие врагами, и все, что он когда-то знал о Мензоберранзане.
— Ку'илларз'орль, — выпалил Зак, указывая на юго-восток. — Дом Бэнр. Назад к разлому и на восток вдоль него, до самого рынка.
— Дом Бэнр — наш союзник? — спросил Аззудонна.
— Если это не так, битва уже проиграна. Теперь поторопитесь!
Квадрат развернулся, двигаясь по открытой местности, во время отступления. У них было несколько мгновений передышки, вне досягаемости врагов на балконах Дома До'Урден, и всего с несколькими демонами, которых нужно было уничтожить, но это ненадолго, Зак знал. Прежде чем они достигнут конца Западного Разлома, им придется пробиться сквозь строй новых и более могущественных демонов, вышедших на поле боя.
Он оглянулся один раз, через дорогу, чтобы увидеть, как Бэнры и их союзники также убегают с земли перед Домом До'Урден.
Он понял, что совсем недавно там что-то произошло, и это не сулило ничего хорошего для их дела.
— Мы привели друзей, — объявила Йеккардарья матроне Жиндии.
Жиндия уставилась на служанку и на Эскавидне, стоявшую рядом с Йеккардарьей, но она едва ли обратила внимание на эти слова, как и на шестерых других йоклол, стоявших позади этой пары.
— Ах, сестра, она почувствовала присутствие, — сказала Эскавидне.
— Это была...? — затаив дыхание спросила Жиндия.
— Ты сомневаешься? — сказала Йеккардарья, и в ее тоне прозвучала угроза.
— Конечно, нет... Я имею в виду, я только сомневалась, что Ллос сочтет нас настолько достойными, чтобы посетить…
— Достаточно, — сказала Йеккардарья. — Леди пидет сюда, и тебе повезло быть хозяйкой приема. У нас много дел. Твои планы показать матроне Зирит правду о ее предательстве и обещание того, чем Дом Ксорларрин мог бы снова стать, сработали очень хорошо. Матрона Зирит теперь отвергает призыв еретиков. Она обратила своих волшебников и жриц против Бэнр и сил Богохульства за пределами ее дома, и они бегут через весь город, чтобы спрятаться в своей норе, а по пятам за ними следует неудержимая армия. Леди хотела бы поздравить тебя лично.
Пока она говорила, Эскавидне вернулась к другим йоклол, и они образовали круг, все семеро пели общий припев.
Жиндия почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
— Значит, победа близка, — сказала она.
— Ты когда-нибудь сомневалась в этом? — спросила Йеккардарья из круга, присоединяясь к призыву.
— Быстро, мы должны уходить, — сказал Равель Дайнину, когда он и Сарибель вошли в нижнюю комнату Дома До'Урден. Волшебник выбежал на середину комнаты, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и начал открывать врата в туннели, которые вели к нижним комнатам.
— Мы уверены в этом? — спросила Сарибель, останавливая его. — Возврата не будет.
Равель сделал паузу в своем заклинании. — Ты казалась вполне уверенной в себе, когда мы столкнулись с Тсабраком, — ответил Равель.
— Но теперь это так реально.
— Это всегда было реально, — сказал Равель, но тоже кивнул — он чувствовал то же самое. — Если мы останемся, Дайнин обречен, и все, на что мы надеялись, потеряно, вероятно, навсегда.
Оба повернулись, чтобы посмотреть на бывшего старшего сына Дома До'Урден, который просто стоял там, не моргая, совсем не сдвинувшись с того места, где он был, когда они вошли в комнату.
— Дайнин? — спросила Сарибель, но ответа не последовало.
Они оба уставились на него в замешательстве, пока в комнату не вошел Тсабрак.
— Я думал, мы договорились, — сказал Равель.
— Я позволю тебе сделать твой собственный выбор, каким бы глупым он ни был, — ответил Тсабрак. — Я чувствую, что Ллос хочет, чтобы все было именно так, чтобы она могла узнать истинные сердца тех, кто следует за ней. Она не будет сердиться на меня за то, что я отпустил тебя, но него? — Он указал на Дайнина. — Он — это другое дело.
— У него есть выбор, — возразила Сарибель.
— Я сделаю из него прекрасный подарок, — сказал Тсабрак. — Если о том, что я позволил тебе уйти, узнают, то это будет моей сделкой.
— Нет, — сказала Сарибель. — Ты не можешь заполучить его.
— Ты не можешь остановить меня.
— Возможно, мы вдвоем не сможем, — сказал Равель.
— Но мы можем, — сказал другой волшебник, входя в комнату с несколькими своими сверстниками и тремя жрицами.
Тсабрак долго смотрел на новоприбывший отряд.
— Полный мятеж, когда матрона Зирит нуждается в вас больше всего?
— Судьбу матроны Зирит должны решить сторонники Ллос, — сказала Сарибель. — Она сдалась им и их путям.
— Но ее дом станет слабее!
— Почему ее должно волновать, есть ли у нее благословение Ллос? — последовал язвительный ответ Равеля. — Освободи Дайнина До'Урдена
