дня, который я до сих пор винила в своей чрезмерной привязанности к графу, успела миновать уже целая жизнь. И учитывая, что за прошедшее время я умудрилась по-настоящему умереть, а потом ещё и успешно вернулась из мёртвых, мою жизнь теперь в самом деле можно было назвать совершенно иной. А у такого перерождения наверняка должны были быть последствия, из-за которых мир вокруг вдруг стал выглядеть пропущенным через чёрную линзу.
Хотя, может, во мне сейчас просто говорила неподдельная, демонически едкая грусть, которую вызывала колючая мысль о скором завершении моего приключения. И именно поэтому даже воздух вокруг меня после выхода с горной тропинки на просторы долины вдруг стал казаться мне холоднее самого древнего льда, а в груди начало неприятно саднить и чесаться, будто я всё-таки упустила свою добычу, несмотря на то, что именно здесь я и должна была её, наконец, ухватить.
Лазурное под солнечным светом озеро сейчас напоминало скорее чёрную бездну глазниц Раама, которую кто-то умудрился не только заляпать белыми крапинками звёзд, но и расчертить широкой полосой лунной дорожки, слегка подёрнутой поднятой ветром рябью. Цветы розовых туонов давно опали, и теперь эти извилистые, разлапистые деревья торчали из казавшейся серой во мраке травы словно руки древних усопших, пытавшихся выбраться из своих могил. Птицы, которые так радостно пели нашему с Ле’Куиндом присутствию, сейчас не то спали, не то воспитывали успевших народиться детей, и оттого всю долину, начиная от самых верхушек гор и заканчивая подножием самых мелких травинок, заволокло вязким, тягучим молчанием, которое не мог разрушить будто бы даже старательно пытавшийся грохотать вдалеке водопад.
Словом, более подходящее место для тайного ритуала по освобождению силы Темнейшего надо было ещё поискать.
Нет, конечно, мы с Раамом, вообще-то, могли использовать любую долину или хотя бы полянку в окружающих нас горах. Да и Акрос, если уж на то пошло, мы выбрали исключительно из-за его немноголюдности и отделённости от остального, по большей части равнинного Касэта. Нам с демоном вовсе необязательно было тащиться в такую даль, и мы могли сделать дело и разбежаться уже давно, но мне всё же отчаянно хотелось провести ритуал именно здесь. Во-первых, потому что Раам постоянно настаивал на том, что для уничтожения агата нам нужно было много простора, а назвать эту долину просторной как раз означало бы глубоко оскорбить её своим пренебрежительным отношением к её грандиозному размеру. А во-вторых, мне отчего-то показалось правильным освободить Дейрана от власти демона именно в том месте, которое было для него по-настоящему важным, и лучшего варианта нам было не отыскать.
Так или иначе, но от Раама никаких возражений на моё предложение в итоге не поступило, и поэтому теперь мы с ним стояли вдвоём на берегу озера и синхронно осматривались по сторонам: я бесцельно, пытаясь скорее отгонять от себя воспоминания, нежели исследовать местность, а вот демон, напротив, старательно подбирал подходящее место для уничтожения камня и словно что-то прикидывал в уме.
— Может быть, наконец-то расскажешь мне, в чём заключается моя роль? — уточнила я, взирая на своего спутника с перекрещёнными на груди руками, — Или вообще хоть что-нибудь об этом твоём ритуале?
Всё-таки Раам так до сих пор и не удосужился посвятить меня хоть в какие-нибудь подробности того действа, которое мы должны были совершить, несмотря даже на то, что в последнее время мы почти не отлипали друг от друга, и возможностей сделать это у него было пруд пруди. И мне начинало казаться, что никакого ритуала по уничтожению агата не существовало вовсе, а план демона всё это время заключался в чём-то другом. Пускай даже именно на уничтожение камня он изначально и заключил со мной устный контракт, да и подтвердил его потом на бумаге.
— Всё по порядку, киса. Всё по порядку, — мужчина поднял вверх указательный палец, намекая на то, чтобы я его не отвлекала, и я, не желая, чтобы этот ритуал, если он всё-таки был настоящим, вышел мне боком, прислушалась и отошла в сторонку, позволяя своему спутнику во всём разобраться.
Демон ещё немного походил между деревьями, повертел головой туда-сюда, потом посмотрел куда-то вверх, на далёкие блёклые звёзды, словно спрашивая у них подсказки, а после вдруг замер на одном месте и удовлетворённо ухмыльнулся.
— Здесь! — громко огласил Раам, а затем, когда я приблизилась, чтобы взглянуть на его находку, оценил отражённое в моём взгляде недоумение и пояснил, — Здесь центр долины.
— Ты это на глаз прикинул? — скептически уточнила я, осматриваясь вокруг, подобно демону.
— Вообще-то, я всё измерил, — обиженно сообщил тот, и в доказательство его слов от травы приподнялись тоненькие нити, сотканные из его тьмы, которые, по-видимому, растянулись сейчас по всей долине, и в самом деле позволив Рааму всё рассчитать.
— Хорошо, допустим. И что дальше? — поинтересовалась я, убедившись, что слуга Темнейшего и в самом деле что-то предпринимал, а не пытался изобразить бурную деятельность в ожидании, скажем, появления своего Темнейшего покровителя.
— Дальше стой тут, — Раам дёрнул меня себе навстречу и установил в точности на то место, где, по его словам, находился центр долины, — И никуда не ходи.
Я послушно замерла на той точке, куда меня поставил демон, а он, в свою очередь, призвал из своих ладоней ещё больше внутренней тьмы, которая легла вокруг меня на землю двумя широкими кругами, освобождая окружающее меня пространство от травы, и принялась вычерчивать на проступившей почве какие-то незнакомые символы, которые точно не были буквами каких-либо известных мне языков. Вырисовывая на земле очередной знак, тьма Раама медленно заползала в образовавшуюся выемку и заполняла её собой до краёв, и уже скоро вокруг меня оказалось выстроено целое переплетение символов и линий, насквозь пропитанное самой сущностью демона, с ухмылкой бродившего вдоль границы внешнего круга.
Мне начинало казаться, что всё это слишком походило на попытку слуги Темнейшего всё-таки принести меня в жертву во славу своего повелителя…
— А ты сам разве не собираешься сюда заходить? — мягко спросила я, стараясь не вызывать в демоне лишних подозрений.
Тот вдруг прекратил прогуливаться по самому краю нарисованной им фигуры и насмешливо взглянул на моё замешательство, без труда разгадав, почему именно я задавала этот вопрос.
— Собираюсь, киса, — к моему облегчению, уведомил меня Раам, — Сначала мне нужно было закончить круги.
Палец демона указал на внешнее кольцо, нарисованное его собственной тьмой на земле и оттого едва различимое в ночном полумраке.
— Снаружи — концентрирующий круг, — пояснил Раам, — Он призовёт сюда и воплотит разбросанную по миру силу, когда камень окажется внутри него. А тот, в котором
