лицо платком, протянутым некромагом, и лишь тогда аметила, что у меня пошла кровь носом.
— Ты как? Позвать Гиваргиса?
— Лучше, — кивнула Джареду. — Теперь почти ничего не болит, только сильная слабость.
Он как-то криво улыбнулся:
— Ну ты же ничего не ела очень давно. Жаль, я в спешке не догадался взять нормальной еды. Так что придётся обойтись армейским пайком.
Пока он разворачивал свёрток со скудной, хотя на вид и достаточно питательной снедью, я еле удерживала себя от того, чтобы подобно голодному птенцу не начать вопить "дай, дай, дай!". Но вот силы воли на то, чтобы есть аккуратно, как соответствовало леди, у меня уже не было. Кусок вяленого мяса, коржики овсяного хлеба, немного кособокое яблоко и сухие хлопья с каким-то рыбным вкусом исчезли, казалось, тотчас, как некромаг их выложил передо мной. Последними я умяла плитку горького шоколада и горсть сухофруктов, и довольно облизнула пальцы. Я могла бы съесть и ещё, но кажется, это было всё, чем обладал гармец.
— А у нас в полевых условиях шоколадом не кормят, — заявила я, слизывая с шуршащей упаковки сладкие крошки.
— У нас тоже не кормят, — вздохнул грустно некромаг, и мне стало понятно, какого именно сладкоежку я объела. — Вижу, ты больше не злишься на меня?
— Конечно, не злюсь, — равнодушно сказала я. — Полагаю, что эта дрянь в моей шее просто глушит сильные эмоции. Я себя и живой-то не совсем чувствую. Как-будто нахожусь во сне — всё так зыбко и неустойчиво, особенно мои мысли и чувства. Впрочем, это то и неудивительно — они ведь теперь не совсем мои.
— Это с непривычки, — заверил Джаред. — Потом эффект нереальности сгладиться.
Я прижалась щекой к горячему металлу и закрыла глаза. Лёгкое прикосновение к моему плечу.
— Агнесса?
— Знаешь, что меня удивляет? — спросила я. — Почему ты ещё жив. Ты ведь натравил на меня эту штуку, эйсор. Госпожа Смерть давно должна была прийти по твою душу.
— Я лишь активировал артефакт, всё остальное эйсор сделал сам. Условия Клятвы были вполне конкретны, и всего в нём предусмотреть было нельзя, — мягко объяснил Джаред. — Хотя то, какова была твоя реакция на артефакт, несколько испугало меня. Я не думал, что тебе будет так плохо.
— И что потом? — устало спросила я. — Ты просто передашь меня в целости и сохранности Рейвену, а уж то, что он сделает со мной, не твоё дело? Ты-то ведь меня и пальцем не тронул. А вот Консул никакими клятвами не связан, а в его родственную привязанность я как-то не верю.
— Вот тут ты ошибаешься. Может, между вами и нет никаких клятв, но ты его потомок, и это ограничивает его гораздо больше, чем ты думаешь. Не у одних арэнаи сильна связь кровных уз. Убийство родича для нас — это табу, иначе бы брат Велора, — тут Хаккен понизил голос, — был бы давно мёртв. Так что за свою жизнь ты можешь не волноваться. Как и о том, что с тобой будут обращаться неподобающе.
Глава 37
Как ни странно, Джаред не врал и не преувеличивал. Мой статус в Гарме оказался достаточно противоречивым — я была и пленницей, не обладающей почти никакими правами, и высокой гостьей, о которой пеклись как о наследной принцессе. Но поняла я это гораздо позже. Изначально я считала, что участь моя будет незавидна, и скорее всего, коротка.
Гармскую столицу, которая также была единственным городом в горах, как мне сказал Джаред, я почти не успела разглядеть. Только высокие пики в дали, на фоне темнеющего неба, прямо как в моих снах, и далёкие огни городских башен. В сам город я так и не попала. Меня усадили в кабинку, подвешенную к тросам, и мы вновь оказались между небом и землёй. И только там я поняла, что совсем перестала бояться высоты. Что ж, эйсор может быть и полезным.
Через полчаса нас высадили на широкой площадке, замощённой тёмным гладким камнем, на котором нас ждали несколько человек. Вначале мне показалось, что за их спинами ничего нет, и лишь потом я увидела, что в скальной породе вырезан узкий проход, в который врезали сливающиеся с камнем ворота.
— Очевидно, торжественной делегации и праздничного шествия мне ждать не стоит, — пробормотала я.
Меня услышал Лиазар.
— Ну так у нас именно так почётных гостей и встречают, — усмехнулся он. — Тайно и под покровом темноты. Это Гарм, милая, мы все важные дела делаем как можно более… тихо.
Как мне удалось понять, почти все, кто нас встречал, были магами. Велора не было, и как я спросила потом Лиазара, Первого Консула тоже. Зато Адиель Зикрахен, мерзкий паук, не преминул лично встретить меня.
— Айри Эйнхери, — обратился он ко мне, — не ожидал увидеть вас так скоро. Счастлив лицезреть вас в добром здравии. Надеюсь, дорога не была для вас слишком утомительной?
Хотя Зикрахен говорил достаточно почтительно, я всё же не могла отделаться от мысли, что за его словами скрывается насмешка, поэтому лишь повела плечами, игнорируя его вопрос. Я не собиралась любезничать с тем, кто когда-то пытался меня убить.
— Может, айри и не устала, арэнаи же двужильные, а вот я сейчас свалюсь, Зикрахен, — нарочито громко зевая, вмешался Мастер крови.
По лицу Адиеля пробежала тень и он смерил молодого наглеца надменным взглядом.
— Он надеялся, что меня прикончат где-нибудь в Тайрани, но я оказался живучим, — сказал Лиазар мне на ухо, впрочем не стараясь говорить особо тихо. Лица встречающих вытянулись ещё сильнее, и они поспешили провести нас внутрь.
— И за что тебя только терпят? Зная Зикрахена, я удивлена тем, что ты ещё не болтаешься на столбе, — пробормотала я, с любопытством глядя на легкомысленно вышагивающего рядом Лиазара.
— Ой, у нас так не казнят, — сморщил нос мой дядя, — это не слишком практично. Просто я уникальный специалист, единственный Мастер крови на весь Гарм. Мне многое прощают. Запомни, деточка — быть уникальным и полезным это самая лучшая гарантия того, что ты проживёшь здесь достаточно долго и счастливо. Хотя Консул Велор как-то обещал запереть меня в самой глубокой темнице. Но теперь-то мне об этом беспокоиться не надо. Её ведь займёшь ты, а мне достанется чуть попроще.
Впрочем, как выяснилось чуть позже, странный маг меня только пугал.
Мы прошли по нескольким коридорам с высокими сводами, поднялись по широкой каменной лестнице и оказались на ещё одной площадке, только чуть поменьше, чем снаружи.
Там меня ожидало настоящее чудо. Маленький, раза в полтора меньше, чем я привыкла видеть,
