— Сеанс. Вопрос жизни и смерти. — Мартин едва касался дверной ручки, а сам думал о Джулии.
— Вначале пошло наперекосяк, но в конечном счете… получилось интересно, — ответил Роберт. — Кстати, каким образом ты столько времени удерживал Джулию наверху?
— Изолента плюс личное обаяние. — Мартин открыл дверь и вышел в холл.
Роберт сказал ему вслед:
— Ты позванивай. Держи нас в курсе. — Когда он закрывал дверь, его улыбка сделалась более естественной.
Взглянув на часы, Мартин понял, что надо поспешить. Эта мысль подтолкнула его через холл к выходу, не оставив места сомнениям. На середине садовой дорожки обернулся и поднял взгляд. Из окна гостиной на него смотрела Джулия. Он помахал ей; она помахала в ответ. Он перевел взгляд ниже, и увидел, что кто-то — Джулия? — маячит в темном окне гостиной первого этажа… «Ну нет, откуда там Джулия? Странно, однако. Странно». Покачав головой, он поднял глаза на Джулию и улыбнулся. Она провожала Мартина взглядом, пока тот не вышел за ворота, без труда неся свой чемодан. «Что он там высмотрел?» — задумалась Джулия.
Элспет проводила глазами Мартина. «Прощай, дружок». Она слышала, как в комнату вошел Роберт. Он встал позади нее.
— Сподобился, — негромко сказал он.
— И в самом деле, настоящий подвиг. Могу представить, как ему страшно.
— По виду не скажешь. Джулия накачала его таблетками.
— Ясно. Надеюсь, они помогут ему продержаться до встречи с Марикой.
— Мартин был на твоих похоронах, — сказал Роберт.
— Правда? Как трогательно. И смело.
— Очень смело.
— Роберт. А почему только «интересно»? — спросила она.
— Не понял?
— Ты сказал Мартину, что в конечном счете получилось «интересно». Ты бы предпочел, чтобы здесь оказалась Валентина, а не я?
— Мне трудно будет оправдать себя за то, что я пожертвовал Валентиной, чтобы получить тебя.
Элспет не без усилия повернулась к нему лицом:
— Как ты думаешь, что произошло сегодня ночью?
Они стояли почти вплотную, но Роберт ее не касался.
Он смотрел на нее сверху вниз и медлил с ответом.
— Я ничего не видел, пока ты не вошла… в тело Валентины. Но знаю одно: ты теперь здесь, а ее нет. И что я должен думать?
— Она не справилась. Ей не хватило сил. Я могла бы ее вернуть, если бы мы взялись за дело сразу после ее смерти — или же если бы она сравнялась со мной по силе, но у меня ушли месяцы, чтобы научиться управлять какой-то зубной щеткой, не говоря уже о собственном теле. — Она приложила ладонь к груди. — Сначала нужно заставить функционировать все органы, не давая им поблажек и не отступая от намеченной цели. Нужно научиться дышать легкими, которые не умеют дышать. Нужно разогнать кровь по венам. Нужно запереться внутри себя и стать телом. А Валентина была просто дымкой. Она повисла над телом, а потом рассеялась. Вот я и подумала: «Не пропадать же добру».
— По-твоему, она сознательно это сделала? Думаешь, просто решила не возвращаться?
— Не знаю. Я плохо помню это состояние.
— Значит, это был сплошной обман. Ничего и не могло получиться, ее уже было не вернуть… почему ты не сказала?
— А мне-то откуда было знать? Мы же не ученые; просто сами, сообща, прикинули, как будет лучше. А она так или иначе лишила бы себя жизни.
— Нет… она могла бы куда-нибудь уехать. Ей хотелось всего лишь отделиться от Джулии, но не умирать.
— Она была в тебя влюблена, — сказала Элспет. — Пыталась стать для тебя идеальной девушкой, а ты любил привидение. Теперь привидение ожило, а Валентина сама стала привидением. — Она помолчала. — И что ты собираешься делать дальше?
— Не знаю. Даже не могу… Элспет, сейчас я презираю себя за то, что имел к этому отношение.
— Хочешь бросить меня ради своего нового призрака?
Роберт отвернулся. Они говорили очень тихо, боясь, как бы не подслушала Джулия, и это еще больше усилило его страхи; эта приглушенная перепалка в темной гостиной внезапно показалась ему мучительно нелепой.
— Ты сам этого жаждал… сам хотел, чтобы я вернулась…
Он не нашелся с ответом.
Джулия стояла под дверью Роберта. «Я знаю, ты там». За дверью было совсем тихо. Она не решалась постучать. Просто стояла и разглядывала маленькую табличку с фамилией Фэншоу. «Что там высмотрел Мартин?» Она искала какой-нибудь благовидный предлог для своего появления. В голову ничего не приходило. И все же она постучалась.
В гостиной Элспет и Роберт притихли, обратившись в слух. Наконец Элспет сделала ему знак глазами. Он наклонился к ней, и она зашептала ему на ухо:
— Я выйду через черный ход. Узнай, что ей нужно.
Роберт помог ей разуться и проводил до пожарной лестницы. Там Элспет присела на ступеньку, едва переводя дыхание и не выпуская из рук туфли.
Движения Роберта замедлились. На мгновение он застыл у порога, потом отпер замок и приоткрыл дверь. В холле стояла Джулия. У нее был изможденный и безумный вид: сбившийся набок халат, застегнутый не на ту пуговицу, сложенные перед собой руки, как у кающейся грешницы.
— Привет, Джулия. — («Прости меня, Джулия. Я убил твою сестру».)
— Привет. — («Ты какой-то взвинченный, Роберт».)
— Как ты? — («Я не хотел убивать. Она сама настояла».)
— Можно войти? — («Что ты там прячешь?»)
— Э-э-э… да, конечно. — («Все получилось не совсем так, как она задумала».)
Джулия вошла в коридор. Сделав несколько шагов, она обернулась:
— Я могу осмотреться?
— Зачем?
Она не ответила; вместо этого вбежала в гостиную, на миг замерла, метнулась в общую комнату, через столовую в коридор и оттуда в спальню. Тяжело дыша, она остановилась и принялась разглядывать свечи, розы, обгоревшие спички, смятую постель. Потом она ринулась в ванную и выскочила оттуда с расческой. Среди зубцов серебрились нити, похожие на переливающиеся усики какого-то глубоководного чуда.
— Это волосы Валентины.
— Допустим.
— Где она?
— Джулия…
— Я знаю, но… что-то не так. — Джулия вертелась, пытаясь разглядеть, отыскать какое-нибудь объяснение. — Не могу представить, что она мертва.
— Верю, — кивнул Роберт.
— Она тут.
— Не выдумывай, — ответил он. — Джулия… я понимаю, с этим трудно смириться, но ее больше нет.
— Неправда, — бросила Джулия.
Она принялась обходить квартиру по второму кругу. Роберт не отставал ни на шаг.
— Не хочешь позавтракать? — спросил он. — Могу предложить яйца и апельсиновый сок.
