Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Алекс почувствовала, что у нее горят щеки. Всего несколько секунд назад в комнате было холодно, но теперь она потела. Воздух наполнила вонь серы. Она услышала стон, который словно доносился сквозь пол, – глубокое низкое хрипение. Она вспомнила крокодилов, перекликивающихся с берегов реки в пограничной области. Что бы ни таилось здесь, что бы ни проникло в комнату, оно было больше. Намного, намного больше. И, похоже, проголодалось.
Колокола кричали. Они звучали, как озлобленная толпа, народ, готовый прибегнуть к насилию. От вибраций у Алекс гудели ладони.
Бум. Здание тряхнуло.
Бум. Амелия не устояла на ногах, схватилась за Зелински, чтобы не упасть. Колокол выпал у нее из рук, продолжая звонить. Бум. Тот же звук Алекс слышала в ту ночь на предсказании – звук чего-то, что пыталось прорваться в круг, прорваться в их мир. Той ночью Серые в анатомическом театре проникли сквозь Покров, сломали перила. Она думала, что они пытались уничтожить защиту круга, но что, если они просто пытались войти в него? Что, если они боялись того, что устремилось туда? Этот низкий грохот снова сотряс комнату. Он звучал, как со скрипом открывающиеся челюсти древнего существа. Алекс ощутила рвотные позывы и сложилась пополам. Запах серы был таким сильным, что она чувствовала во рту ее гнилой вкус. Убийство. Колокола перекрыл резкий и громкий голос – голос Дарлингтона, но ниже, презрительней. Злей. Убийство, – сказал он.
Вот дерьмо. А она-то надеялась, что он будет держать рот на замке.
А потом она увидела его. Оно нависало над кругом так, словно не существовало ни потолка, ни третьего этажа, ни дома вообще. Это было чудовище – другого слова не подобрать – рогатое, зубастое, такое большое, что его огромное тело заслоняло ночное небо. Кабан. Баран. Вздыбившееся членистое тело скорпиона. Ее разум перепрыгивал от одного кошмара к другому, не в состоянии осмыслить увиденное.
Алекс осознала, что кричит. Кричали все. Казалось, стены освещены огнем.
Алекс чувствовала жар на щеках, поднимающий волоски на руках.
Сэндоу широким шагом вошел в центр круга. Отбросив свой колокол, он взревел:
– Lapidea est lingua vestra! – он развел руки так, будто дирижировал оркестром. В свете пламени его лицо казалось золотым. Он выглядел молодо. Он выглядел незнакомо. – Silentium domus vacuae audito! Nemo gratus accipietur!
Окна бального зала разбились, и осколки полетели внутрь. Алекс упала на колени, закрыв голову руками.
Она ждала, и сердце дико колотилось у нее в груди. Только тогда она заметила, что колокола перестали звонить.
Тишина казалась ватой у нее в ушах. Когда Алекс открыла глаза, она увидела, что свечи снова загорелись, окутав все мягким мерцанием. Как будто ничего не произошло, как будто все это было великой иллюзией – только крошки разбитого стекла лежали на полу.
И Амелия, и Джош стояли на коленях и всхлипывали. Доуз свернулась калачиком на полу, прижимая ладони ко рту. Мишель Аламеддин мерила комнату шагами, бормоча:
– Срань господня. Срань господня. Срань господня.
В разбитые окна задувал ветер, ночной воздух был холодным и сладким после резкой серной вони. Сэндоу стоял и смотрел туда, где только что был зверь. Его рубашка насквозь промокла от пота.
Алекс заставила себя встать и, хрустя ботинками по стеклу, подошла к Доуз.
– Доуз? – сказала она, сев на корточки и положив руку ей на плечо. – Пэмми?
Доуз плакала. Слезы медленно, безмолвно стекали по ее щекам.
– Его нет, – сказала она. – Его действительно больше нет.
– Но я его слышала, – сказала Алекс. Или что-то, что звучало очень похоже на него.
– Ты не понимаешь, – сказала Доуз. – Эта тварь…
– Это было исчадие ада, – сказала Мишель. – Оно говорило его голосом. Это значит, что оно его поглотило. Кто-то впустил его в наш мир. Оставил его, как пещеру, чтобы он вошел в нее.
– Кто? – спросила Доуз, вытирая слезы. – Как?
Сэндоу обнял ее.
– Я не знаю. Но мы это выясним.
– Но, если он умер, то должен быть на той стороне, – сказала Алекс. – А его там нет. Он…
– Алекс, он мертв, – сказала Мишель. Ее голос был суровым. – Он не на другой стороне. Он не за Покровом. Его сожрали вместе с душой.
Это не портал. Вот что сказал Дарлингтон той ночью в Розенфелд-холле. И теперь она знала, что он собирался сказать, что пытался сказать, прежде чем эта тварь его забрала. Это не портал. Это рот.
Дарлингтон не исчез. Его съели.
– Никто не может такое пережить, – сказал Сэндоу. Его голос был хриплым. Он снял очки, и Алекс увидела, что он вытирает глаза. – Ни одной душе такое не вынести. Мы призвали полтергейст, эхо. Вот и все.
– Его больше нет, – повторила Доуз. На этот раз Алекс не стала с ней спорить.
Они собрали колокола «Аврелиана», и декан Сэндоу сказал, что распорядится, чтобы утром окна в бальном зале заколотили. Пошел снег, и сейчас было слишком поздно. И для кого это теперь было важно? Хранитель «Черного вяза», его защитник, никогда не вернется.
Они медленно вышли из дома. Когда они вошли в кухню, Доуз заплакала еще сильнее. Все выглядело до невозможности глупым и полным надежд: полупустые бокалы с вином, ровно разложенные овощи, ждущая на плите кастрюля супа.
На улице они обнаружили, что мерседес Дарлингтона врезался в «лендровер» Амелии. Этот удар и слышала Алекс – машина Дарлингтона была одержима загадочным эхом, которое они впустили в этот мир.
Сэндоу вздохнул.
– Амелия, я вызову эвакуатор и подожду с тобой. Мишель…
– Я могу взять такси до станции.
– Извини, я…
– Все в порядке, – она выглядела рассеянной, сконфуженной, словно никак не могла произвести верные расчеты, словно только сейчас осознала, что все проведенные в «Лете» годы шла бок о бок со смертью.
– Алекс, можешь проводить Доуз домой? – спросил Сэндоу.
Доуз вытерла мокрое лицо рукавом.
– Я не хочу домой.
– Тогда иди в Il Bastone. Я присоединюсь к тебе, как только смогу. Мы… – он умолк. – Точно не знаю, что мы предпримем.
– Хорошо, – сказала Алекс. Вызвав по телефону такси, она обняла Доуз одной рукой и повела ее по подъездной дорожке вслед за Мишель.
Они молча постояли у каменных колонн. За ними высился «Черный вяз», шел снег.
Первой появилась машина Мишель. Она не предложила поехать вместе, но повернулась к Алекс, садясь.
– Я работаю в отделе приобретений библиотеки Батлера в Колумбийском университете, – сказала она. – Если вдруг тебе понадоблюсь.
Не успела Алекс ответить, как та исчезла в салоне автомобиля. Машина медленно двинулась в конец улицы, осторожно скользя по снегу, пока ее красные задние фары не превратились в крошечные искры.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
