Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Судя по страдальческой гримасе, не сходившей с раскрасневшегося лица, и бьющейся на виске жилке, данное занятие не доставляло особого удовольствия майору. И когда он, наконец, закончив писанину, отложил в сторону блокнот, то из его груди вырвался вздох облегчения, по громкости и тональности больше напоминавший гудок приближающегося к железнодорожной станции паровоза!
От подобного звука девяносто девять человек из ста наверняка подпрыгнули бы на месте, однако капитан Набойченко в их число точно не входил! Он всего лишь неторопливо повернул голову и ровным голосом спросил:
– Вы что-то сказали, Дмитрий Иванович?
При этом выражение лица командира роты также оставалось спокойным и невозмутимым.
– Нет, Геннадий Анатольевич! Я просто эмоции таким способом выражал! – отшутился Деменев.
– Ясненько, – протянул капитан.
Отработанным движением он извлек из кармана спички и, обнаружив, что коробок пустой, с легким оттенком грусти сказал:
– Кажется, подымить не удастся!
– Не переживай, здоровее будешь! – почесав гладко выбритую щеку, улыбнулся комбат.
– Так ведь тянет, Иваныч, почти два часа уже не курил!
– А ты совсем бросай! Ну что за радость дым глотать, а потом кашлять, никак в толк не возьму!
– Это не радость, привычка, – развел руками Набойченко.
– Так отвыкай! – воскликнул майор. – Бери пример с меня или с этого, новенького, Позднякова! Кстати, как он?
– Хорошо! Пятерых фрицев на свой счет записал!
– То есть пороху понюхал?
– Несомненно, – кивнул головой Набойченко. – И старшина Овечкин парнем доволен! Нахваливает без устали!
– Похоже, твои орлы сработались! – с удовлетворением произнес Деменев. – А что это значит?
– Что в первой роте вновь есть снайперская пара! – сказал капитан.
– Совершенно верно! И посему, коль скоро на фронте временное затишье и до наступления еще далеко, я решил отправить твоих вольных стрелков на ничейную полосу! Пусть гитлеровцам в окопах нервишки пощекочут!
– Это можно, Дмитрий Иванович! Но только ребятам необходимо изучить обстановку, выбрать места для огневых позиций…
– Само собой, дальше не продолжай! – прервал Набойченко комбат. – Я понимаю, что спешка абсолютно недопустима! Поэтому жду тебя сегодня с ними в пятнадцать часов здесь, на КНП! Вместе и покумекаем, что к чему!
– Мы будем минута в минуту, – просто ответил капитан…
Глава 5
…Лейтенант Гюнтер Хаген сидел на траве и, подняв голову, отрешенно смотрел, как по бездонному голубому небу величаво плывут невесомые пушистые облака. Настроение у лейтенанта было, мягко говоря, крайне скверным. Час назад он вернулся из полевого госпиталя, где находился его брат, раненый во время нападения русских диверсантов, и увиденное оставило в душе у Гюнтера неизгладимый давящий осадок…
…Герман Хаген лежал без движения на кровати, все его тело было обмотано бинтами. Говорить он не мог, и лишь едва заметно шевелящиеся на бледном лице обескровленные губы да полные страдания глаза давали понять, что это живой человек.
Пожилой врач, с которым беседовал лейтенант, перехватив медика во время планового обхода, исключил вероятность у Германа летального исхода, но в прогнозах на полное выздоровление был весьма сдержан.
– Ранение в плечо болезненное, но не опасное, – усталым голосом отвечал доктор на волнующие Гюнтера вопросы, – а вот другая пуля вошла точно в грудь, и вашему брату, молодой человек, очень повезло, что противник, судя по характеру ранений, стрелял в него, стоящего на земле, сверху вниз, возможно, с бронемашины или грузовика. Именно по этой причине жизненно важные органы чудесным образом не были задеты. Если бы пули выпустили с высоты человеческого роста, то при угле возвышения оружия, стремящемся к нулю, фельдфебеля Хагена уже ничто бы не спасло…
Врач умолк, переводя дух, но, видя, что лейтенант с нетерпением ждет продолжения, затягивать паузу не стал.
– Мы извлекли пули, прочистили и обработали раневые каналы, наложили повязки, – продолжил он. – Когда Герману станет лучше, отправим его в глубокий тыл. Восстановление может занять несколько месяцев, если не полгода. Здесь все зависит от организма, но вы должны понимать, что такие ранения бесследно не проходят…
Поговорив еще немного, они расстались. Доктор, сославшись на занятость, вернулся к пациентам, а Гюнтер отправился в расположение своей части.
Будущей ночью лейтенанту предстояло опасное задание – вместе с подчиненными скрытно подобраться к переднему краю русских и захватить «языка». И сейчас, устроившись на траве и памятуя, что для успешного выполнения боевой операции голова должна быть ясной, он старался привести мысли в порядок, вытеснив из черепной коробки весь скопившийся в мозгу за последние несколько часов негатив…
* * *
…Незаметно опустившаяся на землю июньская ночь была тихой и ясной. В прозрачном воздухе не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка. А на темном безоблачном небе мерцали тысячи далеких звезд. Большая растущая луна плавно взбиралась по небосводу, освещая холодным бледно-желтым сиянием застывшие на поле и отбрасывавшие причудливые тени остовы танков и бронемашин.
Сержант Поздняков, постелив на траву ватник, лежал под днищем «тридцатьчетверки», лишившейся вследствие прямого попадания артиллерийского снаряда в ходовую часть правой гусеницы ленивца и двух опорных катков. Глаза слипались, и Сергей, борясь с обволакивающим разум сном, вспоминал диалог, произошедший между ним и старшиной Овечкиным в траншее на переднем крае, где напарники после захода солнца коротали время в ожидании возвращения саперов, проделывавших в минном поле проход для снайперов…
– Когда займешь позицию, то помни, что впереди еще почти целая ночь, пусть и короткая, но тем не менее! – с расстановкой говорил Андрей. – Тут и звуки кажутся громче, и разносятся они дальше! Поэтому делай все аккуратно и не торопясь! В смысле не размахивай между гусениц винтовкой, не бейся макушкой о нижний люк, при еде не чавкай, а если заснешь, то не храпи, как дрыхнущий в пещере злой великан!
…Старшина, как легко догадался Сергей, нарочно облекал в достаточно шутливую форму некоторые свои высказывания и слова. Его расчет был простым – Поздняков малый неглупый и главный смысл услышанного от старшего товарища, безусловно, поймет, а небольшая порция юмора, что называется, для поддержания хорошего настроения перед серьезным делом еще никому не приносила вреда…
– Я это к тому, – продолжал Овечкин, – что некоторые фашисты, причем в большом количестве, имеют привычку болтаться где ни попадя в темноте и могут случайно на «твой» танк набрести! Ежели их почуешь, то слейся с землей, прикинься бревном или еще чем угодно, лишь бы тебя не засекли! Иначе труды саперов по снятию и установке мин, предстоящее нам с тобой вскоре продолжительное ползанье на брюхе в то время, когда нормальные люди уже спят, а также переживания уважаемого капитана Набойченко, который, без сомнения, курит сейчас одну папиросу за другой и губит свое здоровье, – все это пойдет коту под хвост!..
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
