Книга Прочь от одиночества - Мишель Смарт

— Можно, я составлю вам компанию? — спросил Филипп, подойдя к девушке.

На ней было милое платье в цветочек на тонких бретельках — краем глаза он уловил обнаженную ножку. С подозрением посмотрев на него, Франческа едва заметно кивнула.

Официант отодвинул стул, и Филипп сел. Он отметил, что перед девушкой стоит высокий разноцветный бокал с зонтиком и соломинкой.

— Что вы пьете?

— Текилу «Санрайз». Хотите?

— Я, пожалуй, остановлюсь на пиве. Вы уже заказали?

— Пока думаю.

Официант пошел за пивом, Филипп же, открыв меню, краем глаза наблюдал, как Франческа читает карту, покусывая нижнюю губу.

— Каким был день? — спросил он словно бы невзначай.

Девушка молча потянулась за бокалом — рука ее едва заметно дрожала.

— У меня был непростой, — произнес Филипп. Франческа сделала глоток из бокала.

— Вам сейчас приходится непросто, — продолжал он, зная, что сильно преуменьшает ситуацию, ведь эта девочка похоронила брата всего несколько дней назад.

Она вздохнула и, к его ужасу, быстро-быстро заморгала, чтобы сдержать слезы. Потом, схватив салфетку, промокнула глаза и рассмеялась.

— Филипп, вам не обязательно ужинать со мной. Я знаю, вы просто хотите быть вежливым, но можете найти другой столик, я пойму.

— Нет. — Филипп в смущении провел по волосам и пристально посмотрел на Франческу. — Мне жаль, что я с вами так обошелся.

— Вы поговорили с Даниелем о том, что произошло в резиденции губернатора?

— Нет.

— Спасибо. Я вчера была измотана. Это, конечно, не повод, но с момента гибели Пиеты я плохо сплю, и лишь мысли о больнице помогают мне как-то жить дальше. Я обещаю, что буду более осмотрительна.

— Давайте забудем о том, что было вчера, — предложил Филипп. — Забудем все резкие слова и начнем все сначала.

— С радостью, — прошептала Франческа.

Снова промокнув глаза салфеткой, она покачала головой, чтобы размять затекшие мышцы шеи, сделала глубокий вдох, выпрямилась и ослепительно улыбнулась. Сердце Филиппа перевернулось.

— Что будете заказывать? Раз уж Даниель платит, я собираюсь выбрать самое дорогое, что есть в меню.

Прежде чем он успел ее поправить, она спросила:

— Вы, кстати, его встречали?

— Кого, Даниеля?

Она кивнула.

— Несколько лет назад, он был с девушкой. Пиета нас представил друг другу.

— И каким вам показался Даниель?

— Совершенно не таким, как Пиета. — Филипп внимательно посмотрел на девушку. — Я бы сказал, что он больше похож на вас.

— На меня?

— Пиета был вдумчивым и настойчивым. — Увидев потемневшее лицо девушки, он добавил:

— У вас есть жизненная энергия. Вы импульсивны и, думаю, весьма амбициозны. Даниель показался мне таким же.

Франческа кивнула, обдумывая его слова.

— Да. Он очень амбициозен, а еще любит во всем быть первым и ненавидит проигрывать.

— А вы?

Она улыбнулась:

— Я постоянно хотела обставить братьев во всем.

— И?..

— Пока училась, я хотела только одного: достичь лучших результатов на экзаменах. — Она снова озорно улыбнулась. — И мне это удалось. Я даже перескочила через курс. Мне нравится всем говорить, что я в семье самая умная. Но если уж говорить о том, в ком из нас сильнее дух соперничества, то Даниель все же побеждает. Он просто звереет порой.

— И так было всегда?

— Сколько я его помню, да. Он всегда знал, что состояние семьи перейдет по наследству Пиете.

— Почему только ему?

— Он самый старший. Так было всегда — на протяжении многих веков. Пиета унаследовал состояние после смерти отца.

— А ваша мама?

— Она имеет право на доход от бизнеса, но физические активы остаются за Пиетой.

— А теперь все отойдет Даниелю?

— Если только Наташа, его жена, не беременна.

— А вы думаете, это не исключено?

— Не знаю, и никто из нас не осмеливается ее спросить. Это было бы жестоко. Придется подождать.

— Так, если она беременна…

— Тогда у нас будет новый наследник в роду Пеллегрини. — Печальная улыбка заиграла на губах Франчески. — Если это мальчик, то он унаследует все, а если девочка, тогда наследником станет Даниель.

— Несправедливо.

— Наташа унаследует состояние Пиеты в любом случае — и если она беременна, то у нее будет достаточно денег, чтобы обеспечить ребенка, а мы будем его любить, вне зависимости от пола.

— А что вы получите в наследство?

— Ничего.

— Это тоже несправедливо.

— Ну, как бы то ни было, это так.

— А это вас не злит?

Филипп и сам не знал, почему задавал такие вопросы. Жизнь Франчески в общем-то его не касалась.

Тем временем ей принесли второй коктейль. Приняв его с благодарной улыбкой, девушка в один глоток выпила половину бокала.

— Дело ведь не столько в наследстве, сколько в ответственности, что оно несет. Я была рада, что не стану наследницей, потому что хотела распоряжаться собственной жизнью сама. Поверьте, то, что я выбрала для себя, сильно отличается от того, что от меня ожидали бы.

— Каким образом?

Она состроила гримаску.

— Мне было бы предписано правилами рано выйти замуж и родить детей — так поступали все женщины в нашем роду. Все они не являлись наследницами, потому что предполагалось, что их обеспечивают мужья.

— И вы не хотели такой судьбы?

— Я хотела зарабатывать сама и построить карьеру, как мои братья.

При одной мысли о том, что она могла бы оказаться на содержании — даже у мужа, — у Франчески холодело сердце. Ее мать унаследовала состояние, но отдала все отцу, чтобы он инвестировал от ее имени, потому что не считала себя достаточно умной, чтобы распоряжаться деньгами.

— Я понятия не имею, как Даниель сможет принять всю ответственность за будущее семьи, если станет наследником, — произнесла она. — Он так завидовал Пиете, что сколотил состояние в два раза больше, только чтобы доказать всем, что тоже умеет распоряжаться деньгами, но предпочитает жизнь без обязательств. Если же он унаследует семейное состояние, ему придется жениться и распрощаться со свободой.

— Да перестаньте рассказывать о братьях, мне интересно послушать про вас. У вас есть свой капитал — деньги на счете?