Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
— Не ерунда, издание вполне добротное. Сам Семенов выпускает, знаменитый наш путешественник. Так вот, в восемнадцатом томе дана объективная характеристика казахам. И завершается она следующими словами, цитирую по памяти: «Среди тюрков, кочующих в Азии, киргиз-кайсаки наиболее культурный народ, и несомненно, что ему принадлежит лучшее будущее».
— Хорошо, коли так, — примирительно ответил отец. — А руки и в русских деревнях лишний раз стараются не мыть.
Когда Ботабай вернулся (он разведывал, все ли вокруг спокойно), Лыков-Нефедьев решил встать на ночлег. Посоветовался с другом, они вместе выбрали место поукромнее. Развели костер, коллежский советник завалился спать, а его спутники дежурили по очереди.
Утром, когда над Иртышом еще стоял плотный туман, отряд быстро собрался. Доели вчерашнего барана, разогрев его на углях. Русские сделали по глотку водки, чтобы согреться. Казах не стал. Он отошел в сторонку, совершил утренний намаз. Потом все расселись по коням и двинулись в путь. Киргизские лошади по праву считались самыми выносливыми в России, им нипочем были большие переходы.
Отряд поднялся на высокий правый берег. Тракт в столь ранний час был пуст. Лыков поразился его виду. По степи тянулись две широких накатанных колеи, разделенные полосой травы в пять саженей. Почти шоссе!
Подпоручик ткнул нагайкой на юго-восток:
— Теперь нам туда. Дорога все время будет идти вдоль реки, лишь кое-где отступит верст на пять, а потом снова приблизится. Ну, вперед!
Два дня они поднимались вдоль Иртыша, потом полдня отдыхали и снова выступили. По реке шли пароходы, буксиры тянули каждый по две баржи, сновали паузки и карбасы. Жаль, нельзя проплыть с ветерком… Вдруг показался буксир, ведший лишь одну баржу, и не деревянную, как все другие, а железную. Николай пояснил: это казенная баржа, на ней перевозят арестантов, а во время призыва еще и рекрутов.
Местность вокруг была удручающе унылая: ровная степь с выгоревшей на солнце травой, да небольшие колки[18] вдалеке. На пригорках были сложены странные пирамидки из камней. Николай сказал, что это опознавательные знаки, по которым кочевники прокладывают свои маршруты.
Внизу вдоль русла тянулась широкая ярко-зеленая полоса заливных лугов, и только она радовала глаз. Лыков кивнул на нее:
— Вот это силища! Всю здешнюю скотину можно прокормить.
— Да, — откликнулся сын. — Хватило бы на всех, да дорого обходится.
— В каком смысле?
— Это так называемая десятиверстная полоса. Она тянется по правому берегу от Омска аж до Усть-Каменогорска, на тысячу четыреста верст. Полтора миллиона десятин! Море травы, сочной, роскошной… Все это богатство было отдано казакам в бесплатное пользование еще в тысяча семьсот шестьдесят пятом году. Распорядился командир сибирских войск генерал-поручик Шпрингер. Так с тех пор и берут задарма. Столько сена им не нужно, да и не скосить такую громаду. А у кочевников на том берегу выжженная степь и огромные стада скота, главное их богатство. Кормить его трудно, пастбищ не хватает. И приходится арендовать у казаков заливные луга за большие деньги, чтобы не пойти по миру. Десять месяцев в году пасут они свои стада в пойме, да к зиме кое-что накашивают.
— Хм. Начальству писать не пытались? — спросил Лыков. — Генерал-поручиков давно нет в Табели о рангах. Пора бы и отменить их замшелые приказы.
— Уже не получится. В тысяча девятьсот четвертом году десятиверстная полоса высочайше пожалована Сибирскому войску в собственность. Шла война с японцами, и станичников решили задобрить. Помнишь наш разговор на берегу?
— Насчет тузе… Тьфу! Казахов?
— Да. Вот тебе пример нашего управления: отобрали у коренного населения лучшие земли и вручили лампасникам. Когда-то давно в этом был смысл: казаки воевали за присоединение края, нужно было их поощрить. Но с той поры прошло сто с лишним лет. Во всем Сибирском казачьем войске народу полтораста тысяч, если считать с семьями. В военное время войско обязано выставить девять конных полков. Согласись, немного. А тех же казахов в одной только Семипалатинской области почти семьсот тысяч. Счет скотине идет на миллионы. Главная проблема — как прокормить такое количество, с этим масса хлопот. Знаешь, что такое тебеневка?
— Да, это зимняя пастьба.
— Правильно, — одобрил Лыков-Нефедьев. — Так вот. Зимовые стойбища у них называются кстау и считаются самыми ценными. Летовки — джайляу, и весеневки-осеневки — кузеу, тоже охраняются от потрав, но кстау важней всего. Зимой скот пасти особенно трудно. Пастбища ведь под снегом. Сначала выпускают лошадей, и те разбивают его копытами. Следом выходят рогатый скот и верблюды, а самыми последними — бараны. Если снега выпало слишком много, лошади не могут добраться до травы. Значит, и остальная живность тоже. А еще хуже осенняя гололедица, когда после дождей сразу морозы. Земля покрывается льдом, и копыта его не пробивают. Начинается джут, падеж скота, это катастрофа для кочевников. Выручить могут только большие запасы сена. А заливные луга — вот они, но за покосы надо платить. Тут еще национальные особенности… Казахи, сказать по правде, большие лентяи. Еще им свойственна беззаботность. И отказываются от старого уклада они неохотно. По этой причине сено заготавливать не любят и потом страдают.
— Ты же их хвалил: и надежные, и хорошо обучаемые, — поддел отец сына. — А теперь вдруг ленивые, беззаботные и косить не хотят.
— Ну и что? Хвалил, нравится мне этот народ. Особенно Бота и его товарищи: Даулет, Сабит, Кыдырбек с Балтабеком. Но казахи тоже имеют недостатки, как и все другие народы. Говорю без прикрас. Да, порядочные лентяи. Они еще очень любят тамырничать, ездить по гостям и угощаться. Неделю могут пропадать, бросив хозяйство. Что есть, то есть…
Троица как могла быстро шла на Семипалатинск. Проехали станицу Черлановскую, после которой колки исчезли совсем, и осталась только голая степь. Миновали поселки Татарский, Крутоярский, а в станице Урлюктюм встали на отдых. Селение было богатое, даже один каменный дом имелся. Была и почта, на которой Лыкова-Нефедьева ждала телеграмма. Николай прочитал и нахмурился.
— Что-то не так? — спросил коллежский советник. Ботабай подошел и тоже смотрел вопросительно.
— Кыдырбек сообщает, что в Семипалатинск приехали какие-то неизвестные адаевцы, девять человек. Поселились за рекой, ходят по городу, чего-то высматривают. А Куныбай из Павлодара отправился в Омск, аккурат к твоему поезду.
— Теперь поясни все, что сказал. Начни с того, кто такие адаевцы.
Сын так же терпеливо, как и прежде, стал рассказывать:
— Это люди племени адай, которое живет на Мангышлакском полуострове. Среди казахов они слывут самыми грубыми и воинственными.
— И что с того, что девять из них приехали в Семипалатинск?
— Может быть, и ничего. Но мне это не нравится. Наши противники знают, что ты выехал ко мне.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
