О смутной цели своего путешествия принц смог разузнать лишь немногое с тех пор, как король поручил ему это дело. Один из тех военачальников, что были постарше, показал принцу карту, которая оказалась более подробной, чем те, что он изучал раньше. Карта подтвердила, во-первых, что восточные границы Беллегера терялись в неизмеримой и непроходимой пустыне, тянувшейся на север во владения Амики, а возможно, и еще дальше. Принц, конечно, знал о существовании пустыни. Но ему никогда не приходилось видеть ее: она лежала слишком далеко на востоке, а подготовка к войне против Амики не оставляла ему свободного времени на исследование своей родины. Во-вторых, карта показала принцу, что прямая, проложенная на восток дорога приведет его ближе к амиканским границам. От моря и до пустыни границей между королевствами служила Предельная река. В конце концов, единственной для отряда преградой против врагов останутся ее берега.
Но кое-что для принца прояснилось. Седьмая Казнь была использована против Беллегера. Значит, книга Гексина Марроу должна еще существовать. Значит, и библиотека магов тоже должна еще существовать. Значит, говорил себе принц, единственной его настоящей задачей будет найти эту библиотеку – и выжить во время поисков.
Принц не думал о том, что будет делать, когда доберется туда. Если доберется. Книги и библиотеки, где учились заклинатели, в его понимании не укладывались.
И все же самый сокровенный из страхов принца не оставлял его. На последней встрече с сыном перед его отъездом из Кулака Беллегера король Аббатор спросил: «Готов ли ты?»
Услышав эти слова, так похожие на предзнаменование, принц, не справившись с собой, вздрогнул. Нахмурившись, он ответил:
– Нет, Ваше Величество. Я не знаю, что от меня потребуется. Как же я могу быть готов?
Король положил руку на плечо принца Бифальта.
– Я понимаю, сын мой. То, что я прошу от тебя – то, что просит Беллегер, вероятно, невозможно. Книга, которой, может, и не существует, в библиотеке, которой, может, и нет, в таком месте, которого мы не знаем, на расстоянии, которое мы не можем измерить. Твоя задача, конечно же, неисполнима.
И все же я доверяю ее тебе. Что нам остается?
Стиснув зубы, принц пообещал:
– Я сделаю все, что смогу, ради тебя, отец. Ради Беллегера.
Король Аббатор вздохнул. Как последний вздох умирающего прозвучали его слова:
– Возможно, этого будет достаточно. Это наш единственный шанс.
Наугад пытаясь найти хоть что-то, что поможет ему разгадать то, что не имело разгадки, принц Бифальт принял в свой отряд бывшего заклинателя.
Принцу было досадно от того, что пришлось так поступить. Каждый раз, когда он оказывался рядом с человеком, с легкостью убившим столько людей – да еще и на расстоянии, его мучили воспоминания о морщинах на лице отца и пережитых им самим пеклах. Даже утратившие свои способности теурги напоминали принцу о том, кем они были. Впрочем, ради успеха своего предприятия принц был готов держать себя в руках.
По сравнению с магистром Альтимаром этот бывший заклинатель был не дряхлый старик. Сил ему точно хватало. Хотя глаза его обычно смотрели в землю, а борода придавала лицу довольно унылый и мрачный вид, держался в седле он с легкостью, свободно управлял конем, садился на него и соскакивал на землю без видимых усилий и в целом был весьма расторопен. Вместо обыкновенной для заклинателей серой мантии он носил рыжевато-коричневую рубаху и штаны из грубой шерсти.
Принц Бифальт ничего не знал об этом человеке, кроме того, что он сам вызвался пойти с ними. В отряде бывший заклинатель стал следить за обозом. На все неопределенное время похода он взял на себя обязанности по приготовлению пищи, выдачи припасов и распределению нагрузки на подводы.
Когда бывший заклинатель подъехал поближе, принц Бифальт, стараясь не выказать отвращения, обратился к нему:
– Магистр Слэк…
Но прежде чем принц успел сказать еще хоть слово, седеющий заклинатель перебил его:
– Простите, Ваше Высочество, – сказал он, не поднимая взгляда. – Я больше не магистр. Этот титул символизирует все, что я утратил, и я не могу слышать его, не испытывая боли. Вы окажете мне услугу, если не будете называть меня так.
Принц нахмурился. Он не предполагал, что этот человек – как, впрочем, и любой другой бывший заклинатель – может переживать свою утрату. По правде говоря, принц совсем не размышлял о бедах тех, кто был когда-то могущественен. Они все еще были заклинателями – если не на делах, то в душе. Принца не интересовало, что с ними стало. И тем не менее, этот человек был ему нужен. Принц решил действовать осмотрительно.
– Что ж, Слэк, – продолжил принц, – я назвал твой титул, чтобы выказать уважение, а не напомнить о твоем горе. Капитан Суалиш прикажет моим людям называть тебя так, как тебе угодно.
Но мне хочется кое-что узнать. Может, ты дашь ответ на несколько моих вопросов, если тебя это не затруднит.
Слэк смотрел куда угодно, только не на принца.
– Вы великодушны, Ваше Высочество. Я охотно отвечу вам. Если бы люди забыли, что у меня когда-то была сила… Сам я не могу забыть. Что вы хотите знать?
Принцу Бифальту потребовалось одно мгновение, чтобы выбрать тактику.
– В таком случае расскажи мне… – Он хотел понять, почему магистр, как будто забыв свой прежний статус, служит гвардейцам и погонщикам, только не хотел показаться резким.
– О самом этом событии, Слэк. Неожиданная потеря способностей теурга. Как это случилось с тобой?
Слэк вздохнул:
– В некотором отношении, Ваше Высочество, это напоминает внезапное ослепление. Непредвиденное. Неизлечимое. Мне самому, впрочем, больше нравится сравнение с захлопнутой дверью. Захлопнутой и запертой. Если представить человека – любого – как дом с несколькими комнатами – у кого-то их мало, у кого-то много, то от меня заперли самую прекрасную, самую любимую мою комнату. Ту, где светлее и теплее, где самая роскошная обстановка, самые светлые окна, самый чудный вид. Я потерял великое богатство. Теперь я беден и безутешен.
Такой ответ сбил принца с толку. Он всегда считал, что заклинатели – люди малодушные и злобные. Как иначе могли они выносить тот ужас, что творили на поле боя, те бесчисленные смерти по их вине? А этот человек утверждал, что многого лишился…
Принц Бифальт отбросил осторожность.
– Ты хочешь сказать, ты высоко ценил…
Он прервался, осознав, что даже не знал…
– Каков был твой дар, Слэк? Ты разбрасывал людей ураганным ветром? Или раскалывал землю под их ногами?
На самый краткий миг глаза Слэка встретили пристальный взгляд принца. Но затем бывший заклинатель вновь опустил их к дорожной грязи.
– Моим даром был огонь, Ваше Высочество.
– То есть ты хочешь сказать, – продолжил королевский сын, а в его голове пульсировали воспоминания, – что высоко ценишь свою силу испепелять человеческую плоть до костей?
