Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Одним из примеров этой проблемы являются субсидии на этиловый спирт в США. Они выделяются с целью стимулировать выращивание кукурузы и сои для частичного замещения компонентов бензина, производимых из ископаемого сырья. Возможно, такие субсидии имеют смысл, когда цена нефти составляет 20 долларов за баррель, ведь они нужны, чтобы сделать экономически выгодным использование биотоплива в качестве частичной замены относительно дешевой и в изобилии имеющейся на рынке нефти. До определенного времени система работала как было задумано, подтверждением чему служит тот факт, что в 2007 году четверть всей кукурузы, выращенной в Соединенных Штатах, была использована для производства этанола.
Однако существование тех же самых субсидий не оправданно, когда стоимость нефти превышает 50 долларов за баррель (как это было в начале 2017 года), а также если их продолжают использовать при добыче нефти даже такие крупные и высокодоходные компании, как ExonMobil.
Оба вида субсидий так или иначе разрушают рынок, приводят к нежелательным экологическим, социальным и экономическим последствиям и должны быть упразднены как можно быстрее. В противном случае они будут прямо и косвенно оставаться причиной продолжения роста цен на основные пищевые продукты, поскольку служат стимулом для перевода посевных площадей и других сельскохозяйственных ресурсов под производство топлива вместо продовольствия.
Возросший спрос на мясо также повлиял на формирование цен на продукты питания и оказался одним из факторов продовольственного дефицита в разных странах мира.
Конечно, растущее благосостояние населения в некоторых беднейших государствах – это прекрасно. За последние тридцать лет миллионы людей смогли вырваться из бедности. Этим они обязаны свободному рынку, техническому прогрессу и различным программам, в частности микрокредитованию, благодаря которому деньги для инвестиций стали доступны тем, кто прежде был исключен из существующей финансовой системы.
Однако растущее процветание тоже может оказаться источником проблем. Количество мяса, потребляемое за год среднестатистическим гражданином Китая, выросло с 20 килограммов в 1958 году до 50 килограммов в наше время (этот показатель немного меньше, чем в среднем по США, где он составляет 57 килограммов)[13]. Такие тенденции отмечаются и в других густонаселенных странах – например в Индонезии и Бангладеш. Их жители теперь не только могут теперь позволить себе мясо как часть рациона, но и переходят на его потребление, которое, по их представлениям, является атрибутом «современного» образа жизни (отказываясь при этом от более традиционного образа питания, который включал в себя относительно мало мясных продуктов).
К несчастью, потребление мяса является довольно неэффективным способом использования природных ресурсов. Количество калорий, получаемых при потреблении мясных продуктов, намного ниже, чем когда человек преимущественно использует в пищу зерновые культуры. Однако в наше время все больше и больше зерна и других пищевых продуктов перерабатывается на корм скоту. По некоторым оценкам, до трети мирового объема зерна и треть всего улова рыбы идет на производство комбикорма. Все больше посевных площадей используется не для производства пищевых продуктов для людей, а с целью выращивания кормовых культур для скота.
Эти перемены привели к росту цен на продовольствие. В результате выбора крайне неэффективных методов в сельском хозяйстве, например использования земельных угодий для производства этилового спирта и мяса, даже базовые пищевые продукты становятся дороже.
Существуют и другие факторы, ведущие к усилению продовольственного кризиса в развивающихся странах. Один из них – это проблемы фермеров, обусловленные их неспособностью конкурировать на мировом рынке. Из-за глобализации мелкие производители из развивающихся стран неизбежно проигрывают крупным компаниям из промышленно развитых государств. Усиление контроля сельскохозяйственных ресурсов корпорациями также наносит ущерб фермерам из стран третьего мира. По мере того как корпорации завоевывают почти полную монополию над запасами семян и производством, поставками дорогих искусственных удобрений и пестицидов, многие небольшие фермы вынуждены выходить из бизнеса из-за невозможности закупать сырье и прочие компоненты, необходимые, чтобы хозяйства были конкурентоспособны на рынке.
Важную роль здесь играет цена на нефть. Это природное ископаемое используется при производстве многих видов удобрений. Поэтому любое повышение цены барреля нефти ведет к увеличению стоимости удобрений. Соответственно, растут затраты в любом виде деятельности, требующем потребления энергии, в том числе в ирригации, использовании сельскохозяйственного оборудования, в доставке товаров, при транспортировке сырья и необходимых компонентов на перерабатывающие предприятия.
Экономические и социальные проблемы растут по мере того, как ухудшение состояния окружающей среды все сильнее угрожает будущему сельского хозяйства во всем мире. Из-за изменений климата огромные пространства, некогда бывшие плодородными угодьями, превращаются в пустыни. Потребность в новых посевных площадях и неконтролируемый рост городов приводят к уничтожению лесов, что, в свою очередь, еще более усиливает глобальное потепление. Результаты научных исследований позволяют предположить, что даже если изменения климата приведут к небольшому увеличению общей площади сельскохозяйственных земель, их качество будет ухудшаться. А ведь наиболее чувствительные к потерям сельскохозяйственных угодий регионы, включая страны Африки, расположенные южнее Сахары, Ближний Восток и Северную Африку, и так относятся к самым проблемным в экономическом отношении районам мира[14]
Мою родину Бангладеш все перечисленные проблемы затрагивают самым непосредственным образом. Она относится к числу стран с самой высокой в мире плотностью населения, при этом 20% ее территории расположены на высоте менее одного метра над уровнем моря. По мере повышения уровня моря наводнения в Бангладеш становятся все сильнее и разрушительнее. В данном случае мы наблюдаем пример того, как природные катаклизмы ведут к гуманитарной катастрофе.
В уже далеком 2008 году, на пике продовольственного, топливного и экологического кризисов, рухнула финансовая система в Соединенных Штатах. Гигантские финансовые институты и основные компании в обрабатывающей промышленности, включая крупнейших производителей автомобилей, либо обанкротились, либо остались на плаву благодаря беспрецедентным антикризисным программам, реализованным американским правительством.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
