Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
Вокруг запястий донны сомкнулись железные кандалы, они сжали ее руки так сильно, что женщина скривилась от боли. Мужчина с волчьим лицом повернулся к консулу и покосился на Мию с немым вопросом в глазах.
– Дети?
Консул глянул на малыша Йоннена, завернутого в пеленки и лежавшего на кровати.
– Мальчик все еще кормится грудью. Он может сопроводить свою мать в Камень.
– А девчонка?
– Ты обещал, Юлий! – донна Корвере пыталась вырваться из хватки люминатов. – Ты поклялся!
Скаева сделал вид, что не расслышал слов женщины. Он посмотрел на Мию, хныкающую в изножье кровати. Капитан Лужица прижимался к ее узенькой груди.
– Девочка, мама когда-нибудь учила тебя плавать?
«Кавалер Трелен» высадил Мию на жалкий пирс, торчащий из нижней части разрушенного порта, известного как Последняя Надежда. Дома, как редкие зубы боксера, хаотично липли к краю океана; картину довершали каменная гарнизонная башня и окрестные фермы. Население состояло из рыбаков, фермеров и особенно глупых охотников за сокровищами, зарабатывавших на жизнь, копаясь в старинных ашкахских развалинах, а также более сообразительных ребят, которые мародерствовали у тел своих товарищей.
Шагнув на причал, Мия увидела трех сгорбленных рыбаков, примостившихся на молу с бутылкой зеленого имбирного вина и удочками. Мужчины жадно смотрели на нее, как личинки – на гнилое мясо. Девушка поочередно окинула их взглядом, пытаясь понять, пригласит ли ее кто-нибудь на танец[13].
Волкоед и несколько членов экипажа спустились по трапу. Капитан заметил голодные взгляды рыбаков, направленные на девушку: шестнадцать лет, совсем одна, вооруженная лишь свинорезкой. Закинув ногу на один из причальных столбов, крупный двеймерец раскурил трубку и вытер пот с татуированной щеки.
– У маленьких пауков самый опасный яд, ребята, – предупредил он рыбаков.
Похоже, слова Волкоеда имели вес среди мерзавцев, поскольку они развернулись обратно к воде и, опершись о столбы, принялись о чем-то болтать.
Слегка разочарованная Мия протянула капитану руку.
– Благодарю вас за гостеприимство, сэр.
Волкоед уставился на ее ладонь и выдохнул облачко серого дыма.
– У людей не так уж много причин для поездки в старый Ашках, барышня. А таким девицам, как вы, и вовсе незачем плыть в эту глушь. Не хочу вас обидеть, но я не стану пожимать вам руку.
– И почему же, сэр?
– Потому что я знаю имя того, кто коснулся ее первым. – Он опустил взгляд на тень девушки, перебирая ожерелье из зубов драка на шее. – Если у таких существ вообще есть имена. Но я чертовски хорошо знаю, что у них есть память, и не хочу, чтобы они запомнили меня.
Девушка ласково улыбнулась. Опустила руку на ремень.
– Да приглядывает за вами Трелен, капитан.
– Да пребудет синь над вашей головой и под вашими ногами, барышня.
Она развернулась и побрела по причалу, прикрывая рукой глаза от яркого солнца и пытаясь найти взглядом здание, о котором говорил Меркурио. Сердце выскакивало из груди. Вскоре она его увидела – побитое жизнью маленькое заведение у края воды. Скрипящая вывеска над дверью гласила: «Старый Империал». А объявление под грязным окном сообщало Мие, что «помощь» им, оказывается, «требуеца».
Оно, конечно, походило на маленькую дыру для испражнений, но бывали заведения и похуже[14]. Если бы трактир был мужчиной и вы наткнулись бы на него за барной стойкой, вам было бы простительно предположение, что этот человек – после того, как с воодушевлением одобрил предложение жены пригласить другую женщину на их брачное ложе, – застал свою благоверную застилающей ему кровать в гостевой комнате.
Девушка подошла к барной стойке, стараясь держаться как можно ближе к стене. Внутри прятались от жары около десятка людей – несколько местных и кучка вооруженных расхитителей гробниц. Все в помещении замерли, разглядывая ее; если бы кто-то в эту секунду играл на старом клавесине в углу, то, несомненно, нажал бы не на ту клавишу, что придало бы сцене более драматический эффект, но, увы, этот зверь годами не издавал ни писка[15].
Владелец «Империала» казался безобидным малым и выглядел даже немного не к месту в этом городе на краю бездны. У мужчины были близко посаженные глаза, от него разило гнилой рыбой, но, по крайней мере, – учитывая, какие истории Мия слышала об ашкахской Пустыне Шепота, – щупалец у него не наблюдалось. Облокотившись на стойку бара в своем запятнанном переднике (кровь?), он вытирал грязную чашку еще более грязной тряпкой. Мия заметила, что один его глаз двигался чуть быстрее другого, точно ребенок, ведущий своего медлительного братца за руку.
– Доброй перемены вам, сэр, – поздоровалась Мия, стараясь говорить уверенно. – Благослови вас Аа.
– Прибыла ш Волкоедом? – прошепелявил он.
– Верно подмечено, сэр.
– Плачу по четыре бедняка каждую неделю, но клиенты оштавляют щедрые чаевые[16]. Двашать прошентов от торговли идет мне напрямую. Вше, что мне нужно, это пример твоей работы. По рукам?
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 150
