Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
Дежурный офицер Михалыч, по идее, должен был сказать в ответ: “Осужденный Сохатов, вы грубо нарушаете закон и правила внутреннего распорядка, я буду писать рапорт о переводе вас в изолятор сроком на 15 суток”.
Что делает дежурный офицер Михалыч в реальности? Он опускает глаза долу говорит: “Дядя Паша, извини, пожалуйста. Ответственный, кто может подписать пропуск автомобиля на режимную территорию, сейчас обедает, он не знал, что это к тебе груз. Я ему только что звонил, он через 15 минут подойдет и все подпишет. Не нервничай, пожалуйста, мы все сделаем”. Дядя Паша набычен и вообще настроен жестко: “Ну хорошо, я пошел. Через полчаса приду, проверю!” Дежурный офицер Михалыч хватается за городской телефон — выполнять дядьпашины распоряжения, а сам дядя Паша в этот момент внезапно решил сплясать гопака, услышав в своем мобильном с большой коллекцией музончика (а мобильные в зоне строжайше запрещены) подходящий шансончик. И тут Михалыч делает роковую ошибку: “Дядя Паша, отключи музыку в телефоне, мне не слышно”. “А ты его у меня отшмонай….” — глаза у Паши наливаются кровью, он угрожающе поворачивается и идет на дежурного. “Да ты что, Паша, побойся бога! Кто ж тебя шмонать посмеет”.
Конечно, дядя Паша по своему образу жизни был злостным нарушителем режима. Но по медицинским показаниям этот крупный мужчина с ровным розовым оттенком щек числился тяжелым инвалидом, поэтому в ШИЗО его помещать по закону было нельзя. Однако его можно было поместить в СУС — в строгие условия содержания. Но вот же незадача! — СУС сгорел, и как раз в тот неловкий момент, когда Паша что-то особо злостно нарушил (типа не сдержался и вмазал-таки пару раз дежурному офицеру) и был за то деяние сослан в эту самую тюрьму в тюрьме. Пришлось оставить дядю Пашу в покое, а отчего сгорел СУС, никто и знать не хотел — на всякий случай. После пожара СУС начали ремонтировать — но, пока Паша не освободился, объект не могли сдать. Были, значит, обстоятельства непреодолимого характера. А в другую колонию его перевести было нельзя: Паша считался первоходом, по документам — Красной шапочкой и Белоснежкой в одном флаконе, личностью хрупкой и ранимой, с высокими моральными качествами и стремлением к совершенствованию, красой и гордостью тюремного трудового коллектива.
Как ни странно, отчасти так оно и было.
“Он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог”, — это уж точно сказал поэт про дядьпашин секрет хорошей жизни. Он не шел на сделки и компромиссы, не договаривался ни с ментами, ни с дешевым блатняком — и был настоящим, образцовым разбойником с твердыми принципами. Как говорится, old school. Примерно раз в месяц я вбиваю в Яндекс “Павел Сохатов, Лежнево, Ивановская область” — смотрю, нет ли криминальной хроники с такими вводными. Не знаю, почему я за ним присматриваю, не могу объяснить — просто не хочу прочитать: “Авторитет убит в перестрелке”. А повар, кстати, освободился через пару месяцев после дядьпашиного звонка, устроился сейчас в Москве, в молекулярной кухне — дико дорогой ресторан в центре столицы нашей родины давно облюбовали сотрудники генеральной прокуратуры, и я уверена, что мстительный повар добавляет им в трюфеля толченого таракана. Дядьпашину дачу начальство снесло бульдозерами сразу же после того, как за Пашей и его зверинцем захлопнулась колониальная калитка. Не прошло и года, как внезапно закрыли и саму беспредельно-черную зону, что-то там вскрыли, кого-то вывели было на чистую воду, но потенциальные фигуранты уголовных дел, они же оборотни в погонах, в срочном порядке благополучно допились до белой горячки, и следствие махнуло на них рукой — какой с убогих спрос.
…А дядю Пашу через два года все-таки посадили за незаконную вырубку зеленых насаждений.
Пролетая над гнездом кукушки
В июне 2011 года в женскую часть тюрьмы “Печатники” в одну из камер с устоявшимся дамским коллективом заехала одна интересная особа. Довольно молодая, но очень профессиональная воровайка. Умная, уверенная в себе, речь образованного человека плюс способности легко входить в доверие. Выясняется, что она неоднократно попадалась на кражах, но всякий раз родственники вытаскивали ее еще на стадии задержания и заключения в изолятор временного содержания. То есть до ареста не доходило, и дело быстро закрывалось, не успев как следует открыться.
В общем, вы знаете. Полиция у нас с народом, а следователи вообще публика незлобивая и покладистая, ежели, конечно, и ты к ним с пониманием.
В один из таких несчастных случаев задержания оформили нашей воровайке за малую мзду психиатрический диагноз, смысл которого сводился к тому, что временами она теряет над собой контроль и в этот период ничего не помнит, что и как она делала. В общем, “тут — помню, тут — не помню”. Амнезия и дежавю.
На этом месте — небольшое лирическое отступление, необходимое для понимания устройства мира крадунов (те, кто ворует по мелочи, то есть по ст. 158 УК “Кража”, называются крадунами, потому что воры — это авторитетные криминальные граждане, а жулики и воры — это уже высшая ступень особо крупного размера, впрочем, извините за ликбез). Так вот: работа крадуна (женский род — воровайка) невозможна без красной крыши. Красная крыша — это ментовская крыша. Воровайка, занимаясь своим ремеслом, отдает часть крыше, и туда же уходят попутно украденные документы, прежде всего паспорта. Воровайке паспорта ни к чему, а менты передают паспорта следующей категории своих подшефных. Но это уже другая история — по украденным паспортам получают кредиты и оформляют компании-однодневки. А за это потом сажают того, кого закажут солидные клиенты.
Однако теперь самое время вернуться к истории нашей воровайки. Благодаря чудесной справочке с легким психиатрическим диагнозом барышня-воровайка долгое время избегала прелестей пребывания в СИЗО и ИК. Но и воровской фарт когда-нибудь кончается. Не смогли ее в этот раз вытащить до возбуждения уголовного дела. Ну да никто не сомневался в благополучном для воровайки исходе дела.
Пробыла она в камере недолго — месяца четыре. По-быстрому суд и согласно все той же справочке — принудительное лечение. О “психиатричке” в Белых Столбах (г. Чехов Московской области) в СИЗО ходят разные слухи. В основном все сводится к тому, что уйти оттуда гораздо легче, чем с зоны, — сами понимаете, за что. Размер этого “чего” назывался вполне вменяемый.
В середине октября отбыла уверенная в себе красавица в “Кошкин дом” (психиатричку) на Бутырку, а затем этапом в Белые Столбы.
Совершенно случайно узнали в женском СИЗО “Печатники” о ее дальнейшей судьбе. Врач по прибытии в сие заведение объявила ей: “Ты у меня отсидишь здесь все свои сроки”. Докторица оказалась потерпевшей от такой же воровайки и по полной программе хлебнула общения с доблестной “красной” крышей.
Красавица иногда выходит на связь, только вот былой уверенности в ее голосе уже нет. Она поняла, что окончание принудительного лечения зависит от воли врача, то есть может продолжаться бесконечно. А с ней докторица решила не торговаться. Будет лечить.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
