— Элоиза, проснись! Проснись! — кричала она.
Сестра не отвечала, рука оставалась безжизненной.
» Она холодна, как смерть!«— в ужасе подумала Гильда, взяла сестру за плечи и принялась трясти, что было сил. Голова Элоизы безжизненно, как у тряпичной куклы, склонилась набок.
Гильда отказывалась верить тому, что было уже очевидно: ее сестра умерла.
Соседи часто приглашали ее маму к больным, и та брала Гильду с собой, так что девочке доводилось видеть умерших.
Гильда еще раз попыталась нащупать пульс — и не смогла.
В деревне не было доктора. Значит, подумала Гильда, придется послать за врачом в ближайший городок, а это отсюда милях в пяти.
Семейный доктор, которого Гильда знала с детства, состарился, и ему на смену прислали другого.
За визит придется платить, и все это будет напрасно, ничего нового врач не сможет сказать. Она уже и так все знает: сестра умерла от передозировки лауданума.
Гильда решила подождать возвращения миссис Хьюлет и поспать за викарием, но вспомнила, что викарий в отъезде, и будет не раньше чем через три недели.
А значит, о похоронах придется договариваться со священником из соседней деревни.
» Как это могло случиться?«— задавала себе Гильда один и тот же вопрос и гадала, не могла ли она предотвратить трагедию.
Она вновь подумала о том, как Элоиза была прекрасна и как молода!
» Она очень молода, — размышляла Гильда, — но успела многого добиться. Мне не сделать этого и за целую жизнь!«
А долго ли будут носить траур по Элоизе ее друзья?
Возможно, скоро появится какая-нибудь другая девушка, молодая и красивая, и все забудут об Элоизе, которая умерла, не дожив и до двадцати пет.
» Во всем виноват маркиз, — подумала Гильда. — Если бы он сделал Элоизе предложение, ей бы не пришлось уезжать из Лондона «.
При мысли о Лондоне Гольда вспомнила, что необходимо поставить в известность о смерти сестры ее крестную, леди Милана, и самого маркиза.
» Я напишу письмо, — решила она. — И отправлю его с экипажем, который приедет за Элоизой «.
Однако она тут же задалась вопросом, не будет ли это бестактно по отношению к слепой леди Милана. Возможно, лучше отправиться к ней лично, и самой рассказать все?
» Мама бы именно так и сделала, — сказала себе Гильда. — Если леди Ниланд будет добра ко мне и позволит воспользоваться ее экипажем, я вернусь домой еще засветло «.
Внезапно она поняла, что ей абсолютно нечего надеть. Хотя леди Ниланд и ослепла, все же Гильда должна выглядеть достойно. Тем более что там наверняка будет маркиз. Так по крайней мере надеялась бедняжка Элоиза.
» Если родная сестра меня стеснялась, — подумала Гильда, — то маркиз уж точно будет шокирован моим внешним видом «.
А значит, как бы невежливо это ни выглядело, она напишет леди Ниланд письмо, и горничная прочтет его вслух.
Конечно, для престарелой дамы это станет страшным ударом.
Гильда подошла к окну и задернула занавески, словно для того, чтобы Элоизе не мешал солнечный свет.
Она вновь поглядела на сестру. До чего же несправедливо и жестоко, что ей пришлось расстаться со всем, что было для нее так важно и дорого!
Элоиза была красива, пользовалась успехом, хотела выйти замуж за маркиза.
» Как могло случиться такое? Почему ей суждена была столь нелепая смерть?«— спрашивала себя Гильда.
У нее не было и тени сомнения, что Элоиза умерла по роковой случайности.
Видимо, сестра не понимала, что настойка может причинить ей зло.
» Теперь Элоиза встретилась с мамой и папой, теперь они все вместе «, — успокаивала себя Гильда.
— Я осталась совсем одна, — сказала ома вспух. — Но ничего, скоро я и сама встречусь с ними, ведь впереди меня ждут лишь голод и нищета!
И она испытала боль, одновременно сладкую и мучительную.
И вдруг ее осенило!
Мысль пришла, как майский гром, стремительно и неожиданно.
Гильда не могла даже пошевелиться, она стояла у окна и немигающим взглядом смотрела на сад.
Она спрашивала себя, как такое вообще могло прийти ей в голову? Но выбросить мысль из головы было просто невозможно.
Гильда чувствовала себя так, как бывало в минуты озарения. Она знала: у нее все получится, но здравый смысл говорил обратное.
— Я сошла с ума! Это невозможно! — воскликнула Гильда.
И тем не менее новая мысль не оставляла ее.
— Каким бы безумием это ни казалось, все лучше, чем оставаться здесь и умирать с голоду! — убеждала она себя.
Гильда отошла от окна и села на стул возле туалетного столика, за которым сидела вчера вечером Элоиза.
Она вынула из волос шпильки, и мелкие кудри упали ей на плечи.
Сейчас она была похожа на Элоизу как две капли воды. Между сестрами всегда было необыкновенное сходство, ведь они обе были похожи на свою мать.
Гильда принялась придирчиво изучать свое отражение.
Овал лица и прямой маленький носик точно такие же, как у Элоизы.
А вот глаза — больше и ярче, чем у сестры. Впрочем, возможно, Элоиза просто устала с дороги.
На столике лежала косметика: губная помада, румяна, белая рассыпчатая пудра.
Точно так же, как накануне это делала Элоиза, Гильда нанесла румяна на лицо.
В субботу вечером, после приезда, Элоиза поднялась в спальню сменить дорожное платье на легкий домашний наряд.
Она взглянула на себя в зеркало и воскликнула;
— Боже мой! Я выгляжу просто ужасно? — и принялась накладывать на лицо грим: немного румян, затем помаду, чтобы губы казались сочнее и ярче, и, наконец, белую пудру. Гильде казалось, что все это делает сестру старше.
— В Лондоне все пользуются косметикой? — спросила она тогда.
— Разумеется! — ответила Элоиза. — Без нее я чувствовала бы себя просто голой!
— Она как-то меняет тебя, хотя и делает еще более красивой, — сказала Гильда.
В то время она стояла у сестры за спиной и смотрела на свое отражение в зеркале. По сравнению с Элоизой она казалась бледной, даже бесцветной.
Теперь же косметика превратила ее в Элоизу.
— Я как две капли воды похожа на нее! — воскликнула Гильда, поднимаясь со стула.
— Как я могла решиться на такое? — спросила она себя вслух, и на долю секунды ей показалось, что сестра сейчас поднимется с подушек и что-нибудь скажет в ответ.
Но Элоиза лежала неподвижно. Солнечные лучи слегка касались золотистых волос, создавая вокруг головы сияние, похожее на нимб.
