Ладно. У нее было что сказать. Она набрала воздуха в легкие и еще раз вспомнила про невидимый, но существующий горизонт. Одну такую черту она собралась перешагнуть сейчас…
— Насчет того, что произошло между нами в твоем кабинете…
— Не будем это обсуждать. Кстати, ничего особенного не случилось. Мы же остановились.
— Верно. — Как будто совершенно неважно, что увидела его бывшая жена, когда появилась перед ними. — Мы остановились. Но ты должен знать…
— Знаешь, я вовсе не желаю вдаваться в подробный психологический анализ ситуации. Нет смысла. Без обид, но ты не мой тип.
— А ты не мой, — съязвила Клаудия в ответ, однако в ее душе родилось что-то недоброе. — И на данный момент у меня есть парень. Просто хочу, чтобы ты знал об этом.
— Отлично. Просто замечательно, — он резко кивнул. Его палец нервно постукивал по рулю. — Если ты уже с кем-то встречаешься, то тебе действительно незачем было меня целовать с такой страстью.
— Мы с Нилом… — Нет, не будет она ничего ему рассказывать. — Впрочем, не твое дело, — быстро закончила Клаудия. — Кстати, ты и сам не хочешь это обсуждать.
Он встретил ее фразу гробовым молчанием.
— Вообще-то я только что думала о Бьянке.
— Да, встречи с ней никого не оставляют равнодушными. К примеру, я — как выжатый лимон.
Бедная Бьянка…
— А мне казалось, она не твой тип.
— Ну, как тебе сказать. Когда мы с ней познакомились, я был слишком молодым. Так легко принять простое желание за любовь.
— Так что это было? Лишь сексуальное притяжение?
— Не уверен, потому что у нас было много общего. Но я запомнил этот урок. Больше с представительницами высшего общества не встречаюсь.
Высшее общество. Что он имел в виду?
— Принадлежность к одному классу не всегда является предпосылкой к безграничной любви.
Он взглянул на нее в удивлении.
— Кажется, ты знаешь, о чем говоришь.
— Взаимное уважение — гораздо более важный элемент.
— С этим не поспоришь.
— Ты же понимаешь, я веду речь не о Дрейке.
— Правда? — усмехнулся он.
— Я говорю… — Клаудия вздохнула. — Ну ладно. О нем, но не только. Я просто экстраполирую…
— Ты — что?
— Ну, это значит…
— Я знаю, что это значит. Поверишь или нет, но в Гарвардской бизнес-школе мы изучали и не такие понятия. Я еще много чего знаю. Например, что такое рыночная экономика и что означает слово «коллатеральный». Просто никак не ожидал услышать от тебя такого слова… Обычно женщины предпочитают говорить о чувствах, а не о логике мышления.
— Хм, — она пожала плечами. — Я же не вполне женский тип. Я привыкла дружить с логикой. Даже в отношениях с мужчинами применяю анализ.
— Шутишь? — Он быстро взглянул на нее. — Кажется, не шутишь. С чего ты решила, что не женственна? Давно не смотрелась в зеркало?
Клаудия усмехнулась.
— Защитный механизм. Способ общения с миром. Сложился уже давно, — объяснила она. — Мне нравится наряжаться, я пользуюсь косметикой, и все такое. Но это всего лишь внешность. Наряди хоть обезьяну, она женщиной не станет.
Итан расхохотался.
— Вот уж не похоже так не похоже…
— В свое время брат назвал меня танком, сокрушающим все на своем пути, — сказала Клаудия.
На этот раз он никак не отреагировал.
— И в общем, я на него за это не обижалась. Я действительно упорна в достижении целей. И обычно добиваюсь того, чего хочу. Это не совсем женская черта, но не извиняться же мне за то, что я такой уродилась.
Он нахмурился, словно бы желая разрешить ту нелегкую задачку, которую она ему задала. С одной стороны, Клаудии хотелось доказать ему, что ей все это безразлично. Но, с другой стороны, она чересчур уж себя защищает, пытается оправдаться. Любопытно, и как это они свернули на эту тему?
— Так как насчет Эда Норбласки…
Он перебил ее:
— Так как его зовут?
— Кого? — спросила она. — Норбласки?
— Нет, того парня, с кем ты встречаешься.
— А… Нил. Нил Брэддок.
— И Нил тоже считает, что в тебе мало женственности?
— Ну… я уверена… То есть я нравлюсь ему такой, какая я есть. Он не думает, насколько я женственна или нет. — Нил действительно ценил ее такой, какая она есть. И она ценила его, несмотря на то, что… Ее голос надломился: — Даже не понимаю, с чего это я разговорилась на эту тему.
— Ммм… — промычал Итан и покачал головой. — Даже не представляю. Как это женщина, которая чуть было не свела меня с ума одним лишь своим поцелуем, считает себя не очень сексуальной…
Ее обдало волной страсти. Словно бы она окунулась в ласковый теплый океан. Клаудия сглотнула и отвернулась, чтобы он не видел выражения ее лица, провела рукой по волосам.
— Спасибо. Я подумаю над этим. Правда, «женственная» и «сексуальная» — это вроде бы не синонимы.
— Мне кажется, это чисто женское, — заметил он, сощурив глаза.
— Что именно?
— Только женщины понимают все эти тонкости и полутона. Для меня же это недостижимо.
Смех коснулся ее губ.
— Возможно. Об этом я как-то не думала, — она склонила голову набок. — Кажется, тебе многое известно о женщинах.
— Еще бы, у меня целых три двоюродных сестры, — сказал он, сворачивая за угол. — И они всегда готовы дать мне верный совет.
Она усмехнулась.
— Ты случайно не итальянец? У тебя так много родственников…
— Ну уж нет! Во мне течет ирландская и английская кровь. Это со стороны отца. Со стороны матери я на двадцать пять процентов немец плюс шотландец, австриец и швед. А что касается ее прапрапрабабушки, то она происходит наполовину из апачей, наполовину из африканцев. Семейная легенда гласит, что ее отец был рабом, с которого сняли скальп, — добавил он. — Но моя тетушка Виолетта так и не нашла тому письменного подтверждения.
— Боже мой. Да ты гремучая смесь!
— Да, вот такое у меня происхождение.
К этому времени они подъехали к небольшому домику.
— Теперь я понимаю, почему тебе так сложно найти вторую половину. Ведь ты ищешь пару. А найти такое сложное сочетание… весьма невероятная удача.
— Я не это имел в виду. — Итан заглушил мотор и открыл дверцу.
— А что же? — поинтересовалась Клаудия, выходя из машины.
— Прежде чем ты задашь следующий вопрос, надо кое-что уточнить.
— Хочешь сказать, ввести некие правила?
