Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Я гуляю каждый день, давая нагрузку не только ногам, но и душе. Гуляя, я прошу указать мне путь в творчестве. Прошу помощи в своих задумках, прошу интуиции, чтобы знать, куда двигаться дальше. Прошу, чтобы все у меня получалось красиво — так же, как красивы деревья, хотя каждое растет по-своему и не похоже на других. Спилишь ветку — дерево справится с потерей и все так же будет расти, по-прежнему прекрасное. Я искренне надеюсь, что с творчеством у меня получится так же — получится принять именно ту форму и вырасти именно того размера, что предназначены для меня. Творческая неудача может означать поворот в росте, изгиб ствола, направляющий жизнь в неожиданную сторону. Гуляя, я смиренно прошу дать мне расти дальше, чтобы идти в ногу с Божественными намерениями, а не настаивать на своих собственных.
Когда мы гуляем, наши проблемы выстраиваются перед нами, как карта в масштабе. Нам начинает казаться, что невзгоды и вопросы обложили нас кругом, слишком громадные, чтобы справиться с ними. Невыносимое горе может замедлить наши шаги — но только на первый взгляд. Когда мы гуляем, проблемы выступают перед нами в разной перспективе. А когда наши сердца соединяются с Творцом Всего Сущего, проблемы, кажется, уменьшаются сами собой. Прежде невыносимые потери становятся терпимыми. Мы ощущаем прилив того, что можно назвать благодатью.
Когда умер мой отец, я гуляла каждый день, и подолгу. Утрата казалась непреодолимой, но прогулки день за днем помогали с ней справиться. Длинный петляющий путь среди полыни приводил меня к маленькому ручейку. «Я скучаю по отцу», — пела я коротенькую траурную песню собственного сочинения и однажды внезапно почувствовала, что мой отец — вокруг меня: в полыни, в красной земле, витает надо мной на священной горе индейцев навахо — Маунт-Тейлор. Прогулки помогли чувству потери уступить место чувству причастности и преемственности. Невыносимая разлука сменилась неразрывной связью. Выходя на прогулку, я ощущала себя пустой, лишенной каких-либо творческих сил, но по пути этот сосуд таинственным образом наполнялся, и, вернувшись, я снова садилась за стол и писала.
Работая с учениками, я часто спрашиваю их: многие ли идут гулять интуитивно, когда оказываются в эмоциональном тупике? Поднимаются, как правило, больше половины рук. И это неудивительно: прогулка — целительное средство, и пользуемся мы им совершенно неосознанно, инстинктивно. «Многие ли из вас знают, что нужно пойти на прогулку, когда требуется в чем-то разобраться?» — спрашиваю я. Руки вновь поднимаются над столами. «Многие ли из вас гуляют, когда испытывают горе?» Еще больше рук. Прогулки — этакое «самолечение», и интуитивно мы отлично знаем, как им пользоваться. Все, что нам нужно запомнить, — что гулять нужно всегда, не только тогда, когда испытываешь трудности в жизни.
Прогулки — осознанный способ заручиться вдохновением и почувствовать связь со всем миром. И не нужно ждать тяжелых времен, чтобы отправиться гулять. На самом деле, если гулять достаточно часто, можно избавиться практически от всех сложных моментов в жизни или значительно их смягчить. Прогулки уменьшают наши проблемы. Гуляя, мы видим вещи в более широкой перспективе, чем они представляются обычно. Мы чувствуем, что не одиноки в своей борьбе с проблемами. Есть другие, высшие силы, защищающие, ведущие, успокаивающие нас. Гуляя, мы осознаем то, что я называю Альфа-идеями, — мысли, одновременно простые и яркие, словно пришедшие свыше, из сознания куда более могущественного, чем наше. Однажды, когда я гуляла, меня вдруг озарила, казалось бы, совершенно абсурдная идея — я подумала, что могла бы писать музыку. Мне было сорок пять лет. Занимайся я музыкой изначально — пришло бы мне это в голову?
Вернувшись домой, я продолжала развивать эту идею: «Писать музыку? Я?» Но мысль эта, как и большинство Альфа-идей, оказалась настойчивой и не желала уходить. Более того, она возвращалась всякий раз, когда я отправлялась гулять, и с каждым возвращением словно набиралась правдоподобности и силы. Первая песня пришла ко мне, когда я гуляла в горах.
Зелень сердца яблоками полнится, Темное лицо искрится от звезд. Я — та, о ком тебе не вспомнится. Ты — тот, о ком будет больше грез. Чтобы думать обо мне — танцуй, И пой — чтоб вечно не забыть меня. Пой — и в своем сердце нарисуй, Кто такие мы… Или как понять?
Услышав мелодию и слова, я кинулась наверх, в гору, к дому моей подруги, и там быстро исполнила песню и записала ее на магнитофон. Потом я спела ее подруге с мужем. Они слушали, зачарованные, как и я. Мелодия звучала божественно. Так я «нагуляла» в себе совершенно неожиданные таланты.
После этого я стала брать с собой на прогулки магнитофон, надеясь, что смогу «поймать» и другие песни. Конечно же, они не заставили себя ждать. Песнями меня «осеняло», и когда я не гуляла, но чаще всего я композиторствовала именно на прогулках. Происходящее казалось мне чем-то вроде чуда. В семье я росла как признанный всеми «немузыкальный» ребенок, хотя остальные члены семьи были очень музыкальны. Музыка была для меня тем, к чему я всегда стремилась, но не тем, что могла бы создавать сама, — так мне казалось. Прогулки продемонстрировали, что все может измениться.
«Именно на прогулке мне пришла в голову мысль, что можно поступить в магистратуру, — делится Джеймс. — Сперва я подумал: да ну, бред какой-то. Денег-то на учебу где достать? Я гулял дальше и в процессе вдруг осознал: берут же люди кредит на обучение, чем я хуже? Ну и пусть мне уже пятьдесят лет! Чем дольше я гулял, тем более убедительной представлялась мне эта идея. То, что родилось как совершеннейший вздор, постепенно стало казаться выполнимой задачей. В конце концов я решил: „Мне непременно нужно получить степень магистра!“ И сделал это».
Привычка гулять вырабатывает в нас искусство слушать себя, свою интуицию. Прогулки усиливают то, что мистики зовут «негромким голосом души». Как заметил Святой Августин, solvitur ambulando, «решения рождаются в пути». Когда мы гуляем, половинки нашего мозга активно общаются между собой.
«Я иду гулять, держа в голове вопрос, — говорит юная писательница Даниэлла, — а когда погуляю какое-то время, ко мне приходит озарение или я чувствую стремление что-то совершить, например: „Позвони тете Сью, спроси у нее, что делать“. То есть прогулки не дают мне прямого ответа — лишь подсказки, которые приведут к ответу. Порой это означает всего лишь то, какой следующий шаг будет правильным. Мне может почудиться, что я застряла или попала в тупик, но стоит пойти погулять, как я осознаю направление, в котором нужно двигаться. „Позвонить тому-то и тому-то. Здесь повернуть налево. На углу прямо“, — что-то вроде этого».
«Я думаю, прогулки для меня — это медитация, — утверждает Крисси, недавно обратившийся к буддизму. — Когда я пишу утренние страницы, я „отправляю“ сообщение, а выходя на прогулку, „получаю ответ“. Мне было неизменно трудно, когда речь шла об обычной сидячей медитации. Кажется, мне требовалось движение, чтобы добиться цели».
Учитель дзен Доген называет этот процесс «ходить самостоятельно».
То, что прогулки помогают нам добиваться цели, вовсе не случайно. Гуляя, мы постигаем искусство правильно дышать, а ведь ритмичные вдохи и выдохи — краеугольный камень любой медитации. На прогулке мы дышим более ровно и размеренно. Выравнивается и углубляется дыхание — сосредоточиваемся и мы сами. «Негромкий голос души» становится отчетливее.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
