– А почему вы все время курите? – поинтересовался Юрий.
– Потому что хочется.
– Ну, так это же вредно?
– Много чего вредно. Жизнь вообще вредная штука, Юра. Поживешь с мое – узнаешь.
– А я вот жить люблю! Надо просто быть оптимистом. Специально настраивать себя позитивно. В жизни все можно преодолеть и всего добиться.
– Ну, здесь у тебя будет возможность и для того и для другого. Суровая работа – хорошая проверка, Юра.
…Через несколько часов они добрались до скважины. На ее устье был выстроен небольшой домик со всеми удобствами, поэтому работы проводились не на улице, а в этом своеобразном строении. Такое встречалось нечасто и среди полевиков могло считаться сильным везением – несколько часов работ предстояло провести не на лютом морозе, а при почти комнатной температуре. Домик чем-то напоминал по форме юрту – на стенах висели местные ковры и стояли лавки. Был также специально оборудованный уголок, где можно было разогреть еду и попить чаю. Все это хозяйство охранялось парой охранников, одетых в форму какой-то западной компании.
– Ну, Юра, смотри, как тебе подфартило. Не скважина, а целый дом с удобствами. Там и туалет, наверно, есть.
– Я и не знал, что такое бывает. То есть нам рассказывали на тренинге, но я никогда не видел.
– Бывает, но редко. Я сам такое первый раз, если честно, вижу. Так что первую свою работу будешь выполнять в райских условиях. Везучий ты у нас, – ехидно пошутил Дмитрий.
Иностранцы специально оборудовали скважину как образцово-показательную. Она была пробурена первой на всем месторождении и давала большие притоки. По этой причине на нее периодически прилетали большие начальники со всех частей света, которых надо было встречать и устраивать для них небольшие приемы с учетом местного колорита.
Дмитрий быстро собрал компоновку из нескольких приборов, подключил к ней кабель и опустил в скважину. Юрий скорее наблюдал за всем происходящим и лишь изредка присоединялся к работе, в основном когда Дмитрию нужна была физическая помощь. Многолетний опыт полевика и желание поскорее сделать работу существенно ускорили процесс – Дмитрий хотел все закончить, пока не стемнело, и уехать на базу до конца дня, хотя по плану они должны были отстоять на скважине не меньше суток. Однако все складывалось гладко, и торчать на скважине сутки не имело большого смысла.
– Юра, сейчас привяжемся тут, отпишем интервал и на подъем уже.
– А почему так торопимся?
– Да вроде бы успеваем все сегодня сделать. Не хочу тут на ночь оставаться.
– Понятно. Но вы говорите, если что надо. Я, как смогу, буду помогать.
– Ты пока начинай все складывать, что на поверхности осталось. Потом достанем приборы, закинем их в машину и поедем на базу.
– Не страшно вечером-то ехать?
– Тут светло все равно, да и маячки вечером лучше светятся. Так что с точки зрения вождения – даже лучше.
…Через пару часов они подняли оборудование из скважины, закинули его в машину и тронулись в путь. Хотя Юрий толком и не работал, но где-то внутри чувствовал какую-то гордость, что он все-таки был участником процесса. И что теперь он – настоящий полевик, прошедший тест пусть и в немного мягких условиях, но все же прошедший. Он сидел и думал о том, как будет рассказывать Наташке о тундре, о юрте-скважине, об огромном джипе, который их вез, о матером полевике Дмитрии. Юрий понимал, что впереди еще много таких скважин и это лишь начало длинного пути его карьеры, но, как и любой первый опыт, – этот не будет исключением и запомнится ему на всю жизнь. На горизонте уже заходило солнце, и Юрий стал засыпать. Редкие маячки, попадавшиеся вдоль дороги, мелькали перед его глазами, словно гирлянды на елке, погружая его во все более глубокую дрему. Внезапно внутренняя гармония Юрия была нарушена:
– Юра, проснись! Я, по ходу, дорогу потерял, уже пять минут как ни одного маяка нет. Метель, б***ь, еще эта… мать ее! Короче, просыпайся и смотри в оба, я поеду медленно.
– Ага, понял, извините.
Через несколько минут они наткнулись на первый маяк и выехали на дорогу. Напряжение спало, но снегопад не отступал, и на улице уже вовсю хозяйствовала вьюга, которая со временем усилилась настолько, что стала забивать дворники машины. Дмитрий вынужден был остановиться.
– Юра, так дальше не поедем – дворники забивает. Надо, чтобы ты сел на капот и показывал мне, куда ехать, мы все равно из салона не видим маяков больше.
– Как это сел на капот? – испугавшись, ответил Юрий.
– Жопой, – озлобленно отрезал Дмитрий, – я поеду тихо. Ты не упадешь, не бойся. Будешь мне руками направление показывать.
– Я попробую.
Юрий забрался на капот, натянул очки и шапку и стал вглядываться в контуры дороги. Дмитрий завел мотор. Первые полчаса Юрию удавалось цепляться взглядом за маячки, но потом начался участок дороги, где их просто не было – местные чукчи сломали все, какие были в окрестности нескольких километров. В какой-то момент Юрий повернулся к Дмитрию и развел руками, показывая, что больше ничего не видит. Так они проехали еще минут пятнадцать, пока окончательно не остановились.
– Все, пиз***ец, приехали! Слезай с капота, – озлобленным голосом сказал Дмитрий.
– В каком смысле приехали? – не понял его Юрий.
– Не видишь, что ли? Потерялись мы!
– И что же теперь? Что с нами будет? – испуганным голосом спросил Юрий.
– Да сдохнем тут, если метель не уймется! Дальше смысла ехать нет, мы от дороги окончательно уедем, и тогда и тел наших не найдут. А так хоть есть шанс продержаться, – выпалил Дмитрий. В багажнике его машины был спутниковый телефон и запас еды на пару дней, но Юрий об этом не знал. Дмитрию хотелось немного встряхнуть Юрия, поставить его в нестандартную ситуацию и посмотреть, как он себя поведет, сможет ли преодолеть страх или нет, сможет ли проявить свои лучшие человеческие качества или сломается при первой же опасности. Теперь Юрию предстояло пройти настоящий тест и вовсе не в классе и не на скважине-юрте, а находясь в нескольких километрах от трассы, которая еще оставляла шансы вернуться домой.
– Я… я не хочу! Я сдохнуть не хочу. Понимаешь? Мне еще много… нам с Наташкой… у меня родители, – вдруг заревел Юрий.
– Да не паникуй ты, может, пересидим метель, а там и фуру заметим какую-нибудь. Не нагоняй раньше времени!
– А сколько ждать надо?
– Ну, может, сутки, а может, и несколько, бензина хватит – не замерзнуть. Жратвы вот только нет, но ничего – человек без жратвы может долго.
Так прошло еще пару часов. Метель не унималась, и лобовое стекло уже покрылось плотной коркой спрессованного снега. Дмитрий докуривал сигареты, а Юра тихонько плакал:
– Дима, а может, тут животные есть? Ну, лисы там или волки хоть? Может, приманим их и убьем – будет еда!
