Следующий (и последний на сегодня) шаг в трансформации элемента доверия представляют собой криптовалюты. Здесь доверие распределено, пожалуй, максимально широко. Доверие это опять же двояко: с одной стороны, доверие к эмитенту, с другой стороны — доверие к системе в целом, к ее исправному функционированию. Революционность криптовалюты не в том, что она якобы не нуждается в элементе доверия — нуждается, и еще как. Она (а точнее, технология блокчейна, на которой она основана) устраняет необходимость во внешнем арбитре, стоящем над транзакциями. До сих пор деньгам (будь то золотые, бумажные или электронные деньги) требовалась фигура внешнего централизованного эмитента (или его представителя в лице банка), гарантирующего, что деньги действительно обладают той стоимостью, которой их номинально наделяют. Это защита (по крайней мере, теоретически) от обмана — от попытки запустить в оборот фиктивные деньги, за которыми не стоит никакого реального стоимостного наполнения. Блокчейн, сразу дающий всем участникам рынка полный доступ ко всему объему информации, устраняет необходимость вот в этом «слове независимого эксперта»: «Да, я отвечаю, эти деньги чего-то стоят». Теперь каждый может проверить это и убедиться сам. Но, заметьте, блокчейн не гарантирует, что деньги действительно обладают стоимостью — лишь то, что у вас есть возможность это проверить. Свою голову вам на плечи никто не приставит. В случае с криптовалютами пользователю придется думать и за государство, и за банк (да, мы часто переоцениваем усилия, которые он на это тратит, но тем не менее ответственности с пользователя никто не снимает). По сути, в рамках криптовалютной экономики любой, кто производит какую-то добавленную стоимость, будь то товары или услуги, обладающие некой объективной ценностью, может монетизировать эту стоимость напрямую, без посредников — просто провести ICO («первоначальное предложение монет») и создать собственную криптовалюту, обеспеченную его стульями, или скрепками, или услугами по клинингу, или что он там еще производит. Но, строго говоря, нет никакой гарантии, что его стулья или скрепки стоят именно ту сумму, которую он рассчитывает привлечь (а пытаются привлечь обычно как можно больше, это логично). В этом каждый инвестор (покупатель токенов в данном случае) должен убедиться сам, никто за него это не сделает. Или, если ему лень и недосуг вникать в детали, решить, что он верит на слово данному эмитенту. Мы снова сталкиваемся с понятием доверия. Пока что — и в обозримом будущем тоже — мы от него явно никуда не денемся. Вопрос лишь в том, кому оно адресовано и насколько обоснованно.
И вот здесь у криптовалюты есть реальное преимущество перед предшествующими денежными системами — где-то наравне с кор-деньгами. Блокчейн дает каждому участнику рынка возможность самому проверить соответствие номинала, заявленного эмитентом, реальному положению вещей. В случае с электронными или бумажными деньгами таких возможностей не было совсем, и даже в случае с золотыми монетами эта возможность была довольно ограниченна. Почему же мы расположили криптовалюту так далеко от центра нашей диаграммы? Да потому что — давайте посмотрим правде в глаза — пока мало кто этой возможностью пользуется в полной мере: люди охвачены эйфорией и не спешат расставаться с иллюзиями. Поэтому очевидно, что рынок криптовалют в обозримом будущем ждет еще немало потрясений и разочарований, но для новации такого масштаба это вполне ожидаемо. По сути, мы наблюдаем классическую золотую лихорадку — очень похожую во многих аспектах на хорошо известные из истории примеры в Калифорнии или на Клондайке. Сейчас сознание людей деформировано. Со временем ажиотаж схлынет. Золото (в нашем случае криптовалюта) при этом никуда не денется — просто займет свое законное место в экономике. Более скромное, чем кажется многим сейчас (не центр Вселенной), но зато и более реальное, осязаемое и прочное.
Давайте попробуем нащупать, что это может быть за место. Для этого нам нужно вернуться на шаг назад — к общей теории денег.
Глава 6
Основные функции денегДля чего существуют деньги в нашей экономике? Какие задачи они решают, какие функции выполняют? Основных функций всего три. Первая (и скорее всего, изначальная, самая ранняя среди них исторически) — это функция обмена. Наличие денег как универсального, абстрактного символа стоимости на порядок упрощает и ускоряет взаимный обмен разнородных товаров. Представьте себе, что мы выращиваем арбузы, а наш сосед делает гвозди. И вот нам понадобились гвозди, чтобы починить сарай. И мы готовы расстаться с определенным количеством арбузов, чтобы выменять их на гвозди. Беда только в том, что при прямом обмене одного на другое запросто может оказаться, что соседу совершенно не нужны арбузы. Не любит он их. Вот полотно ему пригодилось бы, но его у нас нет. Или он настолько низко ценит наши арбузы, что готов меняться только из расчета «десять арбузов за один гвоздь», а такая явно несправедливая цена нас не устраивает, мы же в эти арбузы вложили свой труд, время и силы. Наличие же денег сильно упрощает задачу. Теперь каждый из участников рынка просто оценит свой товар в одних и тех же универсальных единицах. Затем мы просто продадим наши арбузы кому-нибудь, кому они нужны (не обязательно именно этому соседу), а на вырученные деньги купим гвозди.
Или даже не сразу купим. Представим себе, что ремонт сарая у нас назначен не прямо завтра, — мы просто знаем, что через какое-то время (может, полгода, может, год) его придется ремонтировать и тогда нам, наверное, понадобятся гвозди. А арбузы у нас созрели прямо сейчас, вот они. Тогда мы просто продадим арбузы сегодня, а вырученные за них деньги сложим в кубышку, где они будут ждать своего урочного часа. Понадобятся гвозди — достанем деньги. Так мы столкнулись со второй важной функцией денег — накоплением. В отличие от обычных товаров, многие из которых могут попросту испортиться при длительном хранении, деньги можно спокойно хранить и накапливать. По сути, речь идет об отложенном потреблении: предполагается, что когда-нибудь отложенные деньги будут извлечены на свет и использованы классическим способом, для обмена. Речь может идти как о целевом накоплении (мы можем откладывать некоторое время определенную сумму денег со своего дохода — например, с каждой зарплаты, — чтобы купить что-то дорогое, на что одной зарплаты не хватит), так и нецелевом сохранении значительных сумм, которые могут понадобиться когда-то в будущем, пока неизвестно для чего. Крайний случай такого рода — это клад, спрятанный где-то в известном одному лишь владельцу месте, чтобы уберечь от опасности или просто вернуться за своими деньгами в какое-то более удобное время. Археологи периодически находят такие сокровища (в прямом смысле, от слова «сокрыть»), которым исполнилась уже не одна сотня, а то и тысяча лет.
Наконец, третья функция денег — это инвестиции. Под инвестициями мы понимаем вложение денег с целью получения дохода, превышающего размер первоначального вложения (этим инвестиция отличается от обычного обмена, когда целью является получение не денег, а какого-либо иного блага). С развитием денежной экономики инвестиции превращаются в основной и наиболее эффективный способ приумножения денежной массы, доступный обычному участнику рынка.
Очевидно, что функции эти весьма различаются и успешное выполнение каждой из них требует от денег разных свойств и качеств. Конечно, каждая из представленных в нашей диаграмме форм денег может выполнять все три функции, но с разной степенью эффективности. Понятно, что кор-деньги в форме золотых слитков можно при желании использовать и для обмена. Во время золотых лихорадок XIX века нормальной практикой было для только что вернувшегося в город старателя расплатиться за стакан виски в баре золотым самородком или пригоршней золотого песка на вес. Но это неудобно с точки зрения транспортировки таких «денег», да и поощряет практически неконтролируемый рост цен (думается, что расценки в тех салунах были космическими, если пересчитать их на обычные деньги по обычной же стоимости золота). Для инвестиций кор-деньги тоже годятся плохо. Конечно, за неимением другого можно воспользоваться и ими, но это создает массу неудобств как для инвестора, так и для объекта инвестиций — их все равно тут же придется обратить в другую форму, а пока они еще не обращены, их надо как-то доставлять и где-то хранить. Очевидно, что лучше всего кор-деньги приспособлены к исполнению одной-единственной функции — накопления. Их удобно складировать, они могут храниться бесконечно долго, к тому же маловероятно, чтобы с течением времени золото настолько резко упало в цене, чтобы накопление потеряло смысл, — незначительные колебания не в счет.
