Конрад сделал паузу. Все молчали.
— Все расчеты показывают, что среагировать на такое Гондвана не успеет. Просто физически: не успеет перебросить корабли, чтобы навязать группе флотов «Центр» бой на равных… — Конрад перевел дух. — Благодарю за внимание, — закончил он.
— Садитесь, пожалуйста, — вежливо сказал лейтенант–адмирал Докиан. — Итак, мы выслушали рассказ о плане Объединенного космического флота… То есть — о нашем плане. Позволю себе так сказать. Как командующий Объединенным флотом, я принимаю на себе ответственность за все, что сейчас сказал капитан фон Хемниц, и заявляю, что согласен с каждым его словом. Однако мы здесь для того, чтобы провести обсуждение, — он оглядел огромный стол, за которым сидели люди. — Кто желает начать?
— Я, — сказал гросс–адмирал Алексей Гидон. Он был старше Докиана и совсем по–другому выглядел: высокий, сухой, в маленьких очках. Обычно корректный, сейчас он был в бешенстве.
— Я хочу высказаться, — повторил Гидон. — «Авантюра» — слишком мягкое название для того, что нам сейчас предложили. Штаб Объединенного флота высказал отличную идею, чтобы ее тут же зачеркнуть! Наступление на архипелаг Неймана только и может нас спасти, а вы хотите превратить его в отвлекающую операцию! Которая потребует больше ресурсов, чем главная — одно это против всех принципов военного искусства! Я знаю, что вы — азартный игрок, адмирал Докиан. И я знаю, что в вашем штабе сидят хорошие математики. Но звезды — это не только математика, черт возьми! Вы предлагаете рискованнейший маневр, при неудаче которого может рухнуть фронт… и который, с другой стороны, срывает наш план по овладению ресурсной базой. О, я не сомневаюсь, что вы сейчас покажете мне расчеты, из которых следует, что ваша операция должна получиться! Только, кроме расчетов, должен быть еще и здравый смысл! Вы наверняка будете ссылаться на историю старых времен — на то, например, как Наполеон когда–то захватил Вену. Извините, адмирал Докиан, но это смешно. Во–первых, у нас принципиально другие условия. Мы оперируем не кавалерийскими корпусами, и передвигаемся не по суше. А во–вторых, самое главное в тех операциях — именно то, что они были импровизированными. Планировать невероятное событие заранее… — Гидон закашлялся. — Я против этого плана. Категорически.
Андроник посмотрел на адмирала Докиана. Тот сидел, сложив руки и равнодушно моргая.
— Мнение Космического генерального штаба ясно, — сказал он. — Кто еще хочет высказаться?
Надвинулось молчание.
Только не меня, подумал Андроник. Влезать в склоку двух высших штабов ему сейчас хотелось меньше всего на свете.
— Тогда давайте по протоколу, — сказал Докиан со вздохом. — Для начала послушаем наземные силы. Генерал Циннеман?
Командующий наземным корпусом задрал брови, как бы удивившись. У него была такая манера. Правильное, твердое, очень офицерское лицо. Очки без оправы, с круглыми стеклами. Приталенный серый китель. И — перчатки. Он единственный здесь был в перчатках, мягких, светло–коричневых. Прусский офицер из девятнадцатого века.
— Я обдумал предложение штаба Объединенного флота, пока шла дискуссия, — сказал Циннеман. — Это заманчиво — не разбрасываться на десятки мелких целей, как у нас бывало, а сосредоточиться на одной, пусть даже хорошо укрепленной. Есть моменты, о которых стоит поговорить… это главным образом касается транспорта. Я понимаю, что с перевозкой людей космофлот справится, но для Токугавы нам будет нужно кое–что потяжелее. Не просто десантные корабли — а траки, пригодные для массовой перевозки тяжелых танков. Это узкое место. Но в целом такая оперативная задача выглядит привлекательно. Да. Доставьте нас на Токугаву — остальное мы сделаем.
— Спасибо, — сказал Докиан. — Позиция наземных сил тоже понятна… Адмирал Тарханиат?
Вице–адмирал Александр Тарханиат шумно вздохнул. Грузный, плешивый, усатый, он был чем–то похож на пиратского капитана совсем старых времен. И служил он всю свою жизнь не в штабах, а в линейных частях. Один из самых опытных боевых адмиралов современности. Сейчас он командовал космическими силами столичного района.
— При всем уважении к адмиралу Докиану, я все–таки поддерживаю Космический генеральный штаб, — сказал он. — Нельзя основывать победу в войне на цепочке случайностей. Штаб Объединенного флота предлагает нам очень, конечно, красивую, но авантюру. А Космический генеральный штаб — нормальную войну, в которой все будет решать обычное искусство боя. И я считаю, что тут у нас шансы есть. Так что… Я готов включиться в борьбу за архипелаг, если моим белым катафрактам будет это доверено. Готов в любой роли, — поправился он. — Я всего лишь тактик.
Адмиралы Докиан и Гидон оба кивнули. Андроник знал о неодобрительном отношении высших штабов к ситуации, когда кто–то из адмиралов постоянно держал при себе выращенное им соединение, считая его «своим». В этом видели зачатки феодализма — явления для империи очень опасного. Да, все так… но бороться с феодализацией, проходящей таким путем, было почти невозможно. Закон о ротации командования, который попытался ввести личным указом император Константин Семнадцатый, уже привел в свое время к попытке государственного переворота, и спасибо, что не к войне. Больше так никто не рисковал… А Александр Тарханиат был, конечно, одним из самых ярких образцов того самого феодального типа командира. Он командовал «белыми катафрактами» уже пятнадцать лет. Собственно говоря, он их создал. Ударная эскадра, эмблемой которой был закованный в латы белый всадник. Тарханиат буквально жил своей эскадрой, тщательно подбирал для нее корабли и людей, заботился о ремонте, знал лично не только каждого офицера, но и каждого унтера. И это давало плоды. Пока что «белые катафракты» выигрывали все свои операции — все до одной. Считалось, что во Вселенной нет такого созданного людьми препятствия, которое они не могут преодолеть. И вот сейчас, в преддверии крупнейшего наступления, Тарханиат открыто заявил, что претендует на главную роль. Это он, конечно, правильно…
Только вот штурмовать столичную планету противника он не вызвался.
— Нам осталось спросить двух человек, — сказал Докиан. — Вице–адмирал Вардан и вице–адмирал Ангел. Вардан только что узнал о своем производстве, так что я предлагаю дать ему время подумать…
Адмирал Гидон нехотя кивнул, соглашаясь.
— Итак, вице–адмирал Ангел, — сказал Докиан как ни чем не бывало. — Прошу.
С кресла, стоявшего у самого дальнего конца стола, поднялся высокий человек с белыми волосами. Черный мундир смотрелся на нем почти карикатурно. Он прошагал к экрану, встал там и развел руками, улыбнувшись смущенно. Андронику даже показалось, что он сейчас поклонится, как актер.
Ох, как обманчива бывает внешность!
Тиберию Ангелу было всего тридцать лет. Он отнюдь не был выскочкой, происходя из вполне благополучной семьи нобилей с Карфагена. Но в детстве у него произошла катастрофа — погиб отец. Не на войне; просто, когда он возвращался на родную планету из деловой поездки, галактический лайнер оказался слишком близко от дрейфующего скопления темной материи, о котором не успели вовремя сообщить навигационные службы. Положение семьи Ангелов после этого изменилось крайне, и, поступая в космический коллегиум, Тиберий уже буквально спасался от голода. С его способностями он быстро стал одним из первых на курсе, получил «золотой диплом» — и, конечно, был сразу направлен в действующий флот, благо тогда как раз шло сражение за Беренику.
