– Ах, какой красивый фарфор. Это ведь посуда вашей первой жены, я полагаю? Как ужасно. Кэтрин была такой живой, такой очаровательной. Я всегда наслаждалась ее обществом. И с ней было о чем поговорить.
Сиан и ее сестра приглушенно хихикают. Моргана хмурится. Кай не уверен почему, но начинает за нее переживать. Ему кажется, поведение Морганы непредсказуемо. Даже если Кая не особо волнует мнение гостьи или ее дочерей, он все равно понимает: миссис Кадуаладр имеет определенное положение в обществе, и по собственному опыту знает, что от таких людей могут быть неприятности. Он откашливается, сделав вид, что не заметил ее комментария, и произносит со всей веселостью, на которую способен:
– Моргана, у нас в гостях жена преподобного Эмриса Кадуаладра. Это очень известный человек. Люди с удовольствием ходят на его проповеди. В воскресенье мы поедем в часовню Сор-и-Минидд, и ты услышишь его сама.
– О, вы планируете взять ее с собой, мистер Дженкинс? Разве это разумно? – спрашивает миссис Кадуаладр, поднеся к губам чашку чая.
Кай чувствует, как внутри него поднимается волна гнева, но изо всех сил пытается быть вежливым.
– Конечно, Моргана будет в церкви вместе со мной.
Гостья улыбается слишком сладко.
– Ну, коли уж вы настаиваете. Думаю, вашей жене особенно понравится пение псалмов, – говорит она.
Кай точно не мог сказать, что произошло дальше, но вспоминая об этом потом, он поймет, что слышал, как Моргана сомкнула челюсти всего за мгновение до того, как миссис Кадуаладр начала чихать. Чихать так сильно, что выпустила из рук чашку, и горячий чай разлился по ее усыпанному лентами декольте.
Глава 3
Кай ворочается в постели. Инстинктивно протягивает руку, шаря по другой стороне кровати. Но его ладонь лишь скользит по холодной, неприветливой простыне. Не открывая глаз, он вспоминает, с болью все еще не утихнувшей, даже по прошествии трех долгих лет, что Кэтрин мертва. И до каких пор каждое утро его жизни будет начинаться с этой жуткой мысли? Вдруг его глаза распахиваются сами собой, потому что в голову приходит яркое воспоминание. Моргана. Он вздыхает, потирая глаза. Вчера Каю показалось правильным уступить ей свою комнату. Так поступил бы любой приличный мужчина. Он сделал доброе дело. Но теперь Кай ставит под сомнение мудрость своего решения. Прошлой ночью, когда он показал Моргане комнату, которую миссис Джонс с такой тщательностью подготовила к ее приезду, девушка, казалось, испытала облегчение. Не так уж и неожиданно с ее стороны, разве нет? В конце концов, на дворе не каменный век. Не вправе он требовать от Морганы исполнения обязанностей супруги в первую же самую ночь. Нет, так лучше. Им потребуется время, чтобы узнать друг друга. Пусть Моргана пообвыкнет в своем новом доме. Привыкнет и к нему, и к своей новой жизни. И со временем, Кай надеется, она сможет полюбить его. Но как много времени на это потребуется? Может быть, проще сразу разделить супружеское ложе, и тогда близость, бессонница и покров тьмы усилят их влечение друг к другу? Моргана так далека. Так далека. Она держится отстраненно не только с Каем, даже скорее со всеми, кроме него. И все же он обеспокоен тем, что Моргана навсегда может остаться в соседней комнате и никогда не придет к нему, если он не постарается завоевать ее? Или нет? Кай не знает, чего ожидать от жены. Любви? Почему она должна любить его? Разве Кай сам не сказал Моргане и ее матери, что его единственной любовью была Кэтрин и что у него нет никаких романтических иллюзий по поводу брака с Морганой? Возможно, девушка думает, будто он не находит ее привлекательной. Наверное, она ждет от него какого-то знака, особого поведения, которым он должен дать понять – она ему нравится.
Со стороны луга рядом с прудом раздается отчаянный лай. Судя по его интенсивности, Брэйкен преследует кролика. Но кто выпустил пса на улицу в столь ранний час? Миссис Джонс ушла домой после ужина, да и вообще предпочитала оставаться в поместье только в отсутствие хозяев. Кай не слышал, чтобы открывалась или закрывалась входная дверь – а она очень тяжелая и грохочет по каменному полу. Кай встает, подходит к окну и открывает ставни.
То зрелище, которое открывается взору, трогает его настолько, что Кай окончательно понимает, что́ чувствует к своей новоиспеченной супруге. Моргана в белой ночной рубашке без рукавов, босиком, с распущенными волосами, развевающимися на ветру, бежит по лугу, а собачки кружатся вокруг нее. Мерцающие лучи света от восходящего солнца освещают ее ярко-ярко, и ее тело то просвечивает сквозь рубашку, то превращается в неразборчивый силуэт. Моргана бежит, наслаждаясь свободой и не задумываясь о том, как нелепо выглядит со стороны. Она бежит с радостью джинна, которого освободили из лампы, с радостью горца, человека, которому совершенно комфортно здесь, который чувствует себя на своем месте. Кай никогда не видел женщины красивее Морганы. И он вдруг испытывает такое острое физическое желание, что ему даже становится стыдно. Так или иначе, подсознательно Кай чувствует, будто предает Кэтрин. Он гонит прочь мысли о умершей жене. Если он хочет, чтобы его брак с Морганой был успешным, память о Кэтрин нужно отпустить. Чтобы приручить эту маленькую бестию, танцующую босиком под лучами рассветного солнца, придется постараться.
Кай поспешно умывается, одевается и спускается вниз. Миссис Джонс позаботилась, чтобы в кладовой было много съестного. Разведя огонь в печи, Кай ставит чайник на плитку. Достает пару яиц и нарезает толстыми ломтиками бекон. Начинает готовить завтрак. Кай отрезает пару кусков твердого хлеба и кладет на стол разделочную доску. Жизнь в одиночку и желание миссис Джонс не дать ему умереть с голоду сделали из Кая вполне сносного хозяина. Скоро начинает свистеть чайник, и по кухне разносится аромат жареного бекона. Забыв надеть перчатку, Кай хватает чайник голыми руками и обжигает ладонь. Чертыхаясь и размахивая рукой, он мчится к ведру с водой, стоящему рядом со шкафом, и опускает в него ладонь. Все еще чертыхаясь, Кай поднимает голову и видит в дверях Моргану – она наблюдает за происходящим с плохо скрываемым интересом.
– Я тут завтрак готовлю, – зачем-то говорит Кай то, что и так понятно. Корги врываются в кухню, чтобы поздороваться с хозяином, подпрыгивая и пару раз чуть не сбив его с ног.
– Мэг, ну хватит! Брэйкен, фу, брысь!
Корги пользуются тем, что в таком положении Кай гораздо ближе к полу, чем обычно, они упорно пытаются залезть к нему на колени и облизать лицо. В конечном итоге Кай падает на пол.
– Дурные существа! – ругает он их, но не может не расхохотаться. Моргана подходит к нему ближе, и Кай видит, что она тоже смеется. Ее обнаженные плечи тихо подпрыгивают от смеха, а лицо пылает румянцем. К удивлению Кая, Моргана протягивает ему руку. Он хватает ее и встает на ноги, стряхивая с себя собачек. Моргана берет его обожженную ладонь.
– Ничего, ничего, – говорит он. – Сам виноват! Теперь этот шрам будет напоминать мне о собственной глупости.
Но Кай не хочет казаться жене глупым и поэтому высвобождает руку, махнув в сторону стола.
