Тут я вспомнил про остальных. Они молчали и снисходительно наблюдали за мной.
– Благослови его господь, – произнес Денно.
– Игра окончена, – сказал мне Мордашка. – Теперь ты уже ничего там не найдешь.
И бросил все три колоды в урну. Я все еще читал о типах раздач. Ничего похожего на Полный улей среди них не значилось.
– Посвящение бывает только раз в жизни, – сказала Джой. – Так что купи себе приятную безделушку, на память.
Она стояла у двери и спокойно ждала, пока я рылся в урне, вылавливая среди сигаретных окурков карты своей колоды и отряхивая их от пепла.
Я собрал всю колоду. Дамы пчел в ней не было. Правда, три лишние карты все же нашлись, но это были джокеры и инструкция, как раскладывать солитер.
Я взял у Джой адрес и триста сорок семь дней спустя отыскал ее и оказал ей услугу, делать которую мне не хотелось.
Во второй раз я увидел скрытую масть в Манчестере.
Это случилось шесть лет спустя. Я не был в числе лучших игроков в покер, но своего не упустил бы, а кроме того, я диверсифицировался и мог обыграть вас в баккара, вист, румми, бридж, фараон, двадцать пять, юкер, железку, канасту, уругвайскую канасту, пангинге, снап. Короче, во что угодно. А главное, я придумал, как делать в них ставки. Свою первую машину я выиграл в тарбиш. Это только подогрело мой аппетит.
На Зерновой Бирже проводился «ИгроФест» (так они его называют). В основном там семьи с ребятишками играют во всякие детские штуки. Редкие профессионалы забрели туда случайно или пришли в компании друзей. В комнатушке, временно отгороженной в углу большого зала, нас собралось пятеро. Мы были пьяны и веселились, играя во всякую ерунду на мелочь.
Кто-то предложил «Старую Деву». Это когда из колоды сначала убирают одну даму, потом пятьдесят одну карту сдают, и каждый вытягивает карту у соседа, а если у него есть к ней пара, то сбрасывает обе, и так по кругу, а тот, у кого окажется дама без пары, она же Старая Дева, проигрывает.
Любитель скажет, что тут все зависит от удачи. На самом деле ничего подобного.
Мы придумали, как будем делать ставки. Каждый клал в горшок несколько монет, и тот, кто сдавал все карты, выходя, забирал часть выигрыша. Тот, кто оставался со Старой Девой на руках, терял вдвое. День был чертовски жаркий, на улице пекло, и я помню, как столб раскаленного света валился в комнату через высокое окно, так что наш стол засиял.
Я уже вышел и посиживал в сторонке, прикарманив свою долю выигрыша. Остальные таскали друг у друга карты и с торжеством сбрасывали пары. За столом осталось трое. Снова тянут. Пары вниз. Двое. Женщина двадцати с небольшим лет, земляничная блондинка с бобом на голове, в кожанке, слишком потрепанной, чтобы не быть из секонд-хенда, против пухлого, подслеповатого мужика средних лет в вельветовом пиджаке. Мы смотрели, как они обмениваются и сбрасывают карты, как вдруг кто-то из них вскрикнул, и я нахмурился – оба глядели друг на друга в упор, а в руках у каждого было по одной карте.
– Мы что, где-то напортачили? – спросил кто-то. – Обсчитались?
Мужчина показал свою карту: дама пик. Он проиграл.
Все взгляды устремились на женщину. Она сидела, широко распахнув глаза. Глянула на меня. Рубашка ее последней карты ничем не отличалась от других. Я почувствовал, что трезвею.
– Покажи, – сказал я ей.
Она опустила карту на стол картинкой вверх. На тускло-сером фоне белым цветом были нарисованы два обрывка цепи, по четыре звена в каждом.
Женщина сглотнула. И сказала:
– Восьмерка цепей.
Кто-то пошел закрыть дверь.
– Что теперь? – спросил ее партнер. Он был напуган. – Я не знаю, что делать.
– Никто не знает, – сказал я.
– Я обычно играю в джин, и я не… А что говорят правила?
Высокий парень по правую руку от молодой женщины уже листал потрепанного карманного Хойла. Толстяк сверялся с игровым сайтом на экране телефона.
– Что-то я ничего не понял, – заговорил паренек лет семнадцати. – Что это было?
Тут я сообразил, что если он действительно не понимает, то все остальные, по определению, должны понимать. Так всегда бывает, не понимает кто-то один.
– Это твое посвящение, – сказал я ему. – Просто смотри и слушай. У кого-нибудь еще такое было? – обратился я к остальным. – Когда-нибудь?
Парень, который перелистывал справочник, поднял руку.
– Я получил эту карту при раздаче, – сказал он. – Она взяла ее у меня. Так что так. – Он начал читать: – «“Старая Дева”: правила для скрытых мастей». Что там было цепей?
Я сказал:
– Восьмерка. – Но мужик, который остался с дамой, перебил меня.
– Вот оно, – сказал он, щурясь в телефон. И даже выдохнул от облегчения. – Я все равно в проигрыше, – произнес он. – Я проиграл.
Я видел, что паренек готов опять пожаловаться, что ничего не понимает, и предостерегающе поднял палец.
Молодая женщина нервно облизнула губы.
– Все равно должен быть какой-то штраф, – проговорила она. – Хоть какой-то.
Толстяк помешкал, потом кивнул и протянул ей телефон. Она стала читать. Никому из нас в голову не пришло спросить, что там, но я перехватил взгляд парня со справочником, и он ответил мне едва заметным обнадеживающим кивком.
– Нормально, – сказала блондинка. Было видно, что она напряжена, но не паникует. – Ничего, не так все плохо.
– Правда же? – поддержал ее недавний противник по игре. – Бывает и хуже, верно?
– Это не так плохо.
Мы все выдохнули. Я собрал карты, смешал их и перетасовал. Напряжение спало, и мы на радостях начали делать глупости. Я запустил карточную ленту из ладони в ладонь, карты весело запрыгали вокруг. Все обрадованно закричали и захлопали.
– Я так ничего и не понял, – сказал тот мальчик. – Можно мне взглянуть?
Он протянул руку, а я снова запустил карты так, что они сначала встали между нами мостом, а потом аккуратно легли одна на одну перед ним на стол. Засмеялись все, даже женщина, которой выпала цепная восьмерка.
– Попробуй, – сказал я. – Хотя я бы на твоем месте губу не раскатывал.
Он пересмотрел всю колоду, но той карты, разумеется, так и не нашел. Не спрашивая, он взялся за мобильный телефон, но игра уже кончилась, и потому ни на том сайте, ни на каком другом ничего о скрытых мастях уже не было.
Блондинка собиралась долго, то и дело поглядывая на меня. Она явно хотела, чтобы я ее подождал.
– Как у тебя здорово получается, я про это, – сказал толстяк и сделал быстрое движение пальцами.
– Тренируюсь каждый день, – ответил я. – Жонглирую, фокусы показываю.
Он воровато оглянулся. Женщина надевала пиджак. Он понизил голос.
