— Мне звонили женщины? — заинтересовался я, обретая вкус к жизни.
— — Во всяком случае, одна женщина, — уточнила Анна-бел безразличным тоном.
— Что она хотела?
— Каждый раз спрашивала лейтенанта Уилера и каждый раз говорила, что это срочно. Только лейтенанта Уилера, и никого другого. Даже не согласилась назвать себя. Все время твердила, что позвонит еще раз, и опять звонила.
— Может, позвонит еще? — предположил я с надеждой. — Наверное, она без ума от меня, как вы думаете? Заметьте, это нормально, потому что…
Резкий звонок телефона вырвал меня из кресла. Аннабел с состраданием наблюдала, как я ринулся к своему рабочему столу, схватил трубку и, задыхаясь, произнес:
— Служба шерифа…
— Я хочу поговорить с лейтенантом Уилером, — сообщил довольно холодный женский голос. — Он на месте?
— Лейтенант Уилер у телефона, — ответил я.
— Я старалась застать вас все послеобеденное время, лейтенант. Это очень срочно! — Теперь голос стал теплее. Его хрипловатый и вибрирующий звук приятно ласкал мое ухо. — Это вы ведете следствие по преступлению, совершенному сегодня утром в парке больницы?
— Правильно, я.
— Думаю, я могу сообщить вам некоторые важные факты, но при некоторых условиях… — Голос превратился в конфиденциальный шепот. — Вы примете мои условия?
— Ваши условия станут моими, — ответил я с энтузиазмом. — Я ни в чем не могу вам отказать… Какие же ваши условия?
— Мне трудно представить ситуацию во всех подробностях, — прошептала женщина, — это слишком сложно. Впрочем, вы и сами это понимаете. Я практически пленница в моем собственном доме, следовательно, приехать должны вы. Но не говорите им, что я сама захотела вас увидеть, и не рассказывайте, что это по поводу убийства.
— Им? — переспросил я.
— Дом кишит «гориллами», — сухо объяснила она. — Они не могут помешать полицейскому… лейтенанту полиции войти ко мне, но очень постараются это сделать. У вас должны быть документы! А еще лучше, если кто-нибудь вас будет сопровождать…
Не знаю почему, но мой энтузиазм резко упал, когда я вспомнил, что все люди шерифа (за исключением меня) отважно защищают психиатрическую больницу.
— Мне хотелось бы кое-что уточнить, — сказал я. — Если, приехав к вам, не могу спросить именно вас и не должен намекать на убийство, то что же должен говорить?
— Вы будете настаивать на свидании с моим мужем, — ответила она.
— Ну, допустим, — согласился я и долю секунды с сомнением смотрел на трубку. Затем попытался еще раз:
— И что я скажу вашему мужу?
— Ничего. Его не будет дома. Когда «гориллы» сообщат вам, что его нет, попросите свидания с его женой. Таким образом мы сможем поговорить. Создастся впечатление, что это случайно, понимаете? Только, лейтенант, вам надо употребить весь ваш авторитет, чтобы нас с вами оставили одних. Я не смогу ничего сказать, если они будут слушать.
— «Они»? — повторил я неуверенно.
— Я уже говорила вам! — крикнула она. — «Гориллы»!
— Вы и в самом деле это сказали. Очень хорошо. В котором часу?
— Как только сможете.
— Какой адрес?
— 305, Санрайз-авеню, Велли-Хейтс. И поторопитесь, лейтенант.
— Договорились. Ждите. Как зовут вашего мужа?
— Пол Трейверс. А я — Марджи. — По голосу я понял, что она начала вдруг жеманиться. — Не кажется ли вам, лейтенант, что у нас будет случай лучше узнать друг Друга?
— Пол Трейверс, — рассеянно повторил я и вдруг зарычал:
— Эй, Трейверс из фирмы «Трейверс и Бладен»?
Но было уже поздно. Абонентка отключилась. Я тоже положил трубку и увидел, что Аннабел не сводит с меня глаз.
— Бедная беззащитная женщина потеряла своего маленького пуделя, пока ее муж был в Чикаго по делам? — спросила она жалостливым тоном. — И она просит знаменитого лейтенанта Уилера помочь ей, не так ли?
— Если бы не ее имя, то решил бы, что имею дело с ненормальной, — объяснил я.
— Что особенного в ее имени?
— Ее зовут Марджи Трейверс.
— А что в этом особенного?
— Пока еще не знаю, — признался я. — Скажите мне без шуток, малышка, каково мое положение? Как ко мне относится сейчас Лейверс?
— Он вас не любит, — заявила она торжественным тоном. — А после нашестви прессы вообще в бешенстве из-за того, что вы ему за весь день ни разу не позвонили, чтобы ввести его хотя бы в курс дела. Это дало бы ему возможность ответить всем этим репортерам. Но это правда, что ему звонил Мейбери в отчаянии. Он не знал, как будут держаться во всей этой сутолоке его наиболее буйные пациенты. Шериф поехал туда, чтобы все устроить, а это, как вы понимаете, не улучшило его настроения.
— Где Полник?
— Мейбери сказал, что Полник похож на Горацио, разговаривающего с призраком, но что-то не похоже, чтобы сержант уж очень любил поэзию.
— Мэрфи прислал заключение экспертизы?
— Я его не видела.
— Пожалуй, Лейверс может завтра утром меня уволить, так что я пока пойду поиграю в кошки-мышки с Марджи и ее «гориллами».
— Простите? — переспросила Аннабел ледяным тоном.
— Это не то, что вы думаете, милочка, — послал я ей самую чистосердечную и горячую из своих улыбок.
— Рассказывайте это другим! — воскликнула она, поджав губы. — И прекратите так бесчестно улыбаться! Вы похожи на старого развратника!
«Невозможно же соблазнить всех, — меланхолично подумал я. — Но если бы одна из них вознаграждала меня время от времени…»
Глава 5
Велли-Хейтс — это роскошный пригород Пайн-Сити. Здесь масса пуделей, метрдотелей и трехместных гаражей (притом заполненных). Санрайз-авеню в том же духе: каждый дом здесь стоит в шестидесяти футах от шоссе и у каждого свой индивидуальный сад не менее чем в пять гектаров.
Дом номер 305 оказался похожим на все другие жилища улицы. Из осторожности я проехал мимо него два раза и заметил в гараже три машины: «кадиллак», «тендерберд»и «фольксваген», который в этой компании казалс совсем маленьким. Во всех окнах горел свет, заметный, несмотря на шторы. Вода из разбрызгивателя освежала лужайку. Картина, каких много в буржуазных кварталах, констатировал я с грустью. Одно из тех мест, где регулярно и без предупреждения добрые мужья убивают топорами своих жен.
В третий раз я без колебаний свернул на подъездную дорожку и остановил машину как можно ближе к дому.
Затем вытащил мою пушку из кармана брюк и, слушая, как в глубине здани раздаются мои звонки, сжал ее в руке. Через тридцать секунд дверь медленно приоткрылась. С первого же взгляда я понял, что парень, стоявший передо мной, без сомнения, «горилла». Рядом с ним сам Полник показался бы простым шимпанзе. Лицо парня было абсолютно плоским, как будто его положили под пресс и надолго об этом забыли.
