Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
Веревка так и свисала с крыши, но тут она ничего не могла поделать. Не могла позволить себе взять на дело напарника, который подтянул бы канат наверх. Оставалось надеяться, что к тому времени, как веревку заметят, она будет уже далеко отсюда.
Быстро забраться и быстро выбраться – вот в чем залог успеха.
Отсюда она все еще слышала, как визжали на улице дерущиеся шлюхи. Они, без сомнения, уже собрали вокруг себя целую толпу, и народ наверняка делает ставки на исход потасовки. Есть в женских драках что-то такое, что заставляет мужчин не отрывать взгляда от этого зрелища. Особенно если на этих самых женщинах не очень много одежды. Шев оттянула пальцем воротник, пустила к телу немного воздуха, заткнула глотку обнаглевшему инстинкту, толкавшему ее посмотреть на драку своими глазами, и неслышно подкралась по коридору к третьей двери, вытаскивая на ходу отмычки.
Замок был обалденно хорошим. Большинство воров даже не стали бы связываться с ним. Сразу отправились бы искать что-нибудь попроще. Но Шев не относилась к большинству воров. Она закрыла глаза, прикоснулась кончиком языка к верхней губе, вставила отмычки в скважину и взялась за дело. Всего несколько мгновений потребовалось ей, чтобы разобраться в устройстве и подцепить сувальды. С чуть слышным металлическим поскрипыванием замок открылся, и Шев, убрав язык и отмычки, повернула ручку – хотя, сказать честно, ручки интересовали ее куда меньше, чем замки, – приоткрыла дверь, просочилась внутрь, услышала звук шагов обутых ног на лестнице и почувствовала, что усмехается в темноте.
Ей совершенно не хотелось в этом признаваться, тем более самой себе, но, боже, она скучала по всему этому. Страху. Волнению. Азарту. Возбуждению от того, что берешь чужое. Возбуждению от того, что знаешь, насколько ты хороша в этом деле.
«Лучшая из всех, мать их, вестпортских воров», – беззвучно произнесла она и наклонилась над столом. Ранец оказался именно там, где должен был находиться, по словам Крэндола, и Шев в блаженной, бархатной тишине забросила его лямку на плечо. Все шло точно так, как она планировала.
Шев шагнула обратно к двери, и под ее ногой громко скрипнула половица.
На кровати вскинулась и села, вытянувшись в струнку, женщина. Женщина в светлой ночной рубашке глядела прямо на нее.
Предполагалось, что здесь никого не будет.
Шев подняла руку в перчатке.
– Это совсем не то, что вы подумали…
Столь пронзительного крика, как тот, что издала женщина, Шев не слышала ни разу в жизни.
Ум, осторожность и точное планирование помогают вору лишь от сих до сих. А вот удача – сука подлая и далеко не всегда будет играть тебе на руку, и потому остаток пути придется преодолеть, полагаясь на смелость. Шев ринулась к окну, вскинула ногу в черном башмаке и нанесла по ставням мощный удар, от которого шпингалеты выскочили из пазов, а обе створки распахнулись, болтаясь на петлях. Женщина умолкла и, всхлипывая, набирала в грудь воздух.
Квадрат ночного неба. Второй этаж дома на той стороне улицы. Она мельком увидела в окне напротив мужчину, обхватившего голову руками. Она подумала было, далеко ли до мостовой, и резко одернула себя. Нельзя думать о земле. Женщина снова завопила так, что скрутило мочевой пузырь. Шев услышала, как распахнулась дверь, как закричали охранники. Она перескочила через подоконник.
Ветер толкнул ее, дернул за одежду, в животе перекрутило, и она полетела вниз. Точно так же, как при выполнении прыжка с перекладины во время своих странствий с бродячими циркачами, она вытянула и напрягла руки – тогда она ловила ладони Варини. А затем следовал умиротворяющий хлопок при соприкосновении их ладоней и облачко мела, поднимавшееся, когда он вздергивал ее в безопасное положение. Каждый раз. Каждый раз, кроме последнего, когда он слишком уж перебрал и вместо него ее поймала земля.
Она отдалась падению. Когда падаешь, бороться бессмысленно. Пусть даже тебя подмывает дергаться и сопротивляться, знай, что воздух тебе не поможет. Никто не поможет. Никто никогда не поможет – это она знала на собственном опыте.
Лязгнув зубами, она с глухим стуком рухнула точно в телегу с овечьей шерстью, которую Йенс – за деньги, естественно, – оставил под окном. Он с должным изумлением смотрел, как она неуверенно выбралась из его груза, таща за собою ранец, промчалась через улицу, лавируя между людьми, и скрылась в темноте между пивной и конюшенным двором; крики за ее спиной быстро затихали.
Она прислонилась к стене, держась за бок, всхлипывая при каждом вздохе и сдерживаясь, чтобы не вскрикнуть. Она угодила ребрами прямо на грядку телеги, и, судя по сильной боли и головокружению, можно было не сомневаться, что хотя бы одно ребро она сломала, но возможно, и не одно.
– Больно, чтоб тебя! – выдохнула она сквозь стиснутые зубы. Оглянувшись на только что покинутый дом, она увидела, как Йенс прикрикнул на мула, и фургон покатился прочь, как охранник высунулся из открытого окна и отчаянно махал руками, указывая на ту сторону улицы, где она стояла. Она видела, как кто-то выскользнул из боковой двери и бесшумно прикрыл ее за собой. Кто-то высокий и худощавый, в черной шляпе, из-под которой выбилась прядь светлых волос, спадавшая на перекинутый через плечо ранец. Кто-то с обалденно красивой походкой, покачивая бедрами, преспокойно удалился в тень.
Охранник заорал что-то еще, и Шев повернулась, прошла неверными шагами по переулку, пролезла через небольшую дыру в заборе и удалилась с места происшествия.
Теперь она вспомнила, почему решила завязать с воровством и содержать Дом дыма.
У воров, как правило, жизнь долгой не бывает. Даже у самых лучших.
– Тебе больно, – сказал Секутор.
Шев действительно было больно, но она научилась скрывать свою боль, насколько возможно. Из жизненного опыта она знала, что люди похожи на акул и кровь в воде только пробуждает у них аппетит. И потому она покачала головой и попыталась улыбнуться, постаралась сделать вид, будто ей вовсе не больно, хотя потела и корчила невольную гримасу от боли и не могла заставить себя убрать прижатую к ребрам ладонь.
– Пустяки. Посетители есть?
– Только Беррик.
Он кивнул на старого любителя хаска, растянувшегося с закрытыми глазами и открытым ртом на засаленных подушках; рядом лежала докуренная трубка.
– Когда он курил?
– Пару часов назад.
Шев крепче прижала бок, опустилась на колени и легонько потрепала спящего по щеке.
– Беррик, лучше бы тебе проснуться, и поскорее.
Ресницы несколько раз дернулись, глаза открылись, и он увидел Шев, и его умиротворенное лицо вдруг перекосилось.
– Она умерла, – прошептал он. – Я помню, будто это случилось только вчера. Она умерла. – Он закрыл глаза, и по бледным щекам покатились слезы.
– Я знаю, – сказала Шев. – Знаю и сочувствую. Обычно я позволяю тебе оставаться здесь столько времени, сколько ты захочешь, и очень хотелось бы, чтоб так было и сегодня, но тебе, Беррик, придется встать. Могут быть неприятности. А потом ты сможешь вернуться. Секутор, проводи его домой, ладно?
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
