Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 16
И снова разлетелись три Ангела на четыре стороны света: Тариэль — листать Книгу Судеб, Умиэль — врачевать сердце Мастера Джуры, Ариэль — искать неизвестную среди дочерей Евы.
* * *
Незаметно подошел к концу третий год странствий, и три светлых Ангела встретились снова. На их лицах лежала тень заботы.
— Чем мы так опечалены? — спросил братьев Умиэль.
— Тем, что не нашли решения, — промолвили тихо Ариэль и Тариэль.
— А впрочем, — встрепенулся Ариэль и взмахнул райской ветвью радости, — может быть, у каждого из нас есть часть решения.
— Правда, — подхватил его мысль Тариэль, — давайте расскажем друг другу, что случилось за год.
Первым стал говорить Умиэль:
— Целый год я провел рядом с Мастером Джурой. Время посеребрило его виски. Он стал больше замечать чужое страдание. Иногда он плакал, и от слез его сердце стало мягче. Скоро можно будет вынуть занозу и крючок, на котором она держится. А еще — самое главное! — он носит у сердца Образ Божий. Теперь Мастер верит, что Господь выведет его из печали.
Вторым повел свой рассказ Ариэль:
— А я, пока летал по свету, то и дело слышал в молитвах людей одно и то же имя: Панна-Юлика, Панна-Юлика. Мне захотелось посмотреть, кто это такая. Почему столь разные люди так просят для нее у Бога счастья в любви? Я нашел ее среди чужих детей. Она их успокаивает, воспитывает, учит, а по ночам сочиняет для них сказки. Ах, как она похожа, братья, на ту девушку из Книги Судеб, которая умерла, не дождавшись своей любви! Только Панна-Юлика очень странная. Добрые люди просят для нее любви и счастья, а она сама — нет. И живет она как будто в полсилы. Она такая отрешенная, без надежды на встречу со счастьем. Знаете, из ее сердца бьет лучик чистой любви, но он такой тонкий и хрупкий. Она направляет этот лучик на детей и всех, кто ей дорог, но его силы не хватает, чтобы согреть ее собственное сердце. Я коснулся ее райской ветвью — ее душа затрепетала от радости! И знаете, что она делает? Она превращает трепет души в стихи и сказки и дарит их людям. Ей самой достается только эхо.
— Мой кувшинчик потяжелел, пока ты говорил о Панне-Юлике! — сказал Тариэль. — А это верный признак того, что у нее было много горя и слез. Пришло время их осушить. Мне нравится Панна-Юлика. Только захочет ли она сама стать такой же счастливой, как герои ее сказок?
— А я хочу сказать, какую удивительную вещь я заметил! — воскликнул Умиэль. — Пока вы говорили, мои весы беспрестанно колебались. Мне казалось, что на чашах весов бьются два сердца!
— А нашлось ли что либо в Книге Судеб? — спросили Ангелы Тариэля.
— Только одна загадка. Книга Судеб сама раскрылась на той же странице, что заметил Умиэль. Я удостоверился, что на судьбе той девушки, не дождавшейся своей любви, действительно стоит печать смерти. Однако в самом низу страницы я заметил маленькую стрелочку, будто указывающую, что страницу надо перевернуть. Я провел по ней пальцем, и она засветилась и запульсировала как живая!
— Ты перевернул ее?!
— Нет! Да! Не знаю, как вам ответить. Я попытался перевернуть страницу, а поддалось сразу несколько. Они как будто склеены друг с другом. А дальше идет повесть другой судьбы. Я горячо молился об удаче, но после многих безуспешных попыток поспешил к вам. Видно, Господь подает нам знак, но я не смог прочитать его в одиночку!
— Помолимся, братия, ко Господу, чтобы он дал нам разумение и благоговение перед Его тайнами, — сказал Умиэль.
Три Ангела преклонили колена в полном безмолвии, и сердца их наполнил трепет. Затем они развернули свои прекрасные крылья и устремились туда, где ждала их великая Книга Судеб.
* * *
В самом уединенном краю Вселенной, на алмазной горе покоится Книга Судеб. Укрывает ее хрустальный свод, а стерегут ее все Силы Небесные.
Три Ангела встали у изумрудных Врат и услышали Голос: «Пусть войдет тот из вас, кто сильнее всех верит в чудо!» Ариэль шагнул вперед, Врата растворились, и три Ангела полетели навстречу сиянию. Едва они приблизились, Книга Судеб раскрылась с мелодичным звоном на известной странице. Радость переполняла Ариэля, когда он легкой рукой коснулся живой пульсирующей стрелки в нижнем углу. Страница поддалась без усилий, и… три Ангела увидели продолжение жизни той, о ком они так много думали:
— Она жива!
— Это она!
— Панна-Юлика!
Вот что узнали Ангелы про Панну-Юлику.
Она росла единственным ребенком в семье, где все ее любили и баловали. И хотя она была немного капризна, как все кумиры семьи, нрав у нее был добрый, а характер легкий. Так получалось, что люди поворачивались к ней своей лучшей стороной. Друзей у нее было много, и всем она желала счастья.
Больше всего на свете Панна-Юлика любила детей. Даже с самыми драчливыми, непоседливыми и упрямыми она легко находила общий язык. С отроческих лет она мечтала выйти замуж за хорошего человека и стать матерью многочисленного семейства.
Годы шли, а мечта все не сбывалась. Ни один юноша, ни один мужчина не мог ответить на ее любовь. Не знала Панна-Юлика, что она последняя в роду, поскольку род ее отмечен проклятием.
Панна-Юлика прилежно работала и старалась быть приветливой и ласковой со всеми, но сердце ее тосковало и постепенно покрывалось шрамами несбывшихся надежд. Отчаяние затуманило ее душу, и тогда она стала легкой добычей магов. «Ты хочешь творить добро. Мы научим тебя исправлять судьбы людей и врачевать их болезни» — так ей сказали. И на свою беду она поверила. Так Панна-Юлика стала ученицей магов.
(На этом месте повествования сердца трех Ангелов сжались от ужаса: «Ах, как же она поверила такой чудовищной лжи! Все судьбы в руках Отца Небесного. Без Его воли ничего не вершится! Ничего нельзя исправлять — можно только молиться!»).
А секрет был прост. Маги говорили: «Ты особенная. Ты добрая. Тебе можно вмешиваться в чужие судьбы. Ты все делаешь во благо. Тебе Господь помогает». Так они питали гордость Панны-Юлики, и та день ото дня росла, а сама Панна-Юлика думала, что развивает свой дар целительства.
В конце концов — быстрее, чем Панна-Юлика поняла свою ошибку — чужая боль превратилась в яд и отравила ее. Маги и демоны, которые им покровительствовали, уже радовались, что еще одна заблудшая душа погибла. Однако их злая радость была преждевременна. Двух вещей они не смогли сделать: отлучить Панну-Юлику от любви к Богу и заставить ее наживать богатства на чужой беде. Потому-то, когда смерть уже поставила печать на ее судьбе, Господь ее спас.
В последнюю минуту жизни Панна-Юлика подумала так: «Подобное стремится к подобному. Я умираю. Если в моей душе есть свет — она полетит к Отцу Небесному. Если она же переполнена злом — отправится в ад. Значит, другого я не заслужила. Господи, прими мою душу!» Душа ее белым голубем полетела ввысь, а сознание — по бездонному колодцу вниз. В этот миг безвременный Господь вернул ее в реальность.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 16
