— Что ты знаешь о шотландском законе? — возмутился Саймон, добавив: — Впрочем, не имеет ни малейшего значения, что, как тебе кажется, ты знаешь. Ты еще несовершеннолетняя и, следовательно, подчинишься отцовскому приказу.
— Король и королева занимают свои места, поэтому я должна идти.
Затем, к своему собственному удивлению, равно как и к удивлению остальных, она повернулась и пошла прочь. Если кто-то и пытался окликнуть ее, она не слышала.
Стараясь держать королевский стол в поле зрения, она беспрепятственно неслась сквозь толпу благодаря тем, кто видел ее приближение и предупреждал других, пока сильная рука, неожиданно ухватившая ее повыше локтя, не заставила резко остановиться.
Гневно развернувшись в твердом убеждении, что никто, кроме братьев, не осмелился бы так ее схватить, она занесла правую руку, но тут же замерла и потрясённо ахнула.
— Не советую бить меня, девочка. У меня грозный нрав, и дать мне оплеуху — самый верный из всех известных мне способов его расшевелить.
Глава 3Продолжая держать леди Амалию за руку, Гарт прочел в ее лице неуверенность. Ее рука оставалась занесенной для удара, и она выглядела достаточно разозленной. Но он был уверен, что она не осмелится. Хотя щеки ее так и пылали.
Со вздохом она опустила руку.
— Так-то лучше, — сказал он.
— Молю, отпустите меня, сэр. Люди смотрят.
— Ну конечно! Им интересно посмотреть, что будет, если у вас достанет глупости ударить того, кто гораздо крупнее вас, — усмехнулся Гарт.
Он понимал, что подначивает ее, но не совсем представлял зачем. Он по-прежнему крепко держал ее руку.
Она встретилась с ним взглядом, и прекрасные, опушенные густыми ресницами ореховые глаза сузились.
— Наверняка, — проговорила она, — их больше интересует, почему вы меня так схватили. Более того, я только что оставила своего брата Саймона. Если он увидит вас…
— Для него было бы благоразумнее держаться на расстоянии, вы не находите?
Поморщившись, она тем не менее колко ответила:
— Не знаю, что он сделает. Но если вы намереваетесь стоять здесь, удерживая меня, то привлечете внимание не только моих братьев или отца.
Осознав, что может привлечь внимание Файфа или других членов королевской семьи, — девушка, в конце концов, служит принцессе, — Гарт отпустил ее.
— Спасибо, — поблагодарила она. — Почему вы меня остановили?
Он улыбнулся, вспомнив.
— У вас был такой рассерженный вид, и вы неслись, не разбирая дороги, вот я и подумал, что мне следует вас остановить, пока вы в кого-нибудь не врезались.
Осознав, что выдает о себе больше, чем узнает о ней, он смолк. Ему хотелось лишь еще раз прикоснуться к ней.
— Почему вас должно волновать, как я выгляжу и куда иду? — спросила она.
Гарт считал себя человеком откровенным. Но такой прямой вопрос из уст женщины, которую он едва знал, разрушил его слабую попытку привести в порядок мысли. Несколько ответов пришли ему в голову, но ни один он не мог произнести вслух.
Решив занять оборонительную позицию, он поинтересовался:
— А почему вы злитесь? Это не может быть моя вина, потому что вы готовы были ударить любого. Кто сказал что-то такое, что не должен был?
— Не могу представить, каким образом это вас касается, — парировала она. — Но если вы намереваетесь продолжать этот разговор, молю, попутно проводите меня к принцессе. Она будет недоумевать, что меня задержало.
Будучи в состоянии видеть поверх голов большинства людей, Гарт отметил, что принцесса заняла свое место. Другие ее фрейлины получали от слуг блюда и корзины, предоставленные ей на выбор. Хотя об Изабелле, похоже, прекрасно заботились, он понимал, что она сама или кто-то из ее приближенных скоро начнут задаваться вопросом, почему леди Амалия не помогает, и могут осудить ее за опоздание.
— Я отведу вас к ней, миледи, но хотел бы получить ответ на свой вопрос. Кто или что вас так расстроило?
Ее подбородок вздернулся, и она твердо посмотрела на него:
— Вы, похоже, думаете, что имеете право допрашивать меня, когда захотите, сэр. Но вы не имеете надо мной власти.
— Разве? Должен вам напомнить: как единственный человек, знающий, какой вы подвергли себя сегодня опасности, я имею некоторое право…
— Вы рехнулись? — возмутилась она. — Вы осмеливаетесь говорить об этом здесь? Вспомните, что объяснение вашего присутствия тоже может подвергнуться сомнению, если только голос, которой я слышала, принадлежит тому же человеку, который совсем недавно беседовал с вами.
Он заколебался, потому что лишь двое разговаривали с ним после того, как он покинул Мут-Хилл. Решив, что она, вероятно, узнала только Файфа, и порадовавшись, что у нее хватило ума не назвать его, даже если никто в многолюдной толпе не обращал на них внимания, Гарт объяснил:
— Он подошел сказать мне, что надеется скоро увидеть меня в Стерлинге.
— Значит, вы с ним друзья, — произнесла она нахмурившись. — Это странно, ведь мой брат Саймон служит ему. И этот человек достаточно хорошего мнения о Саймоне, чтобы доверить ему обязанности, которые он не может доверить другим. Как же возможно, если вы его друг, что вы осмелились сбить Саймона с ног в Данфермлине?
— Я тогда не знал Саймона, — поспешно проговорил Гарт. Осознав, как это должно было прозвучать, он добавил: — Впрочем, я его и сейчас не знаю. Более того, сомневаюсь, что он узнает меня даже лицом к лицу. Я ударил его, потому что он досаждал вам, а мне не нравятся мужчины, которые запугивают женщин. Если вспомните, я схватил его сзади, развернул и врезал ему прежде, чем он успел меня разглядеть.
— Но если он узнает, кто вы… — Она украдкой взглянула на него из-под густых ресниц.
— Вы намекаете, что можете рассказать ему? — сухо поинтересовался он.
Негодование прогнало многообещающий взгляд.
— Нет, никогда! Я рада, что вы его ударили. Но другие могут сказать ему.
— Если он знал тогда, то ничего не предпринял. А если узнает, сомневаюсь, что он станет жаловаться. Я не друг Файфа, девушка, но тот инцидент не сделает Саймону чести в его глазах.
— Думаю, вы правы, — отозвалась Амалйя, когда они приблизились к королевскому столу. — Теперь я вижу принцессу, сэр, — добавила она с большим достоинством. — Благодарю вас за то, что проводили меня.
— Это доставило мне удовольствие, миледи, — ответил он с теми же нотками.
Потом менее формально поинтересовался:
— Изабелла останется на коронацию королевы, не так ли?
