В поисках золота Старк все выше поднимался по склону вдоль осыпи, которую образовывали обломки скал, каскадами скатывавшиеся вниз по круче на протяжении тысяч лет. Она представляла собой результат старения, выветривая и эрозии горной вершины.
Он долго карабкался по почти отвесному склону, то и дело пуская в ход руки, чтобы удержаться, пока, наконец, добрался до золотой жилы, выходившей на поверхность вместе с отложением кварца. Ширина кварцевого слоя достигала шести футов, а золотые прожилки пронизывали его, точно паутина.
С первого же взгляда Адам понял, что это потрясающая находка. Если кусок руды, найденный отцами-основателями откололся от этой жилы, то он легко мог вообразить восторг, охвативший их поначалу.
Однако даже в первый момент победы и упоения успехом вид грозно нависшего утеса предостерег опытного золотоискателя от поспешных шагов. Присущая ему осторожность заставила его чуть-чуть отступить и более тщательно все обдумать. Обогнув гранитную громаду, он взобрался на обрыв позади нее, откуда мог взглянуть на основание накренившегося огромного камня. От увиденного у него пересохло во рту и похолодело внутри.
Судя по всему, эта скала была частью некогда очень древней горной гряды. На протяжении долгих лет ее хлестали ветры, иссушал зной, сотрясали оползни и подземные толчки. В результате вершина скалы так изогнулась и накренилась, что теперь в любой момент могла рухнуть на более молодые и крепкие утесы. К тому же за много лет она вся покрылась трещинами и разломами, напоминая теперь стену древнего замка после жестокого обстрела из пушек и представляя самый настоящий кошмар для любого золотоискателя.
Открытая жила сулила колоссальное богатство, но каждая добываемая унция золота грозила смертью. Даже упавшая пылинка могла обрушить вниз всю шаткую махину, а ведь высотой скала достигала не менее трехсот футов.
Вернувшись к месторождению, Адам убедился, что главная жила лежит на склоне холма как раз у самого подножия каменной башни, и золотоискателю придется просто делать подкоп под нее основание. От одного неосторожного удара все может развалиться.
Более того, если бы скала обрушилась, когда, по счастью, Старка под ней не было, то тысячетонное нагромождение камней наглухо завалило бы жилу, не оставив и надежды докопаться до нее вновь.
Адам уселся на обломок скалы и закурил трубку. Вполне возможно, рассуждал он, отсюда удастся вынести не одну тонну руды и ничего не случится… Или же, что не менее вероятно, скала осядет после первого же удара киркой. И все же он понимал, что у него нет выбора — слишком уж нужно ему добыть золото.
В глубине души он верил, что Конни любит его, и крепко, и верно, и надеялся, что если дать ей возможность, как говорится, «увидеть мир», то она в конце концов успокоится, вернется к чему привыкла, и удовольствуется заботами о семье. Ведь, помимо всего прочего, она была мексиканкой, а в глазах ее народа женщина — ничто, коли у нее нет мужа. Одни жалеют такую, другие — презирают, а сама она считает себя неудачницей. Конни свято верила в то, что, создав семью, она сумеет выполнить главное предназначение женщины. Но у нее, с самого детства, была трудная жизнь, постоянно приходилось бороться за выживание, так что теперь ей отчаянно хотелось немножко романтики, блеска и роскоши.
Может это и глупо, но Адам верил, что без Конни вся его жизнь лишена смысла. Он мечтал о том, чтобы она получила все, чего только пожелает. А для него было бы величайшей радостью дать ей то, о чем она мечтает. И только золото, то самое золото, что лежало сейчас перед ним, могло превратить все его чаяния в реальность.
Внимательно осматривая каменную башню, он уже знал, что принял вызов и пойдет за этим золотом. Трезво взвесив все за и против, Адам взял для себя за правило остерегаться двух вещей. Первая — равнодушие к опасности и порожденная им беспечность, а вторая — жадность, стремление добыть еще капельку, ту самую, что убьет его.
Надо сразу определиться, сказал он себе, и уж твердо стоять на своем. Необходимо установить, сколько золота он хочет, и ни за что не брать ни кусочка больше. И всегда надо быть готовым удовлетвориться меньшим, если того потребуют обстоятельства.
Адам хотел получить сто тысяч долларов.
На первый взгляд это казалось целой кучей денег. В начале странствия он бы удовольствовался всего десятью тысячами и даже еще несколько минут назад на большее не рассчитывал. Собственно говоря, он уже сейчас подвергался той самой второй опасности, потому что его запросы поднялись в соответствии с размерами и богатством жилы.
На склоне вокруг скалы валялось обломков руды примерно на тысячу долларов. Тысяча долларов — только нагнись и подбери.
Сперва надо взять их, решил Адам. Собрать, отнести вниз в каньон и выделить из них золото. Если с ним что-то и случится, у жены и сестры все же останутся деньги, чтобы жить там, где они пожелают.
Но даже теперь, приняв окончательное решение, он не ринулся осуществлять его, а набил новую трубку и продолжал размышления. Ему пришло в голову, что скорее всего скала не сразу рухнет. Возможно начнет качаться, будет слышен треск. Вот тут уж не зевай — быстро давай деру, а по мелкому песку и гравию далеко не убежишь. Значит, следует натаскать сюда плоских камней и построить дорогу. Тогда, если придется спасаться, хотя бы не увязнешь в песке.
Работая в руднике, надо все время помнить о нависающей над головой каменной глыбе. Ни одного неточного движения и удара кирки, и медлить нельзя в тревожный момент. Доля секунды нерешительности — и все, смерть под обвалом.
Поднявшись, Старк выбил трубку и принялся складывать в мешок валявшиеся под ногами обломки руды. Каждый из них был просто-таки нашпигован золотом. Собрав столько, сколько мог унести, он взвалил мешок на плечо, наметил самый легкий путь вниз по склону и зашагал обратно в каньон.
В свое время святые отцы для того, чтобы размельчить руду и извлечь золото, пользовались arrastra — камнедробилкой, но Адам не смел пойти на такой риск. Ведь грохот камнедробилки слышен издалека, а ему совсем не хотелось привлечь чье-то внимание. Нет, молот звучит гораздо глуше, хотя работа пойдет медленнее.
Вернувшись к часовне, старатель окончательно определил свои планы. К югу от каньона, в котором обосновались Старки, и не очень далеко от него располагался приисковый городок Глоуб. Пока Адам не навещал его, да и не собирался. Его появление там непременно вызвало бы всякие толки, того и гляди, кто-нибудь из любопытства увязался б за ним. А это уж совсем ни к чему. По счастью, семья предусмотрительно запаслась изрядным количеством бобов, риса, муки, сухофруктов и других продуктов. Разнообразить стол позволяла дичь, пойманная в силки, да съедобные травы и коренья, собранные Консуэло.
Поселенцы надеялись, что их никто не обнаружит. Каньон, где они жили, вряд ли привлек бы внимание случайного путника. Вход в него был частично прикрыт скудной пустынной растительностью. Любой, кто едет через пустыню, минует сотни подобных оврагов и расщелин, едва удостоив их беглым взглядом. А своих коней и мулов наши золотоискатели пасли на крошечном пастбище в одном из отрогов каньона.
