Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
Офицер тяжело вздыхает… Слов не требуется. Впрочем, я сама видела ряды черных мешков и воронки от взрывов. «Удалась» выставка…
Ясно, что ничего не ясно – эта присказка моего Джона лучше всего подходит к нынешней ситуации.
Но у Воспера еще одна проблема – что делать со мной? С точки зрения нормальных людей я поступила почти героически, рискуя жизнью, отвлекала налетчиков от королевы. С точки зрения охраны дворца наоборот – спровоцировала перестрелку, создав угрозу жизни ее величества.
Я себя виноватой в перестрелке не считаю, поскольку началась она задолго до выключения света и моего выстрела в рыжего (эту сволочь я с удовольствием расстреляла бы еще раз из 45-го калибра и с близкого расстояния). А вот в том, что, как и охрана, проглядела рыжего, виню. Не важно, что видела его впервые, если интуиция подсказывала, что опасно, нужно внимательно присмотреться ко всем, а не размышлять о том, какие «Глоки» использует охрана дворца.
Я себя виню, но каяться или посыпать голову пеплом не собираюсь, разве что пеплом своих надежд на возвращение в строй. При таком скандальном начале не стоит ждать продолжения. Теперь одна дорога – в частные сыщики. Если, конечно, удастся доказать, что я стреляла по бандитам не от безответственности, а только из желания отвлечь внимание от королевы.
При мысли о психологах, которые покоя мне не дадут еще долго, настроение испортилось окончательно. И зачем я пошла на эту выставку? Могла бы сказать, что… зуб болит или диарея замучила.
Оплакать свое невеселое будущее я не успеваю, потому что дверь кабинета открывается и на пороге появляется… V. C. Элизабет Форсайт собственной персоной!
Глава 2Тогда они еще не были Шах-Джеханом и Мумтаз-Махал, так принца Хуррама и внучку главного визиря Арджуманд назвали позже. Никто не знал, что их любовь и верность друг другу переживут века и останутся в памяти человечества, в том числе благодаря выстроенному Шах-Джеханом великолепному памятнику своей Мумтаз – усыпальнице Тадж-Махал.
– Арджуманд, эй, соня, вставай! – насмешливый голосок Сати выхватил девушку из сна. Уже мгновение спустя Арджуманд не могла вспомнить, что снилось, но определенно что-то хорошее.
Открыв глаза, она увидела, что еще не рассвело.
– Это я соня? Зачем ты разбудила меня так рано?
Подруга присела на край ее чарпаи и заговорщически зашептала:
– Ты забыла, куда мы сегодня собрались идти?
– Ты сломаешь основу моей кровати! – рассмеялась Арджуманд. – Не на рассвете же мы пойдем? Сначала нужно показаться тетушке Хамиде, ведь если она обнаружит наше отсутствие, скандала не миновать.
Сати на мгновение задумалась, но потом решительно помотала головой:
– Нет, сходить нужно, пока госпожа не проснулась.
– Все равно рано. Тетушка Хамиде встанет лишь к полудню, потом будет долго курить кальян и проклинать жару, ругать служанок за неловкость или не ту одежду… Мы успеем не только на рынок Агры, но и в Дели сбегать. Не думаю, что торговцы уже расположились со своими товарами.
В ее словах был резон, однако Сати, возбуждение которой не позволило ей не только спать, но и просто сидеть на месте, настаивала, чтобы отправиться на рынок пораньше, пользуясь тем, что надзирающая за ними тетушка Хамида витает в снах, сладко похрапывая. Подружки даже знали, что ей снится, – толстой Хамиде Бегум всегда снились сладости, даже губами причмокивала, будто пробуя джалеби или гулаб джамун.
Конечно, будь жива мать Арджуманд, она ни за что не позволила бы дочери даже думать о походе на рынок. Девушка столь знатного рода не могла выйти с территории зенана – женской части дворца Красного Форта Агры.
Но мать Арджуманд помнила очень плохо: та умерла, рожая вторую дочь Фарзану. У Арджуманд был и младший брат – Мирза Абуталиб, но он совсем мал, отец дождаться не мог взросления сына, да еще и появившегося на свет после двенадцати лет брака от рабыни, возможно, потому Асаф-Хан воспитывал свою любимицу Арджуманд как мальчишку, позволяя ей слишком многое.
Ворчали все: дедушка Гиязбек, бабушка Рауза Бегам, тетушка Мехрун-Нисса… К Арджуманд даже приставили толстую Хамиде, чтобы присматривала получше, но это помогало мало. Сестра Асаф-Хана Мехрун-Нисса твердила, что лучше бы брат вовсе не воспитывал дочь. Она считала главной задачей племянниц удачное замужество и пыталась обучить старшую женским хитростям, при этом забывая, что сама обожала верховую езду и охоту на слонах, прекрасно стреляла и меньше всего заботилась о своем муже – прославленном полководце Шер-Афгане.
У самой Арджуманд душа больше лежала к отцовской учебе, хотя она понимала, что советы тетушки могут в жизни пригодиться.
Арджуманд шел тринадцатый год, и Мехрун-Нисса решила, что девушке пора принять участие в мина-базаре. Это развлечение со времен самого основателя династии Великих Моголов шаха Бабура ежегодно устраивали для женщин зенана. Один день в году у красавиц зенана была возможность открыть свои лица.
Рынок устраивали в садах дворца весной, и торговали на нем… женщины и девушки зенана. Конечно, покупателей-мужчин интересовали вовсе не выложенные на прилавки безделушки, а сами торговки. На мина-базар допускались только представители знатных родов, то есть по обе стороны прилавков стояли равные.
О, сколько каждый год бывало открытий! Одно дело видеть лишь загадочно блестящие глаза, старательно подведенные каджалом, и совсем иное все лицо красавицы. Как часто поклонники и влюбленные даже не узнавали тех, о ком мечтали. И наоборот, открытое личико какой-нибудь девушки оказывалось очень привлекательным из-за ее белозубой лукавой улыбки.
Некрасивых женщин в зенане не бывало, здесь даже служанки подбирались не только из-за умения что-то делать, но и с учетом внешности. Ничто не должно оскорблять взор падишаха, в том числе непривлекательное лицо подающей ласси девушки.
Население зенана всегда было велико, прежние падишахи имели гаремы в сотни красавиц, даже Акбар, любивший своих Рукию и Джодху, не чурался общества других прелестниц. У нынешнего падишаха Джехангира, сына Великого Акбара, жен полтора десятка, но много наложниц, к тому же в зенане остались все наложницы и вдовы его отца.
Придворной дамой одной из таких вдов – Салимы – и стала Мехрун-Нисса.
Все эти женщины, обычно проводившие целые дни в лени и пересудах, ко дню мина-базара оживлялись, заказывая новые наряды и тайно подбирая то, что будут продавать.
Узнав, что Арджуманд тоже предстоит показать себя, прежде всего обрадовалась ее близкая подруга Сати. Они были ровесницами, но это не мешало Сати давать советы подруге с позиции старшей и более опытной.
Саму Арджуманд вовсе не привлекала возможность красоваться перед чужими мужчинами, а еще меньше радовала необходимость что-то продавать. Вот уже чего она не умела совсем!
– Сати, но мне нечего выкладывать на прилавок! Кто-то заранее вышивает кошели или палантины, кто-то плетет браслеты… Тетушка расписала столько тканей, что их хватит на три мина-базара. Я же слишком поздно узнала о своем участии, чтобы успеть заготовить что-то достойное, а выставлять сделанное наспех или всего пару красивых поделок не хочу.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
