Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
«Да уж, эта бы не бросила мужа одного за границей», – думал Воронин, глядя на Панкратьеву совершенно другими глазами. Теперь он откровенно ею любовался и искренне завидовал тому, кому такая женщина досталась.
Конечно, он все ей подписал, даже больше, чем она ожидала. На прощанье поцеловал ручку и еще несколько дней после отъезда Панкратьевой с наслаждением вдыхал оставшийся в его кабинете запах ее дорогих духов и ментоловых сигарет.
Опыт первый. Результат номер один
В гостиницу Панкратьева вернулась уже поздно вечером, решила не ужинать и заснула как убитая, да чуть не проспала будильник. За завтраком она вдруг ощутила сильнейший голод, решила плюнуть на фигуру и не ограничиваться яичницей. В общей сложности она съела еще шесть булочек с шоколадной начинкой, выпила две чашки кофе и выкурила четыре сигареты. Вообще, оказалось, что за эту командировку Панкратьева выкурила практически все сигареты, взятые с собой про запас.
В самолете она тоже совершенно не свойственным ей образом крепко заснула. Правда, от запаха разносимой пищи проснулась и съела всю полагающуюся ей еду.
Офис родной фирмы, в которой Панкратьева трудилась первым заместителем генерального директора, находился как раз по дороге из аэропорта. И еще с основания предприятия Дубовым было заведено, что все вернувшиеся из командировок первым делом ехали на работу с докладом, а потом уже домой отдыхать. Сам Дубов никогда отдыхать после командировки не ездил. Но что взять с этого трудоголика? Панкратьева брать с него пример категорически отказывалась, но из аэропорта в офис всегда заезжала. Припарковавшись на битком забитой автомобилями сотрудников парковке, она подхватила портфель, вдруг показавшийся ей неимоверно тяжелым, и побрела в кабинет своего начальника.
Дубов сидел за столом и сосредоточенно писал что-то на обрывках настенного календаря. Компьютер он так и не освоил и всем своим примером показывал сотрудникам, как надо экономить бумагу. В конце каждого месяца секретарша Оля обычно обрывала во всех офисных помещениях календари прошедшего месяца и сдавала их Дубову. Дубов самолично рвал календарные листы в формат бумаги для записей и потом увлеченно строчил на этих бумажках разные умные мысли, которые Оля в дальнейшем перепечатывала на компьютере. Панкратьевой процесс разрывания Дубовым календарей всегда напоминал годы детства и юности, когда подобным образом рвалась газетка для использования ее в качестве туалетной бумаги.
Когда Панкратьева вошла в кабинет, Дубов не сразу оторвался от своего занятия. Это тоже было традиционно. Так он играл в большого начальника. Панкратьева уселась на свое обычное место за столом для переговоров – справа от Дубова – и принялась его внимательно разглядывать. Дубов совершенно не походил на только что виденного ею импозантного директора завода Воронина и олицетворял собой типичного начальника, вышедшего не просто из народа, а из народа совкового. Фигура у него была та самая, сарделькообразная. Из-за фигуры своей Дубов страдал одышкой и повышенным давлением. К этой фигуре прикладывалась круглая, вечно румяная рожа с хитрыми голубыми глазами и слегка солдатский юмор. Голову Дубова украшала шикарная шевелюра без единого седого волоса.
– Ну что, Саша, может, посмотришь на меня немного или я пойду? Чего-то я устала, – выдавила из себя Панкратьева.
– Ой, Ань, извини, у меня тут мысль важная. Записать надо было. Ну, как съездила?
Панкратьева извлекла из портфеля пачку документов и сунула их Дубову под нос.
– Ни фига себе! – Дубов, разглядывая бумаги, аж хрюкнул. – Как же тебе это удалось?
– А я коньяка с оппонентом нашим выпила, он все и подписал.
– Коньяка? А больше ты ничего с ним не делала? – Дубов посмотрел на Панкратьеву наглыми глазами.
– Шутки у тебя как у боцмана, Шура. Премию гони мне.
Дубов закряхтел.
– Чего-то ты, Анюта, плоховато выглядишь. Вон синяки какие под глазами. Надо коньяка, наверное, меньше пить. Ладно, ладно, шучу я. – Дубов замахал руками, увидев яростный блеск в глазах Панкратьевой. – О какой сумме идет речь?
– Три тысячи давай, мне колеса зимние покупать надо.
– Дорогие, однако, у тебя колеса.
– Не жадничай, Дубов, скупой два раза платит.
– А я тебе пять бы дал, но три так три. Тем более одно дело бумаги подписанные, другое дело – деньги на счете.
– Я бы у тебя десять попросила, да у нас выплаты подрядчикам на носу и зарплата. А деньги уже на счете, их при мне отправили. И не ври про пять-то, а то я тебя не знаю. Отдай бумаги, да пойду я, чего-то мне и правда не по себе.
– Погоди, погоди, действительно, что ли, и деньги выслали? – Дубов набрал по селектору бухгалтерию.
– Але, хтой-то? – раздался из аппарата веселый голос главного бухгалтера Оксаны Лаврененко.
– Я тебе покажу сейчас «хтой-то»! – зарычал Дубов. – Распустила ты там их всех, Панкратьева.
– Ой! Александр Евгеньевич! Батюшки, а я вас и не признала! Извиняйте, – запричитала Оксанка.
– Кончай придуриваться и отвечай, что там у нас с деньгами?
– С деньгами у нас полный абажур! Навалили целую кучу валюты, теперь разбирайся, за что и откуда. Это ведь только Анна Сергеевна знает!
– Оксаночка, – подала голос Панкратьева, – прямо сейчас беги ко мне в кабинет, я тебе все документы выдам.
– Анна Сергеевна! Вы приехали уже, вот радость-то какая! А то без вас меня тут Александр Евгеньевич склонял перечисления разные делать на излишества нехорошие! Я ничего не стала перечислять. Вот.
После этих слов у Панкратьевой сложилось впечатление, что на том конце провода Оксанка показывает Дубову язык. Видимо, Дубову тоже так показалось, потому что он вдруг нахмурился.
– Умничка, ты беги ко мне в кабинет, а с Александром Евгеньевичем я сейчас разберусь. – Панкратьева строго поглядела на Дубова: – Ну-ка, гад, признавайся, чего опять без меня купить хотел? Опять компьютеры?
Нахмуренный Дубов потупился, вздохнул и кивнул.
– Саша, сколько можно? Ну ты же взрослый человек, а как папуас балдеешь перед всей этой техникой, которая послезавтра уже будет выпущена в новой версии, и купленное тобой за бешеные деньги будет стоить копейки. Ты что, меня в невыполнимую миссию отправил, чтобы тишком опять техники накупить? Зря я у тебя десять не запросила! – Панкратьева собрала со стола Дубова все бумаги, сунула их в портфель и вышла в приемную.
«Вот ведь паршивец, – думала она, – недаром что волос полная голова».
В каком-то очередном дамском журнале Панкратьева прочитала, что мужчины, не лысеющие к пятидесяти годам, содержат в себе большое количество женских гормонов и ведут себя иногда просто как женщины. С этим Панкратьева тоже была абсолютно согласна, однако о лысом начальнике совершенно не мечтала. Еще неизвестно, как бы повел себя этот лысик на месте Дубова. Может, уволил бы ее к чертовой матери. Хотя, может быть, и наоборот, со свойственной ему мужской широтой и щедростью осыпал бы Панкратьеву премиями и ценными подарками. Она даже представила в кабинете Дубова абсолютно лысого мачо типа Брюса Уиллиса. В этом видении начальник курил сигару, положа ноги на стол. Да, такой дяденька «Майкрософту» нажиться бы не дал и, пожалуй, выдал бы Панкратьевой за провернутую операцию те самые десять тысяч.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
