Они рухнули в океан. Это и вправду было больно.
Увидев дочь на парапете, король Николас попытался вскарабкаться на башню с безрассудством пса, рвущегося выбраться из колодца. В считанные секунды он сорвал ногти, пальцы начали кровоточить.
Виктор Вигни оттащил его от стены.
— Подождите, Ник. Это еще не конец. Подождите. Мальчик… Он…
Николас вперил в него взгляд обезумевших, полных боли глаз.
— Ну, посмотрите сами. Пошли. Нам понадобится судно, если ветер подхватит их.
— Пошли, Ник. Пошли.
Когда дочь Николаса взлетела в воздух, он взвыл и рухнул на колени.
Виктор смотрел в полном изумлении. Этот мальчик. Он особенный, кто бы он ни был. Может, девять, но не больше десяти. Какая находчивость! Взрыв подбросил их высоко; Виктор проследил взглядом траекторию полета и бросился на пирс, волоча за собой короля.
— Флаг может утопить детей, — задыхаясь, говорил он. — Рама сломается, и флаг обмотается вокруг них.
Король уже пришел в себя и вскоре, обогнав остальных, несся к пристани. Купавшему флагу уже мчались штук шесть лодок. Первым до ребят добрался маленький береговой ялик, несшийся по волнам под взмахами весел двух мускулистых рыбаков. Позади него до самого пирса тянулась вереница отставших лодок.
— Живы? — взревел Николас, но расстояние было слишком велико. — Они живы?
Флаг достали из моря и размотали, вытащив из него два мокрых комка. Виктор схватил короля за плечи и крепко сжал их. Ялик сделал крутой разворот и понесся к берегу, срывая веслами пену. Новости добрались быстрее его, передаваясь от лодки к лодке. Слова, поначалу неразличимые, с каждой последующей лодкой звучали все яснее.
Николас упал на колени и возблагодарил Бога. Виктор улыбнулся и захлопал в ладоши.
— Я приехал, чтобы учить принцессу, — воскликнул он, не обращаясь ни к кому конкретно. — Но я буду учить и этого мальчика… или, может быть, он будет учить меня.
ГЛАВА 2 Щетка
На какое-то время Конор Брокхарт стал героем. Казалось, на острове не осталось человека, который не пришел бы к нему в дворцовый лазарет, чтобы выслушать рассказ об импровизированном планере и на удачу постучать по гипсу, наложенному на его сломанную ногу.
Изабелла приходила каждый день и частенько приводила с собой отца, короля Николаса. В один из таких визитов он принес свой меч.
— Я не хотел прыгать с башни, — запротестовал Конор. — Просто не смог придумать ничего другого.
— Нет, нет, — сказал Николас — Это церемониальный меч Трюдо. Я собираюсь сделать тебя пэром.[27]
— Вы сделаете меня пером? Это что, какая-то волшебная игра?
Николас рассмеялся.
— В некотором роде. Одно прикосновение этого меча, и ты станешь сэром Конором Брокхартом, а твой отец станет лордом Брокхартом, и, конечно, твоя мать станет леди Брокхарт.
Знаменитое оружие маячило в десяти сантиметрах от носа Конора, и это немного беспокоило его.
— Я не должен его целовать?
— Нет, просто прикоснись к лезвию. Хватит и одного пальца. Когда поправишься, устроим настоящую церемонию.
Конор провел пальцем по сверкающему лезвию. От прикосновения оно запело.
Николас отложил меч.
— Поднимайся, сэр Конор. Не в буквальном смысле, конечно, не прямо сейчас. Всему свое время. Когда поправишься, у меня для тебя будет новый учитель. Очень необычный человек, который работал со мной, когда я летал на аэростатах. Мне кажется, тебе он понравится больше, чем любому другому.
«Аэростаты!»
Что до Конора, то пэрство волновало его гораздо меньше, чем полеты на аэростатах.
— Я чувствую себя намного лучше, ваше величество, и мог бы встретиться с этим человеком уже сегодня.
— Не торопись, сэр Конор, — рассмеялся король. — Я попрошу его заскочить к тебе завтра. У него есть эскизы, которые наверняка тебя заинтересуют. Кое-что о летающих машинах тяжелее воздуха.
— Спасибо, ваше величество. Буду ждать встречи с ним.
Король со смехом взъерошил Конору волосы.
— Ты спас мою дочь, Конор. Она чуть не погибла из-за моей халатности и собственных пальчиков, которые так и чешутся, а ты спас ее. Я никогда этого не забуду. Никогда. — Он подмигнул мальчику. — И она тоже.
Король ушел, но его дочь осталась. За время всего посещения она не произнесла ни слова, да и вообще мало разговаривала с Конором после взрыва. Однако сегодня в ее карих глазах вспыхнул прежний огонек.
— Сэр-р-р-р Конор, — сказала она, перекатывая его титул во рту, словно твердую конфету. — Теперь тебя будет не так-то просто повесить.
— Спасибо, Изабелла.
Принцесса наклонилась и постучала по загипсованной ноге.
— Нет, сэр Конор Брокхарт. Это тебе спасибо.
В тот день, поздно вечером, когда нянечка ушла наводить порядок в доме его матери, к Конору явился еще один посетитель. В лазарете было пусто, если не считать дежурной медсестры, сидящей на посту в дальнем конце коридора. Она задернула занавеску у постели Конора и оставила свет включенным, чтобы он мог почитать.
Конор просматривал «Аэронавтику» Джорджа Кэйли,[28]излагавшего теорию, что воздушное судно с неподвижным крылом, некоторой разновидностью двигателя и хвостом, который будет служить рулем, сможет переносить человека по воздуху.
Тяжеловатое чтение для девятилетнего мальчика. По правде говоря, Конор многие непонятные слова пропускал, но постепенно понимал все больше.
«Двигатель и хвост, — думал он. — Во всяком случае, лучше, чем летающий флаг».
И когда он заснул, ему приснился окутанный флагом сверкающий меч, тонущий в проливе Святого Георга.[29]
Его разбудил скребущий звук подошвы и тяжкий вздох крупного человека. Вздох, больше похожий на ворчание. Это был звук того рода, который любого мальчика заставил бы притвориться спящим. Конор лишь чуть-чуть приоткрыл глаза, стараясь дышать глубоко и ровно.
В кресле у постели сидел человек, его крупная фигура тонула в тени. Судя по красному кресту на груди, он принадлежал к гвардии Святого Креста[30]— сам маршал Бонвилан!
