Но когда она спустилась в комнату отдыха, мистера Джеферса еще не было. Поскольку здесь всегда было очень людно, всюду звучали смех, разговоры, звон бокалов, Кэти вышла на террасу. Звезды словно были разбрызганы по бархатно-черному небу. Из клуба доносились зажигательные, почти языческие мотивы, заставляя томиться сердце и порождая в душе странное томление.
Неожиданно Кэти услышала голос миссис Шеферд, беседующей с председателем яхт-клуба и его женой:
— Да, нам всем будет не хватать нашей дорогой мисс Сомерс. Она такая милая старушка. И такая доверчивая. Без сомнения, она даже не догадывается о том, что вытворяет ее племянница. Я пыталась намекнуть ей…
Кэти застыла на месте. Теперь, услышав то, что явно не предназначалось для ее ушей, она уже не могла уйти. Неожиданно ей пришло в голову, что, скорее всего, миссис Шеферд знает, что она здесь. Подозрение подтвердилось, когда миссис Шеферд повернулась в ее сторону и слегка повысила голос:
— В конце концов, кто-то же должен предупредить их насчет Нила Уэддона до того, как они уехали в «Мэриет».
Председатель клуба смущенно пробормотал что-то невнятное. Но миссис Шеферд возразила:
— Чушь. Конечно, это он виновен в смерти девушки. Я всегда знала, что расследование проведено не совсем чисто. В противном случае зачем ему так спешно покидать Англию? И почему он всегда держался в стороне от нас?
Председатель взял свою жену под руку и, уже уходя, произнес:
— Возможно, ему просто не нравится наше общество.
Кэти обернулась и увидела рядом с собой Филипа.
— О, вы здесь! Пожалуйста, пойдемте скорее. — Ее голос слегка дрожал.
— Вы увидели привидение? Или музыка джунглей горячит вам кровь? — улыбнулся Филип.
— Да, такое чувство, что даже земля под ногами раскалена. Я готова танцевать всю ночь напролет.
Кэти накинула на плечи шаль, и они стали спускаться по ступенькам к клубу «Кесарина», где громко звучала музыка и слышался характерный для этих островов звук — звук льда, звенящего в бокалах с коктейлями.
Кэти пыталась вернуть себе хорошее настроение, но слова миссис Шеферд не давали ей покоя. Танцуя с Филипом, она неожиданно спросила:
— Филип, пожалуйста, скажите мне правду о Ниле Уэддоне. Все на что-то намекают… Я никогда не видела столько трагизма в человеке.
Филипу вопрос показался оскорбительным. Ему было неприятно, что девушка может думать о другом мужчине даже сейчас, когда танцует с ним.
Он неохотно ответил:
— Уэддон был помолвлен. Насколько я понимаю, девушка умерла, и в связи с ее смертью был какой-то скандал. Он сбежал сюда, но его история последовала за ним… Послушайте, нам обязательно говорить об этом типе и портить наш прощальный вечер?
Кэти сказала очень тихо и очень быстро:
— Вы же знаете, он для меня ничего не значит. Просто… Я просто интересуюсь всем, что происходит вокруг.
— Поверьте, я бы отпустил вас в «Мэриет» с куда более спокойным сердцем, если бы Уэддон не бродил где-то рядом.
Кэти заставила себя улыбнуться:
— Не переживайте. У нас вряд ли будут с ним даже просто добрососедские отношения.
— Возвращайтесь поскорее. Мне эти несколько дней вашего отсутствия покажутся вечностью. Если вы не вернетесь через месяц, мы с Банти поедем к вам на выручку. И освободим вас из плена, как прекрасную Рапунцель, — шепнул ей Филип.
— Думаю, в этом не будет необходимости. Надеюсь, вам не покажется грубостью, но меня очень раздражает любое «светское общество». Я уверена, что «Мэриет» — то, что мне нужно.
— Я ни за что не позволил бы вам уехать, если бы свято не верил в пословицу о том, что расстояние укрепляет чувства.
— Вы уверены, что «с глаз долой, из сердца вон» звучит хуже?
Она говорила насмешливо, но ее глаза словно говорили, что ей будет не хватать Филипа.
Он крепче обнял Кэти. В глубине души Филип проклинал «Мэриет» и женское упрямство, заставляющее девушку ехать туда. Впрочем, он был уверен, что сумел подавить ее интерес к Нилу Уэддону. Что за особенность у всех женщин — вечно они отдают свою нежность отверженным и обездоленным?! Тем не менее ее отъезд был неизбежен. Жаль! Кэти была уже почти готова сказать ему «да». Если не сегодня, то завтра. Или через пару дней. И вот теперь эта поездка в «Мэриет».
Филип раздумывал о телеграмме из Лондона от своего партнера Харви. Все было хуже, чем он предполагал. К тому же в глубине души Филип понимал, что не выполнил своих обязательств и не сделал здесь ничего, что могло быть полезно для фирмы. Этот остров лотофагов наложил на него свое заклятие. Он погряз в ленивой, беззаботной жизни. И даже почти убедил себя, что не уехал отсюда до сих пор только потому, что беспокоится за Банти. Кроме того, он целиком и полностью убедил в этом Кэти.
Намек, что она бросила о своем влиянии на тетушку, не давал ему покоя. Это могло внести кое-что новое в отношения между ними и, возможно, сделать их продолжительнее. Филип отправил срочное письмо Харви, чтобы тот выяснил, кому именно Джордж Сомерс оставил наследство. Впрочем, в любом случае эти две недели покажутся ему скучными и пустыми. Да и Банти наверняка расшалится. Никто не может ладить с ней лучше Кэти!
Он едва заметно коснулся губами ее странных, окутанных бледным сиянием русалочьих волос. Есть масса причин, известных ей и таких, о которых она даже не догадывается, из-за чего он не станет торопиться. Риск потерять ее сейчас слишком велик, а ставки рискованно высоки!
На крыше действительно выросло дерево! Это было первое, что заметила Кэти, когда машина, долгие часы ехавшая по неровной дороге мимо заброшенных плантаций сахарного тростника и полуразрушенных деревень, приблизилась, наконец, к имению «Мэриет».
С одной стороны виднелась небольшая уютная бухта, которая долгие годы была полностью предоставлена пеликанам. Сейчас птицы недовольно косились на людей, вторгшихся в их владения. С другой стороны зеленели холмы. Вдали сверкающий на солнце подобно сотне драгоценных камней водопад то появлялся, то исчезал в изумрудной зелени. Между морем и холмами виднелся хозяйский дом поместья «Мэриет», утопающий в зарослях жасмина и олеандра. Кэти не поверила своим глазам, когда увидела его. Он был не белым, как она себе представляла, а серо-розовым, построенным из отшлифованных каменных блоков, со множеством окон, карнизом и портиком. Дом был выдержан в георгианском стиле, и единственным напоминанием о том, что стоит он не в Англии, а в джунглях на одном из Карибских островов, была застекленная веранда со стороны моря.
Кэти охватило чувство восторга и грусти. Какая невероятная роскошь и какое чудовищное запустение!
В наше время такое место могло существовать только на Карибах. Кэти вдруг поняла: что бы ни случилось в будущем, пусть даже оправдаются самые мрачные предсказания Нила Уэддона и весь остров превратится в гигантский развлекательный центр для туристов, в ее памяти это поместье останется таким, каким она увидела его сегодня, — роскошным памятником тому невероятному времени, когда люди спешили навстречу приключениям.
