Когда ему это наскучило, он занялся садом, с неослабным интересом разглядывая цветок ромашки, неприметного серого мотылька или упавший с дерева лист. Ему нравились яркие птицы, сверкавшие красным, зеленым, желтым и синим оперением; заметив их на деревьях, он показывал на них пальцем, хлопал в ладоши и, казалось, радовался тому, что знакомит Лию – нового для него человека – с чудесами своего мира.
Позже его отнесли в дом, и миссис Брунеллески, взяв с собой вышивание, вышла в сад, чтобы посидеть под большим зонтом в патио.
– Лия, – подозвала она девушку. – Присядь. Хочешь выпить чего-нибудь? Сегодня жарко, хотя лето еще не наступило.
– Нет, спасибо. Вам хорошо спалось?
Эта женщина – лучший способ повлиять на старика и его сына. В данный момент Доменико откровенно враждебен, а Зандро может оказаться еще более несговорчивым, чем его отец.
– Я отдыхала, а не спала, – возразила миссис Брунеллески. Ее брови сошлись над озабоченными темными глазами, удивительно похожими на глаза старшего сына.
Вероятно, она думает о присутствии в семье чужой женщины и беспокоится о том, чем может завершиться ее неожиданный визит, решила Лия.
Покопавшись в маленькой коробочке с принадлежностями для рукоделия, миссис Брунеллески остановила выбор на красных нитках и щелкнула ножницами. Надев очки, она вздохнула:
– Какое наказание – старость! Мой Доменико, его она раздражает.
– Мне кажется, что его многое раздражает, – вырвалось у Лии. Как глупо, подумала она, ей надо следить за своим языком.
Миссис Брунеллески подняла голову, ее глаза заискрились смехом, а по лицу побежали морщинки. Она с удовольствием хихикнула.
– Это правда. У него крутой нрав, у моего мужа. Она, похоже, гордится им и считает, что не следует огорчаться из-за его вредного характера.
Миссис Брунеллески склонилась над вышиванием и сделала несколько стежков.
– Возможно, – печально произнесла она, – если бы Доменико сдерживал свой нрав, мой Рико не покинул бы нас. Быть может, он бы не…
Умер. Страшное слово повисло в воздухе.
– Я сочувствую.
Что еще можно сказать бедной женщине, тоскующей по своему младшему сыну? Стежок ложился за стежком.
– Он разбил сердце своей матери, – сказала миссис Брунеллески. – Но мать всегда любит.
– Да.
Рука с иголкой замерла. Старая женщина вновь подняла глаза. У нее был обеспокоенный вид.
– Мы любим нашего Ники, – призналась она. – О нем хорошо заботятся, правда? Мы очень любим его.
– Я знаю.
Но Рико они тоже любили, однако ее муж с помощью Зандро вынудил его покинуть родной дом, уйти из семьи, потому что их любовь была лживой и ограниченной, у них не было бескорыстной привязанности миссис Брунеллески.
И если она спасовала перед ними тогда, какие шансы есть у нее теперь, когда она постарела и ослабела, а Зандро находится в расцвете сил и идет по стопам своего отца?
– Я тоже люблю Ники.
Это была правда, несмотря на то, что Лия провела с ним относительно мало времени. Кровное родство – таинственная сила, естественная и в то же время необъяснимая. Жаль, что ее родители не могут увидеть своего внука, подержать его на руках, узнать, что их гены живут в нем даже после их смерти.
Они, как Рико, умерли слишком рано. Не такими молодыми, как он, но еще далеко непреклонного возраста. Они утонули, став жертвами пьяного водителя, который заставил их съехать с дороги в реку, а сам умчался прочь, даже не попытавшись помочь им.
Лия мужественно держалась во время похорон, полицейского расследования и мучительного суда над виновным водителем. Но через несколько месяцев она начала регулярно и много пить. В дурной компании, в неподходящих местах.
Это начало сказываться на работе, которую она любила, и в конце концов, ее – тур-оператора – уволили.
Стыдясь и раскаиваясь, она сделала попытку отказаться от алкоголя и решила начать новую жизнь в каком-нибудь другом месте. Австралия была ближе всего.
Она купила билет на самолет, поселилась в маленькой, но страшно дорогой квартире в Сиднее и начала искать работу. И встретила Рико.
– Рико, – снова вздохнула миссис Брунеллески и покачала головой. – Он был красивым, таким, как его маленький сын. Веселым. Все смеялся и смеялся, когда был маленьким. – Поднеся руку к лицу, она смахнула пальцем слезу и печально улыбнулась. – Ах, мой Рико. Ты тоже любила его, Лия?
Со всей честностью, какую она смогла придать своему голосу, Лия сказала:
– Я любила его всем сердцем.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
В патио вошел Зандро. В его черных глазах горел гнев, губы искривились, словно он хотел зарычать, оскалив белые зубы.
Миссис Брунеллески улыбнулась.
– Зандро! Ты сегодня вернулся рано.
– Да, мама, – выражение его лица смягчилось, когда он, наклонившись, поцеловал мать.
Та нежно провела ладонью по щеке сына, прежде чем он успел выпрямиться.
– Лия, – кивнул ей Зандро в знак приветствия и холодно посмотрел на нее.
Девушка улыбнулась непослушными губами.
– Привет, Зандро.
Он подтянул к себе стул и сел между ними.
– Сейчас миссис Уокер принесет прохладительные напитки. Она сказала мне, что вы здесь. – Несколько секунд он рассматривал рукоделие матери, затем спросил: – Ты провела некоторое время с Ники, Лия?
– Утром мы ходили в парк с Барбарой. – Она бросила взгляд на миссис Брунеллески, которая сосредоточенно вышивала, и добавила вызывающим тоном: – Тебе не нужно посылать с ним телохранителя.
– Мой долг – оберегать мальчика.
Краска бросилась ей в лицо.
– Со мной он в безопасности!
Миссис Брунеллески, опустив вышивание на колени, с тревогой посмотрела на них.
– Зандро делает все ради благополучия Ники, Лия. Постарайся понять.
– Я стараюсь, – сухо сказала Лия. Ничего хорошего не будет, если она потеряет самообладание. Любая мелочь может быть использована против нее. – Но я против того, чтобы ко мне относились как к преступнице.
Зандро заговорил таким мягким тоном, что ее раздражение усилилось.
– Если бы я обращался с тобой как с преступницей, то вызвал бы полицию, когда обнаружил, что ты шпионишь за моей семьей.
– За твоей семьей? Доминик мой! – гневно возразила Лия, называя малыша полным именем, на котором настоял Рико, несмотря на разрыв с отцом. – И я не шпионила.
– А как еще можно назвать это? Затаившись в машине, ты высматривала…
– Просто я хотела убедиться, что он здесь и с ним все в порядке.
