Он смутился: Санни как будто слышала, как старый Темплейр советовал ему жениться… Они замолчали, между ними повисла какая-то недоговоренность. Брайс понял, что означает ее вопрос, а Санни почувствовала, что он видит ее насквозь. Молчание затягивалось, атмосфера накалялась… Еще шаг, еще взгляд… и они уже не расстанутся. У нее было такое чувство, что они почти единомышленники, что их тянет друг к другу не только физически. Какой-то очень сильный магнит притягивает ее женское и его мужское начало.
Брайс улыбнулся… медленно… обещающе… но и вопрошающе.
- Ладно, нам надо поторопиться. Вы ведь голодны?
- Да, - ответила Санни, чувствуя, что его возбуждение передается ей. Может, она сошла с ума?
Брайс взял ее за руку, и они ускорили шаг. Санни едва сознавала, где она и куда идет. Он вел, а она послушно шла.
Он покрутил головой и молча повел ее дальше. Отель…
- Брайс Темплейр, - сказал он клерку в окошке. - Для меня заказаны апартаменты.
- Да, мистер Темплейр, к вашим услугам пентхаус. Ваш багаж уже там. Пожалуйста, ключи.
- Благодарю вас.
- Пока достаточно. Я позвоню, когда что-то понадобится.
Он опять взял ее за руку и повел к лифту. Она была так ошеломлена, что едва вымолвила:
- Я думала, вы остановились в том же отеле, где проходила конференция.
- Я уже выезжал оттуда, когда встретил тебя.
Он сказал тебя, подумала она.
- Я предпочитаю не совмещать личную и общественную жизнь.
Лифт открылся, и они вошли в пустую кабину… Боже, лифт только для пентхауса. Двери плавно закрылись, и прошлая жизнь осталась для Санни позади. Она вдруг почувствовала неловкость. Было так тихо, что она подумала: сейчас он услышит, как гулко бьется ее сердце…
ГЛАВА ПЯТАЯ
Брайс хотел, чтобы лифт двигался быстрее. Ему было трудно сдерживаться. Он понимал, что Санни рассчитывала на ресторан. Будет ей ресторан, только один на один, в закрытом помещении. Он смотрел на нее и видел, что Санни потрясена: губы дрожали, она съежилась, глаза избегали его взгляда, лицо горело. Бедняжка, подумал он. Боится его. Что ж, она боится не без оснований.
Достанется и этим губам, и ногам. И прочим прелестям. И все-таки надо успокоить ее. Она ведь может и уйти… независимая и самостоятельная, привыкшая все решать сама… И будет права.
- Я не думала…
- И не надо! - И, прежде чем она опомнилась, он схватил ее в объятия и стал целовать.
Лифт остановился. Брайс поднял ее на руки и понес к себе. К счастью, двери были не заперты. Яростное желание требовало немедленного утоления. Черт, кровать на втором этаже! Не желая ни на секунду отпускать свою драгоценную ношу, Брайс понес ее наверх, в спальню.
Там он наконец опустил Санни на кровать и стал неторопливо раздевать. Потом разделся сам и лег рядом с ней. Брайс был потрясен ее наготой; возбуждение его было таким сильным, что он сразу же, без предварительных ласк, оказался там, в глубине ее лона… Брайс грубо утолял свою страсть, и Санни отвечала ему в безумном желании освободиться от напряжения. Они почти одновременно достигли высшего блаженства и какое-то время лежали обессиленные.
- Санни… - выдохнул он. - Дай мне посмотреть на тебя, насладиться красотой твоего тела.
Они стали ласкать друг друга, исследуя каждый изгиб, каждое сокровенное место… Брайс опять горел желанием, лаская упругую грудь, упиваясь ее поцелуями. Ее ноги обвивали его бедра, как он и мечтал, тело отвечало на каждое его движение, двигаясь вместе с ним в бешеном ритме… Санни никогда не думала, что она может быть такой откровенно бесстыдной и получать именно от этого безумное наслаждение. Им казалось, что они уже на небе… Они потеряли счет времени, но утолить голод не могли… Они не стеснялись друг друга, ее жаркое лоно сводило Брайса с ума, заставляя снова и снова овладевать ею.
Брайс даже не подозревал, что она способна на такую страсть. Сливаясь с этой женщиной, он ощущал себя диким зверем. Его яростное возбуждение самца, примитивное, требующее именно эту самку, не спадало. Он хотел ее бешено, неистово… Изумление, восхищение, упоение - вот что она вызывала в нем, и он снова припадал к ней, доводя и ее до исступления.
Эта женщина создана для меня, а я для нее, думал он, не отрываясь от нее. Потом они опять отдыхали. Брайс держал ее в объятиях, боясь выпустить из рук, боясь, что она растворится, исчезнет, растает.
Он был переполнен нежностью. Надо дать ей отдохнуть… но стоило ей положить на него свою ногу, как все благородные мысли исчезли… Он погладил эту округлую ногу с атласной кожей, потом отодвинулся и стал покрывать ее поцелуями, поднимаясь выше и выше. И снова они начали свою бешеную скачку, пока не достигли оргазма.
Теперь Брайс понимал, что значит лежать рядом с настоящей женщиной. Он перебирал ее спутанные кудри, ласкал грудь… спокойно… лениво. Сытый лев, отдыхающий около своей львицы…
Эта женщина должна принадлежать только ему.
- Санни, выходи за меня замуж, - вдруг услышала она. А Брайс и сам удивился: слова выскочили из него, как пуля из винтовки.
- Что? - задыхаясь, переспросила она.
Брайс не стал повторять, а привстал над ней, ласково посмотрел в еще затуманенные страстью глаза, провел пальцем по припухшим губам и твердо сказал:
- Я хочу жениться на тебе, Санни Йорк!
* * *
Санни казалось, что она спит. Да нет, не спит. Брайс повторил свои слова и нежно коснулся ее губ. Жениться? Да они едва знакомы! Она молчала. Он снова прильнул к ее губам, его язык скользнул внутрь, исследуя нежные внутренности. Руки все более страстно стали ласкать грудь, но Санни пассивно отвечала на его ласки и, казалось, была под гипнозом. Но Брайс уже в исступлении ласкал ее: инертность Санни только разжигала его.
- Я хочу, чтобы ты стала моей женой, - твердил он, отрываясь от ее губ.
Его женой!
- Я хочу, чтобы ты родила мне ребенка!
Вот она, мечта!
Он целовал ее грудь, округлую упругую грудь, созданную для материнства. Волны наслаждения сотрясали их. Такого Санни не испытывала никогда. Но все же она по-прежнему лежала безучастно, не отвечая на ласки.
Брайс хочет, чтобы она родила ребенка. Их ребенка? Его ребенок в ней?
Его ребенок у ее груди… Значит, ее дитя будет иметь такого отца, о котором она мечтала? Лучшего отца в мире!
Брайс продолжал целовать ее, не понимая ее пассивности. Устала? Что с ней? Его рука спустилась вниз, раздвинула ее бедра…
Санни словно впала в прострацию. Она слышала его и свои крики, но как бы со стороны. Замечательно, восхитительно! Брайс был неутомим… неужели она его так возбуждает? Последнее содрогание, и торжествующий вопль вырвался одновременно у нее и у него… И тишина, покой. Они растворились друг в друге - великолепные самка и самец, думающие о потомстве.
