Лариса знала, что рано или поздно он все равно купит ей новый автомобиль, поэтому основательно подготовилась — они не метались от салона к салону, они поехали туда, где вожделенный RAV4 был в наличии.
Он стоял там, где она видела его в последний раз, — в глубине зала, и как будто ждал ее. Верхний свет отражался от черных глянцевых боков. RAV недовольно щурил фары, словно сердился, что ее так долго не было.
«Не сердись, мой хороший, — прошептала ему мысленно Лариса. — Скоро я тебя заберу отсюда».
Она отказалась от предложения менеджера осмотреть салон автомобиля изнутри. Она и так знала, что двигатель пускается кнопкой, что русифицированные приборы читаются отлично, а качество сборки и материалов выше всех похвал.
Отличившийся давеча Зубов отчаянно хотел спать. Лариса, жестокосердно про себя усмехнувшись, оставила его на съедение менеджеру, горевшему желанием поговорить хоть с кем-нибудь. Оглянувшись на мужа, который покорно, сдерживая зевки, слушал говорливого юношу, она пошла вдоль ряда новеньких блестящих автомобилей, присматриваясь к выражению лица каждой из машин.
По залу, негромко переговариваясь, бродили покупатели. За ними зорко следили немногочисленные менеджеры в строгих костюмах.
Пара средних лет, вошедшая в салон несколько минут назад, остановилась у серебристого «мицубиси-аутлендер». Дама в соболях наманикюренным пальчиком осторожно потрогала блестящую эмблему на капоте. Коренастый мужчина в оранжевой дубленке склонился над водительской дверью, пытаясь сквозь затененное стекло разглядеть приборную панель.
«Да хорошая у него панель, хорошая, — сказала про себя Лариса. — И динамика отменная. И сидеть в нем здорово. Если бы не RAV, я бы купила «аутлендер». Кстати, у него морда дружелюбней».
Худенький мальчик неслышно подкрался к мужчине со спины и вкрадчиво спросил:
— Вам помочь?
Мужчина вздрогнул и резко выпрямился:
— Не надо!
Мальчик с готовностью признал свое поражение и так же неслышно ретировался.
Лариса поморщилась. Олух! Ну кто ж так делает! Разве можно подкрадываться к клиенту со спины? А сакраментальное «Вам помочь?»! Лично у нее шерсть на загривке встает дыбом, когда продавцы в магазине обращаются к ней с подобным вопросом. Их что — совсем ничему не учат? В таком случае ты его хоть десять раз менеджером назови, он не то что автомобиль — коврик к нему не продаст.
— Кстати, замечательный зверь, — сказала она негромко и улыбнулась.
Не коренастому мужчине, а его спутнице.
— Если б у меня было больше денег, я бы купила именно «аутлендер».
Дама внимательно посмотрела сначала на Ларисин пуховик, а потом на свои соболя и приосанилась. А Лариса продолжала:
— У него отличное качество сборки, в нем по-американски просторно. А такой ультрасовременной передней панелью вообще немногие авто могут похвастаться.
Дама, заскучав, отошла. Мужчина же, наоборот, подошел поближе. Лариса обратила его внимание на роскошную светлую кожу, рифленый пластик и водительское сиденье с потрясающей поддержкой. Отдельных слов заслуживала двухстворчатая пятая дверь, позволяющая понизить погрузочную высоту и увеличить проем.
— Вы продавец? — строго спросил мужчина.
— Нет, я покупатель, — улыбнулась ему Лариса. — Продавец во-он там.
И она показала на худенького мальчика, потерянно стоявшего в нескольких метрах от них.
— Молодой человек! — повысил голос мужчина.
Мальчик вздрогнул и полетел на зов.
Лариса хмыкнула и пошла проведать любимого, оформлявшего документы.
10 декабря
Лева
Разговор с Гаврилычем
Колено все еще побаливало. На сегодняшней тренировке Лева решил его поберечь и ограничился легкой разминкой и силовыми упражнениями на руки и пресс.
Раздевалка постепенно опустела, однако в душевой еще шумела вода. Кто это там так расплескался?
Лева сидел на скамье, потирая колено и никуда не торопясь. А куда ему было торопиться?
Воду в душевой выключили. Сразу стало тихо-тихо.
«Через неделю меня уволят», — подумал Лева.
Он так и не сказал матери про грядущее увольнение. Не смог. От одной мысли, что придется с ней объясняться, ему становилось дурно.
Из душевой материализовался Гаврилыч в спортивных штанах с полотенцем на мокрой голове.
— Чего грустим? — поинтересовался Гаврилыч, вытирая волосы.
Лева усмехнулся. Что на это ответить?
— Мне кажется, я тону, — неожиданно для себя сказал он.
Гаврилыч перестал тереть затылок, внимательно посмотрел на Леву и сел рядом.
— Ты, случаем, не пьешь? — спросил он опасливо.
— Я? — изумился Лева. — С чего ты взял?
— Да так, — уклончиво сказал Гаврилыч. — Лицо у тебя какое-то такое… Это хорошо, что не пьешь. А в чем проблема-то?
Лева пожал плечами:
— Да ни в чем. Просто не знаю, как жить дальше.
— Как это? — не понял Гаврилыч. — Как нравится, так и живи.
Теперь не понял Лева.
— Что значит «как нравится»?
— А то и значит: делай, что хочешь, а что не хочешь — не делай.
Они уставились друг на друга.
— А как же слово «надо»? — спросил наконец Лева.
— А кому «надо»?
«Обществу», — чуть было не брякнул Лева не подумавши. Но в контексте его жизни это прозвучало бы совершенно по-идиотски.
После некоторой паузы он почти решился сказать: «Родным». И не сказал.
— Хороший ты мужик, Лева, только глупый, — подвел итог Гаврилыч, не дождавшись ответа. — И в голове у тебя опилки.
— Почему? — не обиделся Лева.
— Потому что ты грузишься всякой хренью. А на самом деле все очень просто.
Лева криво улыбнулся. Если бы!
Гаврилыч загорячился:
— Ты Кастанеду читал?
— Нет, — смутился Лева.
— Я тоже. Депрессивный мужик, скажу я тебе. А вот моя дорогая читала. И мне пыталась читать. Вслух.
— И что?
— Честно говоря, ни хрена не понял. То ли он травку курил, то ли грибы жевал. Или наоборот… В общем, мерещилось ему всякое. Но я не об этом. Мне у него одна мысль понравилась. Бог у него — как гигантский орел. И этот орел вроде как питается нашими эмоциями и ощущениями. Понимаешь?
— Нет, — честно признался Лева.
— До меня тоже не сразу дошло. Зато когда понял — сразу так легко стало!
