София заставила Магги почувствовать себя виноватой, но как она может остаться здесь на шесть долгих месяцев, а потом еще путешествовать по Европе? «Баронесса явно живет мерками прошлого. Такие люди, как я, не нуждаются в подобном образовании, — покачала головой Магги. — И зачем я только сюда приехала! Все так сложно и запутанно».
С приходом Стефана ей стало еще хуже. В ответ на просьбу матери провести экскурсию по замку он заявил, что недавно вернулся с объезда стад.
— Борис лучше меня знает историю замка, маман. И обожает рассказывать ее гостям, хлебом не корми.
— Но мне бы хотелось, чтобы это сделал именно ты, — отрезала мать. Взгляды их скрестились — решительный со стороны матери и ироничный со стороны сына.
— Ладно, маман, — уступил он наконец. — Я с превеликим удовольствием, просто подумал, что Борис сделал бы это куда лучше.
Стефан не успел переодеться, но даже в узких габардиновых брюках для верховой езды цвета хаки и голубой рубашке с открытым воротом он выглядел сногсшибательно. А все благодаря высокому росту, горделивой осанке и идеально правильным орлиным чертам лица, решила Магги. Горящие серые глаза такого темного оттенка, что временами кажутся черными, особенно когда он чем-то недоволен.
— Нет нужды водить меня по замку, правда, — воспротивилась Магги. — Я вполне могу подождать, пока Борис освободится…
— Господь всемогущий, неужели я настолько страшен, что ты боишься пойти со мной? Обещаю не запирать тебя в тайном подвале и все такое. К тому же ты уже должна была бы понять: слово маман — закон. Она терпеть не может, когда ей перечат. Уж если что решит, свернуть ее с пути практически невозможно.
«Только не в моем случае», — подумала Магги. Да и Стефан не слишком похож на пай-мальчика. Интересно, что будет, если их точки зрения не совпадут? Как говорили у них в школе — найдет коса на камень?
— Замок Единорога — творение моего страдающего ностальгией деда, — начал свое повествование Стефан. — Крепость, конечно же не такая старая, как кажется, обычная имитация под Средневековье. Однако произведения искусства и мебель более чем подлинные.
Они остановились у двух резных кресел с золотыми коронами на высоких спинках, у каждой ножки — фигурка женщины, как на носу корабля.
— Собственность одного из правителей Австрии.
На двух безразмерных шкафах красовались даты «1710» и «1715», на створках — изображения лошадей, охотничьих сценок и портреты свирепых воинов пруссаков в высоких шлемах и с пышными усами.
— Отец мой был австрийцем. Мать вышла замуж за врага. Вот почему после войны они уехали жить сюда. Польские родственники считали, что маман опозорила семью своим браком. Теперь она в Европу — ни ногой.
Значит, Снежная королева безвылазно живет здесь, на краю пустыни. Какая странная судьба для европейской аристократки! Они добрались до расположенной высоко над зеленым оазисом башенки, и взору предстала бесплодная равнина, очерченная вдалеке грядой темных холмов.
— Там пустыня, — махнул рукой Стефан. — Ближе к побережью серая пыль сменяется огромными белоснежно-песчаными дюнами. Эти самые высокие дюны в мире подходят прямо к краю холодной серой Атлантики. Более неприветливого места днем с огнем не сыскать. Называется оно берег Скелетов, кораблей там разбилось — вовек не сосчитать. Но именно там находят бриллианты.
— А откуда у замка такое название? — Магги с самого приезда хотелось задать этот вопрос.
— О, все очень просто, — рассмеялся Стефан. Серые глаза посветлели, и он одарил ее лучезарной улыбкой. — И сказки тут вовсе ни при чем. В прежние времена в здешних краях паслось много антилоп бейза. Считается, что именно они послужили прототипом единорога. Если смотреть сбоку, то кажется, будто у нее всего один рог. — Он протянул руку и коснулся ее щеки. — Если будешь и дальше так смотреть на меня своими огромными карими глазищами, мне придется еще парочку сказок выдумать. Только непорочная девица с чистым сердцем способна поймать единорога цепью из чистого золота. Надо проверить, работает ли это с антилопами.
Он обнял ее за плечи, помогая спуститься из башни по крутой каменной лестнице, и она поразилась охватившему ее неведомому чувству. Да уж, Стефан действительно может быть очаровательным, если захочет. Не поспешила ли она с негативными выводами о нем? Но тут девушка припомнила предостережение Ангуса. Нельзя позволить ему околдовать ее, она ведь видела его с другими девушками и знала — для него окрутить женщину пара пустяков. Это у него в крови.
Они вышли в сад. Романтическая атмосфера замка пленила Магги. Как верно подобрано место! Вокруг царила божественная прохлада. Низкие стены отделаны дельфийскими бело-голубыми изразцами, белоснежные голуби прилетали из своей каменной голубятни отдохнуть в зеленой свежести тропических растений. В пруду у фонтана плавали голубые лилии, меж ними сновали поблескивающие бронзовой чешуей рыбки.
— Это место известно как Сад любви, — объяснил Стефан, — потому что мой дед разбил его для своей юной невесты, которая скучала по зеленым просторам своей далекой родины.
— Ничего удивительного, — огляделась вокруг Магги. — Мне другое интересно — как сюда строительные материалы для замка попали?
— Да ты сама практичность, солнце мое! Я стараюсь добавить романтики, а тебя строительные материалы интересуют! Да, задачка была не из легких, тут ты права. Камень добывали здесь, в горах, но все остальное доставляли на тележках, запряженных волами. Деду пришлось фактически залить рабочих пивом, иначе они ни за что не стали бы здесь вкалывать. Представляешь, как они мучались от жажды на такой жарище.
Стефан пожал плечами.
— Может, после Лондона наша жизнь покажется тебе нелепой и старомодной, Магги, но есть в ней что-то такое, от чего я не в силах отказаться. Я по молодости весь мир объехал. Безрассудства тогда мне было не занимать. По крайней мере, отец был в этом уверен на все сто. Но я всегда возвращался сюда. Здесь мой дом. — Необъяснимая грусть быстро сменилась обворожительной улыбкой. — Ну как, хватит для начала? Пора переодеваться к обеду.
— О да, конечно. — Магги очень хотелось продолжить тур по замку и побольше узнать о его обитателях, но деваться было некуда, пришлось согласиться. Спасибо и на том, особенно если учесть, что поначалу Стефан вообще отказывался сопровождать ее. Магги, которая решила было во время визита держаться от Стефана подальше, неожиданно почувствовала себя уязвленной.
Поэтому за обедом она с благодарностью приняла ухаживания Бориса. Сегодня она надела черное платье, но теперь оно казалось ей еще более чудовищным, чем когда мисс Фрик представила его ей. Баронесса бросила на него один взгляд и отвела глаза. Стефан заметил, что с ней что-то не так, но он был погружен в свои собственные мысли и практически не обращал на Магги никакого внимания.
И только добросердечного Бориса тронул ее несчастный вид. Она ощущала себя глупой малышкой, позарившейся на платье матери.
