Джон стоял будто вкопанный, продолжая держать ворота и глядя ей вслед, пока она не скрылась за поворотом дороги.
Тут он заметил Бена, который вышел из дома и остановился рядом, изумленно глядя на капитана. Закрыв ворота, Джон спросил:
– Ты видел эту двуколку, Бен?
– Ага. Я дал этому вашему огромному коню морковку. Ой, он такой…
– Ты знаешь эту леди?
– Конечно, знаю! Когда я даю морковку Молли… это лошадь мистера Черка… она…
– Кто она?
– Я же вам рассказываю! Это кобыла мистера Черка, и когда она выпрашивает морковку, то подает ногу, чтобы ее пожали, как руку! Надо спросить ее, что она сделает ради морковки, и тогда она поднимает правую переднюю…
– К черту кобылу мистера Черка! Что это была за леди в двуколке?
– А, вы об этом… – разочарованно протянул Бен. – Да это мисс Нелл. Она поехала в церковь.
– Где она живет? Она будет возвращаться этой же дорогой?
– Ага, конечно, этой! По другой дороге ей домой из Кроуфорда никак не попасть. Уж точно не в двуколке.
– Где ее дом?
Бен дернул головой, указав подбородком куда-то на восток.
– Вон там. Мистер Черк научил Молли всяким штукам. Она…
– Тогда ему надо продать ее в «Эстли»[2]. Так, значит, мисс Нелл живет неподалеку?
– Я же вам сказал! – нетерпеливо произнес Бен. – В поместье!
– В каком поместье? Где оно находится?
Было ясно, что Бен очень низкого мнения о людях, настолько невежественных, что не знают, где находится самый большой в окру́ге особняк.
– Всем известно, где живет сквайр![3] – презрительно фыркнул мальчик.
– Сквайр, говоришь? Это отец мисс Нелл?
– Сквайр? Нет! Это ее дедушка. Он очень старый. Никто уже не помнит, когда его видели в последний раз. Все считают, что он со странностями. И еще он не ходит. С тех самых пор, как внезапно заболел. Говорят, теперь настоящий сквайр – это мисс Нелл.
– Далеко отсюда до поместья?
– До Келландса? Я бы сказал, миля или около того.
– Кто он? Как его зовут?
Утомленный таким допросом Бен, вздохнув, ответил:
– Сэр Питер Сторневей.
– Ты ее видишь… Ты часто видишь мисс Нелл?
– Ага, почти каждый день, – безразлично отозвался Бен.
Капитан глубоко вздохнул и еще несколько мгновений стоял, глядя туда, где в последний раз видел двуколку. Внезапно встрепенувшись, он воскликнул: «Бог ты мой! Я должен побриться!» – и быстрым шагом вошел в сторожку.
На обратном пути мисс Сторневей не пришлось звать нового привратника открывать перед ней ворота. Капитан Стейпл был начеку и вышел из сторожки, едва заслышав стук колес экипажа. Он по-прежнему был в одной сорочке, но теперь аккуратно повязал вокруг шеи платок, а на ногах его сверкали высокие сапоги с отворотами. Джон также успел оправиться от потрясения, поэтому, натянув поводья, мисс Сторневей взглянула в лицо не оцепеневшему увальню гигантского роста и необыкновенно привлекательной наружности, а отлично владеющему собой мужчине, который улыбнулся ей и без тени смущения произнес:
– Приношу свои извинения за то, что я совершенно незаконным образом потребовал у вас плату за проезд! Я новичок, видите ли. Простите мне мою ужасающую неопытность!
Глаза мисс Сторневей удивленно расширились.
– О боже! Вы не сын Брина! – невольно вырвалось у нее.
– Нет конечно. Этот юноша, я полагаю, сейчас в море. Бедняга, знаете ли, угодил в лапы вербовщиков.
– Но что вы здесь делаете? – спросила девушка.
– Присматриваю за воротами, – с готовностью ответил он.
– Вздор! – улыбнулась сбитая с толку мисс Сторневей. – Как вы можете быть привратником?
– Если вы хотите сказать, что я выполняю свою работу плохо, то не забывайте – я новичок. Я быстро всему научусь.
– Ничего подобного! Я хочу сказать… О, я думаю, вы меня разыгрываете!
– Ни в коем случае!
– Где Брин? – спросила она.
– А вот на этот вопрос я ответить затрудняюсь, – признался Джон. – Как и Бену… – вы знаете Бена?.. – мне это неизвестно! Потому я и здесь.
Она наморщила лоб.
– Вы хотите сказать, что Брин ушел? Но с чего бы вам занимать его место? Вы с кем-то побились об заклад?
– Нет, но вы подали мне неплохую идею, – покачал головой капитан.
– О, прошу вас, отвечайте мне серьезно! – взмолилась девушка, безуспешно попытавшись нахмуриться, но не удержавшись от смеха.
– Я предельно серьезен. В целом, думаю, будет лучше, если стану представляться кузеном Брина.
– В эти сказки, смею вас заверить, никто не поверит!
– Вы так думаете? Я отлично владею жаргоном.
Отчаявшись добиться от него внятного ответа, мисс Сторневей махнула рукой.
– Я вообще ничего не понимаю!
В этот момент конюх, до того пристально всматривавшийся в Джона, произнес:
– Сдается мне, тут дело нечисто. Если только вы здесь не развлекаетесь, сэр, или не пытаетесь кого-то надуть…
– Вы заблуждаетесь насчет меня, хотя правы относительно того, что дело явно нечисто, – перебил его Джон. – Привратник ушел еще позавчера и до сих пор не вернулся.
– Что ж, это очень плохо, – признала мисс Сторневей. – Но я не понимаю, почему вы заняли его место!
– Разве это не очевидно, что Бен слишком юн, чтобы оставаться здесь в одиночестве? – ответил Джон.
– Вы невероятно странный человек! Как вы тут оказались? Почему… О, может, вы все-таки объясните мне?
– Я вам все объясню, – пообещал Джон. – Однако это довольно длинная история. Не хотите ли сойти на землю? В сторожку я вас не приглашаю, потому что, хотя мне и удалось убедить Бена подмести пол в кухне, там по-прежнему не слишком чисто. Но мы можем присесть на скамью.
Ее глаза заблестели. Казалось, она склоняется к тому, чтобы принять его приглашение. Однако в этот момент конюх что-то произнес вполголоса, привлекая внимание девушки к дороге перед ними.
К воротам верхом на породистой лошади приближался крепко сбитый мужчина, одетый слишком модно для столь скромного окружения. Он был облачен в высокие охотничьи сапоги, цветастый жилет с множеством кармашков, синий длиннополый сюртук с очень большими пуговицами и бобровую шляпу с чрезмерно загнутыми полями.
