– Я не знаю, хорошо ли… – я перевожу взгляд с Дэнни на Брайана и обратно на Дэнни. – Можно ли..
Слышно, как скрипнул стул Брайана, и он встал.
– Хочу выпить кофе, – муж многозначительно смотрит на меня. – Я тебя найду, Сью. Оставайся здесь.
И Дэнни, и я удивлены – каждый по-своему, – Брайан делает в сторону Дэнни предупреждающий кивок и только после этого покидает палату. Проходит несколько томительных минут тишины, пока кто-то из нас решается произнести что-то вслух.
– Заходите, заходите же, – в конце концов я приглашаю их войти, дублируя слова жестом. Кейша проскальзывает в палату и сразу же прижимается к Дэнни так тесно, что он едва может сохранять равновесие. Ту же повадку я наблюдала у Милли, когда она прислонялась к Брайану. Она обычно так давила на колени мужу, что он едва мог устоять на ногах. У Милли это знак наивысшей преданности, и, глядя на лицо Кейши, могу с полной уверенностью сказать, что ее поведение значит то же самое.
А Дэнни едва обращает внимание на Кейшу. Если бы он не приобнял ее за плечи и не положил ладонь на основание шеи, я бы усомнилась, что он вообще замечает ее. Он глаз не мог отвести от Шарлотты – по крайней мере, последние пять минут.
– Как она? – спросил Дэнни.
Я пожимаю плечами. Это очень удобный и распространенный ответ. Полуобман-полуправда.
– Врачи говорят, что худшее уже позади.
– Так почему же… – он хмурится, – почему она не просыпается?
– Они этого не знают, – я глажу руку Шарлотты. Она лежит такая тихая и спокойная, кажется, она холодная как лед, но нет, – теплая, живая.
– Правда? А как вы считаете, врачи смогут…
Раздается громкое всхлипывание, и мы оба – я и Дэнни – поворачиваемся к Кейше. Слезы градом бегут по ее щекам.
– Ну вот… давай прекращай, слышишь? Ты меня этим просто бесишь.
Я инстинктивно напрягаюсь от его тона. Джеймс вел себя точно так же – холодно и жестко, – даже если кто-то рядом плакал.
Кейша закрывает лицо руками, но слезы она остановить не может. Они просачиваются сквозь пальцы и капают с подбородка, оставляя на розовом топе красные мокрые пятна.
Я было протягиваю руку, чтобы утешить ее, но сижу слишком далеко.
– Кейша, ты в порядке?
Она кивает и правой рукой вытирает щеки. Левой держится за борт кожаного пиджака Дэнни.
Ей, вероятно, восемнадцать, максимум – двадцать, но ведет себя как пятилетний ребенок.
– Просто… – она слегка захлебывается в рыданиях, – просто… очень грустно…
Я удивлена ее акцентом. Не думала, что она ирландка.
– Да, грустно. – Грудь Шарлотты вздымается и опадает на выдохе. Трубки убрали четыре недели назад, с тех пор она дышит сама. – Мы не теряем надежды, нет причин сомневаться, что она не…
Кейша тихо стонет, словно у нее разрывается сердце, и отпускает Дэнни.
– Кейша, Кейша, прекрати немедленно, – на лице Дэнни нервно играет желвак.
– Не могу, – Кейша обхватывает себя руками и пятится к двери.
– Кейша? – Я встаю со стула и медленно иду к ней. Протягиваю руку ладонью вверх, словно передо мной раненый жеребенок или олень. – Кейша, что с тобой, что такое?
Она видит мою руку и трясет головой.
– Простите меня, – она снова пятится к двери, все ближе и ближе к порогу. С головы до пят она дрожит, это видно. – Мне так жаль…
– Нам всем очень жаль, – я стараюсь сохранять спокойствие, но сердце бьется, как птица в клетке, – не нужно так сильно расстраиваться, Шарлотта действительно попра…
– Я не о том. Я о…
– Кейша! – Дэнни говорит так громко, что мы обе подпрыгиваем. – Заткни к чертям собачьим свою пасть!
– И не подумаю, – Кейша переводит взгляд с лица Шарлотты на лицо своего приятеля. – Она должна знать.
– Знать что?
О чем она говорит?
– Что я должна знать, Кейша?
Какое-то время они с Дэнни пялятся друг на друга, словно их загипнотизировали. У Дэнни глаза превратились в бойницы. Он уже спокойно и тихо просит ее заткнуться.
– Кейша!
Мне нужно, чтобы она на меня посмотрела. Я должна разрушить заклинание, которое Дэнни на нее наложил.
– Кейша, прошу тебя!
– Сью, ты почему кричишь? – Брайан появляется в дверном проеме за спиной у Кейши, в руке у него чашка дымящегося кофе.
Я смотрю на мужа с изумлением. Как долго он тут, когда успел вернуться?
– Я так и думал, – Брайан косится на Дэнни, – я знал, что, черт подери, будут проблемы, стоит тебя пустить…
Но он не успевает закончить фразу, потому что Кейша тихо вскрикивает и, оттолкнувшись от плеча Дэнни, толкая Брайана, выбегает из палаты. Кофе выплескивается на холодный линолеум.
– Кейша! – Дэнни бросается за ней следом.
Самый ужасный момент – когда Дэнни и Брайан сталкиваются лицом к лицу в дверях, и я почти уверена, что кто-то из них ударит другого, но вот Брайан уступает дорогу Дэнни… я слышу, как Кейша что-то хрипит, когда ее дружок догоняет ее в коридоре, и после этого больница снова погружается в тишину.
Аппарат, фиксирующий сердцебиение Шарлотты, пищит и пищит.
Брайан смотрит на меня со смешанным выражением смущения и шока на лице.
– Что тут вообще произошло?
В его вопросе слышится невысказанное обвинение, он смотрит на Шарлотту, обеспокоенный.
– Я аж с другого конца коридора услышал, как кричит эта девчонка, и удивлен, что не пришла медсестра. Или даже охрана.
Я сажусь на стул возле кровати Шарлотты, мышцы в ногах внезапно ослабевают. Беру дочь за руку. Секунду я и Брайан сидели в тишине, молча, а потом он спросил:
– Что она хотела тебе сказать?
Брайан ставит недопитую чашку кофе на столик и берет Шарлотту за другую руку.
– Кто?
– Та девчушка, что была с Дэнни. Она что-то кричала, пока бежала по коридору.
– Я ничего не расслышала.
Брайан очень пристально смотрит на меня.
– Сью, она кричала что-то вроде «тупая чертова кукла, она мне доверяла, она думала, что я ее лучшая подруга, и теперь посмотри, что случилось».
* * *
Суббота, 9 сентября 1990
В среду позвонил Джеймс. Он дико извинялся, сказал, что ему помешали чудовищные обстоятельства, поинтересовался, смогу ли я когда-нибудь его простить за то, что он так долго держал меня в подвешенном состоянии. Я очень хотела разозлиться, объяснить, что заслуживаю лучшего отношения и что с его стороны довольно самонадеянно вот так просто ждать, что я прощу его потому, что он позвонил и попросил. Но вместо этого я сказала:
