Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
– Как ты?
Улыбнувшись, бабушка взяла Библию, которая лежала на одном из кресел-качалок на крыльце. Она сидела тут каждое утро, пока всходило солнце, читала и тихо молилась.
– Я хотела быть похожей на нее.
Бабушка была самым счастливым человеком из тех, кого знала Лиз. Она медленно потянулась к книге. Библия была тяжелая, в кожаном переплете и с многочисленными царапинами, появившимися за долгие годы. Книга придавила колени Лиз весом своей мудрости.
– Ты поможешь мне понять ее? Дедушка говорит, что я смышленая, но… – она с сомнением посмотрела на Библию, – там много сложных слов.
Бабушка кивнула.
– Там есть суровая правда, истории о жестокости и зле, но Библия также даст тебе помощь и успокоение, когда они тебе понадобятся. В Библии есть истории о героях, которые жили ради Бога. О женщинах, следовавших за Ним даже тогда, когда их жизнь была тяжела. Женевьева Ланье была таким человеком. Какое-то время ей надо было молчать о своей вере, но Господь защитил ее.
Лиз слышала истории о преследовании гугенотов во Франции, как Женевьева вместе с сестрой Эме попали на судно с двадцатью тремя другими французскими барышнями на выданье, чтобы отправиться в Новую Францию и выбрать мужей из местных подданных короля. Тристан Ланье был видным мужчиной, одним из доверенных советников губернатора Бенвиля. Когда поселение перенесли вниз по реке почти на тридцать километров, он сыграл ключевую роль в выборе нового места для города. Однако они с Женевьевой построили дом вне стен форта, чтобы им никто не мешал выполнять свои кальвинистские обряды.
– Почему Господь не защитил маман от лихорадки? – спросила Лиз.
– Лиз, все умирают – кто-то раньше, кто-то позже. Мы не можем знать, в чем промысел Божий, чего Господь желает для тех, кто любит его. Ты только знаешь, что он всегда с тобой, даже сейчас. Он понимает твою боль, он страдает вместе с тобой, он проведет тебя через это испытание. Посмотри на меня, малышка. – Бабушка взяла Лиз за подбородок. – Твой взор должен быть устремлен на Иисуса, что бы ни происходило.
Вспомнив эту сцену, девушка посмотрела на брата по-новому. Он не был так близок с бабушкой, как она. Неудивительно, что у него были проблемы с верой и способностью прощать.
Симон осторожно положил ладонь ей на плечо.
– Это было тяжелое время для всех нас, дорогая. Дедушке пришлось договориться с британцами, чтобы сохранить имущество. Он пытался отговорить дядю Гийома от поездки в Новый Орлеан, понимая, что восстание – бессмысленно и опасно. – Он пожал плечами. – И как видим, он был прав.
Политика никогда не интересовала Лиз, кроме тех случаев, когда она касалась ее семьи. Но этот молодой испанец разбудил что-то… тревожное в ее душе.
– Ты собираешься жениться на Дейзи?
Симон тяжело вздохнул:
– Конечно, я хочу. Но я не очень нравлюсь майору. И я понимаю почему. – Он горько улыбнулся. – У меня не такие уж блестящие перспективы в жизни.
– Почему ты не хочешь, чтобы дедушка научил тебя судоходному бизнесу? Это было бы ему большим подспорьем.
– Я не хочу сидеть в конторе и перебирать бумажки. Я хочу ходить на своем судне, работать руками. – Он сделал паузу. – К тому же Дейзи молода. Она думает, что ей нужен я, но она также считает, что отец сдастся и благословит нас. Но боюсь, нам придется сбежать, если мы хотим быть вместе. – Юноша нахмурился. – Только не передавай ей мои слова, Лиз.
У них давно не было столь задушевного разговора. Она покачала головой:
– Не передам. Ты об этом много думал, не правда ли?
– Конечно, думал. Я не могу просто так жениться на Дейзи и перевезти ее к нам.
Лиз рассмеялась:
– Нет. И это совсем не смешно, ведь так?
– Да. – Но он улыбнулся. – Я слышу, что говорят в доках, Лиз. Грядут перемены. Теперь, когда американцы пытаются выкинуть бритов, те будут давить торговлю, скорее всего, введут разные запреты, и мне надо будет придумать, как сделать так, чтобы мы не голодали. Пока рыбалка идет хорошо, с нами все будет в порядке… – Он покачал головой.
Симон, возможно, был самым осторожным в их семье, но он ничего не боялся. Его сомнения отрезвили Лиз. Она решила не вспоминать об испанце, которого, скорее всего, никогда больше не увидит. Леска дернулась.
– Симон, ты что-то поймал!
Лучше ловить рыбу, чем сидеть без дела и надеяться, что все образуется.
3
Март 1777 года
Лиз помогала Симону разгружать лодку, полную табака, привезенного с острова, когда из-за тюков показалась рыжая голова Нила Маклеода. Его голубые глаза округлились.
– Лиз, пошли быстрее! Твой отец снова попал в историю.
Лиз опустила тяжелый ящик на тюк и выпрямилась, уперев руку в бок. Дни, когда семь месяцев назад она прохлаждалась с милым испанцем, плавая на судне по заливу, давно прошли. Если слухи были верны и армия приближалась к их местам, британские войска в Западной Флориде будут жить на одном табаке. Они с Симоном таскали ящики с табаком все утро. По всей видимости, им предстояло заниматься этим дотемна. Британский фрегат «Хинчинбрук» привез ценный товар из Каролины, обогнув Восточную Флориду и зайдя в Гавану. Команде фрегата была дана четкая команда покинуть порт завтра на рассвете.
Не желая воспринимать слова Нила всерьез, Лиз посмотрела на Симона. Брат не слышал слов Нила, в противном случае он бы уже взорвался от ярости. Он ругался с возницей, телегу которого прислали, чтобы отвезти табак в форт. Отцу следовало быть здесь, чтобы разбираться с перевозкой, тогда Симон мог бы сосредоточиться на лодках, но они не видели его целый день.
– Папа вечно ввязывается во всякие истории, – ответила она, пожав плечами. – Что случилось теперь?
Нил подошел к ящикам и остановился перед Лиз, вертя шляпу в руках.
– Напился и шумел. Я уговорил сержанта, чтобы он не запирал его в камере, но тебе нужно забрать его. Сейчас. Пожалуйста, Лиз.
Лиз посмотрела на свою рабочую одежду – старые штаны Симона и рубашку, поверх которой было надето ужасное, бесформенное домашнее пальто. На ногах у нее были самодельные мокасины. Эта одежда подходила для работы в доках, но ходить в ней по городу было невозможно.
– Нил, я сейчас не могу. Ты же видишь, что мы заняты…
– Либо ты придешь и заберешь его, либо его упекут в кутузку. – На круглом лице Нила отразилось нехарактерное для него упрямство.
Папа, должно быть, наломал дров.
– Хорошо, иду. – Она повернулась к Симону. Брату уходить нельзя, поэтому она справится сама. – Симон! Мне нужно отлучиться, я вернусь через час.
Виновато пожав плечами в ответ на яростные протесты брата, она последовала за Нилом. Они пробирались через толпу грузчиков, матросов, купцов и рабов, заполнивших доки. Лиз плотнее натянула шляпу, пытаясь прикрыть ею лицо. Ее волосы были заплетены в косу и спрятаны под шарфом. Она надеялась, что никто не узнает ее и не расскажет Жюстин, что она снова работала на верфи.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
