Говоря все это, он сам не понимал, почему он снизошел до оправданий перед этой дерзкой молодой особой.
– Конечно, в вашем положении все это правильно.
Он меньше всего ожидал от Анканы такого ответа. Она улыбнулась ему.
– Я просто объяснила, почему в настоящий момент для меня нет места в вашей жизни. К тому же женщины, которых вы предпочитаете, доказывают, что между нами не может быть ничего общего, кроме любви к папе.
– Что, конечно, самое важное, – сказал маркиз.
Намеки на его привязанности он счел за благо игнорировать.
– В этом мы с вами согласны, – сказала Анкана. – Так что если вы готовы меня выслушать, могу я указать вам, в каком виде для меня проще всего с вами путешествовать.
Прежде чем продолжить, она слегка наклонила голову набок.
– Я могла бы быть молоденькой школьницей, которую вы, как опекун, по своей доброте взяли с собой.
– Полагаю, что это столь же удачное объяснение вашего присутствия, как и любое другое, – сказал маркиз, – и надеюсь, что вы будете выглядеть достаточно юной, чтобы оно показалось убедительным.
– Я не была бы дочерью своего отца, если бы не сумела сыграть роль, – с гордостью заявила Анкана. – Когда мы были в Алжире, я была женой бедуина, и никто не заподозрил, что я могла быть кем-то иным.
Удовлетворенно вздохнув при этом воспоминании, она продолжала:
– Когда мы были в Судане, я была его сыном. Все шейхи совершенно в этом уверились и позволили мне ездить верхом в мужском седле, не имея ни малейшего представления о том, что мое место в гареме.
Маркиз не мог удержаться от смеха.
– Я думаю, мне придется принять ваше предложение, – сказал он. – Но когда мы приедем в Бангкок, вы будете делать то, что я вам скажу. – Голос его стал более серьезным. – Вы не станете подвергать себя опасности, даже если ради этого мне придется запереть вас в каюте!
– Ой, как страшно! – улыбнулась Анкана. – Теперь вы пытаетесь меня запугать! Но я знаю, что вы слишком джентльмен, чтобы мне как-то навредить. Ваши угрозы меня не впечатляют.
– Вы быстро поймете, что я совсем не такой, каким вы меня считаете, – зловещим тоном произнес маркиз.
Анкана засмеялась.
– По крайней мере, у вас будет кто-то, кто будет вас задирать и спорить с вами. Судя по тому, что мне говорила тетя Алиса, я так и вижу – вы сидите как паша, в то время как женщины благоговейно целуют вам ноги и говорят, какой вы замечательный!
– Если я услышу еще что-нибудь из того, что говорят обо мне ваша тетушка или кто другой, – заметил маркиз, – я посажу вас в ящик и отправлю обратно в Англию по суше!
– Это идея! – воскликнула Анкана. – Интересно, можно ли вынести такое путешествие? – Засмеявшись, она прибавила: – Это интересная мысль, и гораздо лучшая, чем заковывать арестованных в цепи или приводить их в суд прикованными за руку к охранникам!
Маркиз понял, что от любой угрозы она ловко отмахнется. Эта девушка станет слушать только то, что захочет услышать.
Он поднялся на ноги и, держась за столбик кровати, сказал:
– У нас будет бездна времени, чтобы обсудить нашу стратегию, если у нас таковая появится, когда мы прибудем в Бангкок. А теперь я ложусь спать и надеюсь, что вы сможете объяснить ваше присутствие здесь моему камердинеру завтра утром.
– Конечно! – сказала Анкана.
– А что касается капитана, – продолжал маркиз, – он, несомненно, будет горько упрекать себя за то, что вам удалось пробраться на борт без его ведома!
– Иными словами, я вызову смятение, которое они сочтут весьма огорчительным, – сказала Анкана. – Но не тревожьтесь, потому что все мужчины любят сюрпризы, и они скоро ко мне привыкнут.
Маркизу не нравилась мысль о том, что мужчины могут ее принять, в то время как женщина никогда бы этого не сделала. Однако он не желал развивать эту тему в настоящий момент. Он просто направился к двери.
Подойдя к ней, он услышал, как Анкана сказала:
– Спокойной ночи, милорд, и спасибо, что вы не выбросили меня за борт на съедение рыбам.
– Неплохая мысль, – сказал маркиз, – если вы выведете меня из себя.
Он не стал дожидаться ее ответа. Но, закрывая дверь, он услышал, как она засмеялась, и подумал, что она неисправима.
Только в постели он решил, что, хотя Анкана и разозлила его, проникнув на борт таким безрассудным способом, он находит ее общество довольно забавным. По крайней мере, ему будет с кем поговорить во время долгого путешествия. А он знал, что оно будет долгим, хотя яхта и шла очень быстро.
Глава 3
Они шли через Средиземное море, и маркиз вынужден был признать, что Анкана его не беспокоила. Они вместе завтракали и ужинали. Остальное время она проводила в своей каюте или в каком-нибудь уголке на палубе, где она могла укрыться от ветра.
Он знал, что она читает. Только через некоторое время он заметил, что книги, в которые она погрузилась, были на сиамском языке.
За завтраком он сказал ей полушутя:
– Я полагаю, вы сильнее меня в сиамском. Мне следовало попросить вас поучить меня.
Она бросила на него загадочный взгляд, словно пытаясь проникнуть в его мысли, чтобы понять, правду ли он говорит.
Потом она сказала немного неохотно:
– Я не думаю, принимая во внимание, кем вы… считаете меня, что вы стали бы прилежным учеником.
– Откуда вы знаете, кем я вас считаю? – спросил маркиз.
Он знал, что на свой вопрос он получит прямой, откровенный ответ.
– Непредсказуемой, раздражающей помехой! – сказала Анкана, ни секунды не колеблясь. Маркиз рассмеялся.
– Я ожидал, что вы более высокого мнения о себе.
– Да, – отвечала она, – но я знаю, что вы думаете, и при таких обстоятельствах между нами не может быть внутреннего контакта, который, могу уверить вас, необходим между учителем и учеником.
Поскольку это было, несомненно, справедливо, маркиз подумал, что было бы ошибкой с ней спорить. Вместо этого он сказал:
– Я намеренно не спрашивал об этом раньше. Но теперь я хотел бы, чтобы вы точно объяснили мне, почему вы так уверены, что ваш отец жив.
Последние три дня он пристально за ней наблюдал. Он понимал, что, так как она страстно любит своего отца, она не могла бы так непринужденно вести себя и временами казаться такой счастливой, если бы она не была абсолютно уверена, что он жив.
Завтрак закончился, слуги удалились, оставив на столе только кофе.
Перед маркизом стоял еще маленький стаканчик портвейна.
Сквозь окна салона сияло солнце, и небо казалось таким же синим, как Средиземное море. Вдали виднелись покрытые снегом вершины критских гор. Маркиз долго стоял, любуясь голыми серыми скалами и красноватыми отблесками на них. Снежные вершины гор всегда глубоко волновали его. Он подумал, что, какой бы важной ни была его работа в Англии, когда-нибудь он снова вернется в Гималаи.
