Нам с Митчем нужен перерыв. Он до сих пор бухтит насчет того, как хорошо мы контролируем рождаемость.
Глава 10
Когда во вторник утром Линкольн сошел вниз, мать стояла над кухонным столом и соскребала ярко-зеленую краску с ящика тумбочки. Хлопья краски валялись на столе, на полу. В краске были и ее волосы, и даже масленка. От таких вещей у Ив немедленно разыгрывалась мигрень.
– Ты же вроде этот ящик недавно красила, – удивился Линкольн.
– Красила, – подтвердила мать, хмуро глядя на ящик.
– Так зачем же теперь счищать?
– Цвет должен быть травяной. Так написано на этикетке. А это не травяной, а просто ярко-зеленый.
– А на этикетке был травяной?
– Ну конечно. Раз на этикетке написано «травяной», значит и должен быть травяной, а не такой вот едучий.
– Мам, можно тебя спросить…
– Конечно. В духовке печенье, подливка к ветчине. Сейчас положу. Меда хочешь? У нас он свежий, от местных пчел. Кстати, ты знаешь, что гораздо полезнее есть мед от местных пчел?
– Никогда об этом не задумывался, – ответил Линкольн, стараясь быть как можно терпеливее.
– Лучше-лучше. Потому что пчелы собирают пыльцу с растений, которые растут здесь же, и вероятность аллергии при этом уменьшается.
– У меня, по-моему, нет никакой аллергии.
– Тебе повезло. Наверное, мы всегда покупали именно местный мед.
– Мам, как тебе кажется – Том Круз привлекательный?
Мать опустила шпатель и посмотрела на Линкольна, будто стараясь определить – травяного он цвета или все-таки ярко-зеленого.
– Милый, ты находишь его привлекательным?
– Мам, ну нет же… Что ты придумала? Вот еще…
– Тогда почему спрашиваешь?
– Я спрашиваю, тебе кажется, что Том Круз привлекательный? Я не спрашиваю, думаешь ли ты, что я голубой. Ты что, правда так думаешь?
– Я этого не говорила, – ответила мать. – Я просто подумала, что такое возможно, но не произнесла этого. Я хотела тебе помочь…
– Чем?
– Сказать мне, если это так. А это не так. Ты же говоришь, что это не так, да?
– Да. В смысле, это не так. Ты что, серьезно?
– Линкольн, лучше сказать откровенно, тогда многое станет понятно.
– Да что? Что понятно-то?
– Понятно, почему у тебя нет девушки. Почему у тебя уже очень давно нет девушки. После Сэм, так ведь? И, честно говоря, тогда все понятно насчет Сэм.
– И что же понятно насчет Сэм?
– Ну… Она ведь не была очень женственной.
– Она была очень даже женственной.
