– Тебе нужно сходить в душ и переодеться, – произнесла Надя, прерывая мысли девушки.
Оказавшись под струей воды, Диди не стала торопиться. Девушка смыла с себя пыль и пот, и вода взбодрила ее. Она нисколько не спешила, хотя знала, что женщины ждут ее. Наконец, почувствовав себя чистой, Диди завернулась в толстое вафельное полотенце и вернулась в комнату. У нее не было другого выбора. Надя протянула ей одежду, хотя Диди предпочла бы свои наряды. Она под полотенцем натянула трусики и взглянула на шифоновое платье терракотового цвета, которое, очевидно, стоило дороже всех ее тряпок вместе взятых. Девушка подумала, что сама никогда не выбрала бы такой цвет, однако он прекрасно подходил к ее рыжим волосам. Осознав, что невозможно будет одеться, прикрываясь полотенцем, Диди сбросила его на пол. Натягивая платье, девушка даже не заметила, как Надя и Кати пристально посмотрели на ее живот. Заметив вокруг пупка татуировку в виде узла, они многозначительно переглянулись.
– Кати поможет купить тебе новую одежду, – сказала Надя. – А пока можешь брать у меня.
– А, меня, значит, выкрали, а шмотки прихватить забыли, – колко заявила Диди, но тут же почувствовала, как шифоновая ткань ласково прильнула к ее коже.
– Их больше не существует, – ответила Кати. – У тебя не может быть ничего из прошлого. Пойдем на кухню, нужно поесть.
– А почему? – следуя за ней, спросила Диди.
Кати подошла к кухонному столу, где на разделочной доске лежали пучки пряных трав и орехи.
Она мастерски принялась измельчать их, но вдруг в дверь позвонили, и, вытерев руки о свои черные штаны, женщина поспешила открыть. Надя с Диди, вернувшись в гостиную, сели на диван. У женщины в руке была горсть орехов, и она предложила их Диди, которая осторожно взяла один.
Вскоре появились двое мужчин, одетых в комбинезоны. Они следовали за Кати и несли большую кровать.
– Надя покажет, куда ее поставить, я не отвечаю за интерьер.
Кати в черной одежде и с острым ножом в руке действительно мало напоминала хранительницу очага.
Кровать была тяжелой, но мужчины застыли, не в силах оторвать глаз от трех красивых женщин. Надя смерила их критичным взглядом.
– Несите ее сюда в угловую комнату, – сказала женщина и повернулась к Диди, тоже следившей за крепко сложенными мужчинами. – Это твоя комната. Там есть мебель прежнего жильца, но мы купим тебе новые вещи, как только поймешь, что тебе нужно.
Эти слова обеспокоили Диди. «Почему все старое нужно уничтожить?» – спросила она так тихо, что никто ее не услышал.
Диди поняла: за ней пристально наблюдают. Бóльшую часть времени она проводила в своей комнате, переваривая услышанное. Она еще раз поинтересовалась у женщин, нимф – так их теперь, видимо, нужно было называть – о причине всего случившегося. Девушка не понимала, почему не могла жить как прежде. Йоханнес умер, но она не была прямой причиной его смерти. И сказочным существом, обладающим магической силой, она себя не ощущала.
– Я просто могу вернуться домой, – сказала Диди. – Я не выдам вас и буду жить так же, как раньше.
– Об этом не может быть и речи, – ответила Надя. – Ты в опасности.
– И кто, по-вашему, желает мне зла?
Надя хотела что-то сказать, но Кати вмешалась в разговор:
– Люди. Кто-нибудь очень быстро заметит, что ты не похожа на всех. А ты знаешь, что люди делают с теми, кто от них отличается?
– К тому же тебе многое еще не известно. Просто пока ты не готова об этом узнать, – продолжила Надя. – Сейчас ты должна помнить лишь о том, что тебе со всех сторон угрожает опасность. Твоя мама доверила нам, чтобы мы спасли тебя.
Диди задумалась, и ей захотелось вдохнуть свежего воздуха. Она вышла на балкон, похожий на небольшую террасу. Благодаря светлой мебели, фонарикам, мягко светящимся в вечерних сумерках, и зеленому дворику внизу здесь казалось очень уютно. Вечер был нехолодным, но Диди закуталась в большую шерстяную кофту, которую нашла в шкафу. Она наблюдала за луной, превратившейся в тонкий серпик. Услышав мягкие шаги, девушка не обернулась. Босиком ходила Надя, а Кати, наверное, даже спала в бутсах.
Надя протянула ей парующую кружку чая, и они обе прислонились к поручню балкона.
– Может, мне нужно сообщить маме где я? – спросила Диди. – Рассказать, что со мной все хорошо?
– Элина знает об этом, – ответила Надя. – И нам нельзя поддерживать связь. Это крайне опасно.
– Почему мама не может мне помочь, если знает, что я такая же, как вы?
Диди помешала чай ложечкой, но не могла выпить ни капли, хотя сладкий медовый запах напитка был приятным.
– Потому что Элина вовсе не твоя мать, – сказала Кати за ее спиной. Она решила составить им компанию и тоже подошла к поручню, не обращая внимания на осуждающий взгляд Нади.
– Кати права, – вымолвила Надя через минуту. – Ты – нимфа, а значит, твои родители не могут быть людьми.
– У нас есть план касательно тебя, – заявила Кати. – Важно, чтобы ты потерпела немного, и мы будем потихоньку двигаться вперед.
– У тебя три недели для того, чтобы понять, кто ты есть и что это значит. – Надя положила руку на плечо Диди, и та почувствовала, как умиротворяющее тепло разлилось по ее телу.
– А что случится после трех недель? – поинтересовалась Диди.
– Снова будет полнолуние, – ответила Надя. – Ты должна будешь принять то, что пробуждает в тебе луна. Ты в опасности, но и сама тоже опасна для людей. Мы научим тебя беречь себя, однако все же и осуществлять то, что предначертано нимфе. У нас свои правила. Нам нужна определенная пища. Каждая из нас имеет особенный дар. Когда откроется твой дар, тебе придется освоить его. И прежде всего, перед каждым полнолунием ты должна…
– Надя, пойдем внутрь, – предупреждающим тоном сказала Кати и повернулась к Диди. – Тебе стоит отдохнуть, если, конечно, ты в состоянии сделать это. Завтра новый день, сможешь спросить у нас все что угодно.
Диди осталась одна. Она смотрела на раскинувшееся перед ней небо и темные силуэты домов. Свет месяца был совсем слабым. Ей действительно стало немного холодно, и чай уже успел остыть. Несмотря на добавленный мед, он казался горьким. «Может, попросить Надю сделать еще чаю», – подумала Диди и босиком засеменила на кухню, где, судя по раздававшемуся звону, ставили на стол бокалы. Женщины говорили между собой, и Диди, прислушиваясь, остановилась.
– Может, нам стоит рассказать прямо о том, что с ней случится, – произнесла Надя.
– Пока рано, – послышался решительный голос Кати.
– Наверняка ей страшно.
– Да, но все же еще не время. Сейчас девчонка все равно ничего не поймет.
– Почему? – спросила Надя.
– Сначала шок, потом агрессия, вслед за ними – попытка противостоять реальности. Потом апатия, и только затем – согласие. Шок и агрессия уже миновали.
