Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Искра Тревзор и Болорев Пелгом прибыли в Джидду отдыхать в самый лучший пансионат Брама, который выходил своими границами, очерченными трехуровневым фасадом здания на маленький, но весьма красивый пляж. Песок на каковом смотрелся и вовсе слегка голубовато-фиолетовым, а по огранке воды, росли невысокие деревья апельсин и мандарин, генетически измененных, посему круголетно цветущих и единожды плодоносящих. Их не больше детского кулачка плоды, ярко-красного цвета, едва прикрытые тонкой полупрозрачной корочкой, почасту укрывали подступы к самим корневищам деревьев, або были весьма любимы обитаемыми в этих районах птицами, относимых к семейству кобо. Достаточно крупных птиц с узкими, длинными крыльями и тройным, широким хвостом. Имея небольшие ноги, с мощными лапами и загнутыми когтями, кобо населяли в основном деревья, создавая там себе гнезда и питаясь не только плодами, но и мелкими рептилиями, насекомыми. Их крылья, разворачиваясь в воздухе, несли своих обладателей в непосредственной близи от крон деревьев, с тем обращая на себя внимание серебристо-синим оперением грудки и почитай черными переливами маховых перьев, в лучах посланных Жгуч кажущимися и вовсе лиловатыми.
Преимуществом пансионата Брама являлась малолюдность. Искру именно по этой причине туда и отправили, або Совет АМа понимал состояние девушки, кажется, лучше ее самой.
Только Иса, точно не оценив проявленную заботу, как-то поутру покинула Браму, усыпив при помощи гипноза одного из преторианцев пансионата и украв находящееся в его обеспечение малое летающее судно, малоход, на котором достигла горной ветви Весты. Оставив, где-то в самой средине отрога Весты судно, Искра пешком направилась вверх по склону горы Усгао.
Ступенчатые террасы, вытянутые полосы и даже отвесно уходящие склоны, чуток прикрытые мхами, стелющимися кустарниками не прекращали скорого хода девушки. Хотя с таковым быстрым подъемом на лежащую пред ней покатую гору, увенчанную морщинистыми базальтовыми волнами, Искра спустя полтора часа стала ощущать тугое дыхание, еще вероятно не более тридцати частей спустя она и вовсе остановилась. Сначала присев на ступенчатую поверхность горы, а после (когда голова тяжко дернула вбок все тело) и вовсе улегшись на базальтовые отложения и уставившись в нависающее над ней слегка подернутое сероватой дымкой испарений небо. Ощущая не столько мощную усталость, сколько не в силах вздохнуть. Ибо в данной местности Джидду с повышением высоты соответственно уровня океанических вод, в воздухе все меньше оставалось количество молекул кислорода, увы! расплата за искусственное становление спутника.
Искра замерла, где-то на четверти горы Усгао, широко открыв рот и судорожно вздрагивая конечностями. Ее тело миг погодя пошло малой дрожью, а пред сомкнувшимися глазами проступили не досель виденные красоты края с гладью бело-голубоватой морской воды, ровностью песчаного брега, а пунцовые капли переполнившие волнением сам мозг.
Кажется, лишь пару долей времени спустя раздался взволнованный голос Болорева Пелгома вместе с миллиционным органом Джидды нашедшим свою подопечную в Вестах:
– Ика, что с вами? Как вы себя чувствуете?
Крепкий, вопреки строению лужичан-мологов, ментор девушки с легкостью поднял ее на руки, и, прижав к груди, взволнованно оглядел:
– Зачем вы ушли из Брамы? Что происходит?
Тягостно задыхаясь от столь дальне пройденного пути, Искра широко вогнала в глубины легких поданный чрез трубчатое устройством маски, приставленной к губам, чистый кислород и чуть слышно шепнула:
– Здесь так красиво.
Тогда Ису первый дайнагон Академии Мозга донес до летающего малохода, а поместив в отдельный спасательный контейнер, едва ощутимо прикоснулся к коже лба губами. Подключая к ней необходимые источники жизнедеятельности, Болорев Пелгом еще пытался выяснить, зачем девушка покинула пансионат и, что искала на горе Усгао, но последняя едва ворочая языком толком ничего не смогла пояснить. Все еще ощущая мощную потребность побыть в одиночестве, где лишь возможно осознание собственных способностей и оценка мыслей, да наблюдая полет оставшихся внизу у подножия Усгао лиловатых в сияние света кобо, атакующих крупных для сих мест насекомых, не только гамуков, но и относимых к подотряду мух – лангутов. Эти достаточно большие, вершка в три насекомые, также искусственно выведенные, имели неширокое тельце и мощную, подвижную голову, их пара перепончатых крыльев, увитая прожилками поражала яркостью окраски. Питаясь в основном цветочной пыльцой цветущих фруктов, лангуты парили в воздухе над деревьями, водой выписывая удивительные фигуры и с тем поражая взор переливами голубого, оранжевого, зеленого и даже желтого цветов на собственном тельце, крыльях.
Искра Тревзор не смогла ответить и потом, когда вновь оказалась в пансионате Брама, и, пройдя лечение, и обследование вышла из лечебного корпуса.
Ментор встретил ее тогда у дверей корпуса и отвел на берег Боримского моря. Они присели на плетеный топчан, расположившийся под прозрачным невысоким куполом, соответствующего овальной форме крыши и предназначенного в случае необходимости затемнять собственную поверхность и находящихся под ним. Иса слегка вогнала вглубь песка пальцы правой ноги и уставилась взглядом на идущую в сторону берега малой зябью бело-голубоватую воду, в этой местности имеющей небольшие, доходящие до груди человека глубины.
– Можем сходить на водопад Мангеши, – наконец, прервал молчание Болорев Пелгом и убрал за ухо девушки тянущийся вдоль щеки локон волос. – Там очень красивые места, заросли фруктовых деревьев, и небольшая возвышенность из базальтовых слоев.
Ментор был не только крупнее девушки, но и на вершок выше. Его лицо, смотрелось скорее даже не ромбовидным, а треугольным. Ибо широкий лоб, массивная широкая нижняя челюсть и мясистый подбородок выдавали в нем властную, волевую личность. Розово-белой со слабой пигментацией была кожа, а в узких глазных щелях хоронились серо-голубые радужки. Узкий нос, выглядел вроде как сдавленным в основании, а полноватые блекло-алые губы, почасту демонстрирующие его отношение к происходящему, ноне замерли, также как и вздернутые кверху тонкие брови и густая поросль бурых ресниц.
Лужичане-мологи, в отличие от уличей генетически могли иметь растительность на лице, впрочем, днесь по большей частью удаляли ее еще в юности. Лишь не многие оставляли себе усы, еще реже небольшие узкие бородки на подбородке. Первый дайнагон Академии Мозга вследствие занимаемого поста ни усами, ни бородой не обладал. Хотя свои светло-пепельные волосы носил особым способом. Достаточно коротко постриженные они тянулись тремя долгими прядями от края лба и завершались на четвертом шейном позвонке слабо выраженной нитевидной золотой брызжей, чем-то напоминающей тканевую манжету, будучи, однако, созданной из волос. Остальная часть головы, а именно предвисочная, и пролегшая двумя полосами между тремя прядями, была обрита наголо, там волосы теперь не росли.
– Я не знаю, почему ушла, – негромко отозвалась Искра, словно почувствовав напряжение, кое царило меж ней и ментором. – Просто захотелось побыть одной.
Девушка не торопко поднялась с топчана, чьей основой служил естественный материал, в частности ветви тонкоствольной ивы, местами в Джидду по берегу моря образующих заросли.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
