Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
– У нас все в порядке, – отчетливо сказала она. – Отвали и забудь. Быстро.
Инспектор кивнул и послушно махнул жезлом, чтоб проезжали.
Лесик, закрыв окно, погнал машину на мост.
– Почему ты им постоянно грубишь? – с укоризной спросил Его Превосходительство у Ирины.
– Телепатия лучше действует на напряженную психику, – буркнула она, пряча магазин за пазуху.
Дождь припустил сильнее, и Лесик включил «дворники» на полную мощность. Они задергались, словно в такт напряженной музыке. Анечка поправила автоматный ремень на плече и села так, чтобы подсумки не давили в бедро. Машина выскочила на Малый, мокрые трамвайные рельсы в свете фар выглядели раскаленными добела.
Не доезжая квартал до Шестнадцатой линии, Лесик остановился выпустить Ирину.
– Не гори, – сказал ей Иван Сергеевич, прежде чем девушка захлопнула дверцу.
Лесик выбрался на мокрый асфальт и помог достать из багажника снайперскую винтовку. Дождь шел частый, мелкий, холодный, Лесик открыл дверцу, смахнул с плаща воду и уселся за руль.
– У тебя маячок не работает. – Его Превосходительство глянул на экранчик локатора.
– Часы забыл, – признался Лесик и медленно погнал машину ко входу в клуб.
Анечка заметила, как силуэт Ирины растворился в черном проеме двора. Иван Сергеевич хмуро щелкнул браслетом, сняв с себя большие «командирские» часы.
– Возьми мои, – протянул он их через плечо Лесику. – А за разгильдяйство в зарплату недосчитаешься ста долларов. Без обид.
Лесик взял часы и с нескрываемой злостью надел на левую руку.
– Умеете вы поднять настроение перед работой, – буркнул он.
– Ты бы еще голову на базе забыл, – сказал Его Превосходительство.
– При чем здесь голова? С нашей жизнью надо больше про задницу думать.
– Надевай часы, – строго прошипел командир.
Лесик остановил машину у обшарпанной двери клуба, застегнул браслет, погасил фары и выключил двигатель. Стало слышно, как дождь мелко поклевывает крышу. Сквозь этот влажный шорох глухо пробивалась танцевальная музыка.
– Еще один момент. – Его Превосходительство всегда выдавал важные сведения напоследок, чтобы лучше запомнились. – В клубе работает гитарист Денис Руцкой. Сейчас он на сцене, и Алексей его знает в лицо. Вот чтобы он не пострадал в потасовке. Это последняя зацепка в деле художников, так что, если с ним случится хоть что-то, штрафом в сто долларов не отделаетесь.
– Уволюсь на фиг, – выдохнул Лесик. – За месяц работы от зарплаты остается едва половина. Шкуродер вы, Иван Сергеевич. Нельзя так.
– Только так и можно, а то распуститесь окончательно. Ладно, вперед. И не горите.
Лесик вышел под дождь и помог выбраться Анечке.
Они распахнули дверь в клуб, поднялись по лестнице и надели эфирные детекторы. В них полутьма не мешала – в помещении было столько фоновых тварей, что они создавали дополнительное голубоватое сияние.
– Гадючник, – шепнула Анечка, передернув плечами.
На лестничной площадке между первым и вторым этажами к стене прислонился кайфующий наркоман. Через детектор он выглядел страшно – на плечах у него сидела темно-синяя соня, вылизывая с макушки излучения галлюцинаций, а в груди копошились светящиеся черви, пульсирующие от нервных импульсов. На потолке притаился похожий на паука разборщик, тянущий к наркоману дрожащие ложноножки. По ногам уже поднимались похожие на улиток жильные грызуны.
– Я курить бросил, когда это увидел, – шепнул из-под шлема Лесик. – Оказывается, наркота просто прибивает защиту, а все ощущения, кайф и глюки, создает эта дрянь. Они же и убивают в конце концов.
Анечка молча протиснулась мимо, музыка гулко отражалась от стен.
– Когда все начнется, не забудь скинуть плащ, – предупредил Лесик. – А то с автоматом будет неудобно работать. И приклад разложи, знаешь ведь, какая отдача.
Сполохи лазеров и прожекторов, блики зеркальных шаров ползали по стенам, заставляя мелких лептонных тварей забиваться в темные углы. Анечка первой вошла в зал, но танцующая и визжащая толпа не обратила на ее внешний вид никакого внимания. У многих на плечах подергивались отъевшиеся сони, то и дело падающие с потолка, а за ноги хватались ползающие по полу жилогрызы.
Вампира она увидела сразу – оранжевый захребетник, вросший в позвоночник и мозг, выдавал его в любой давке. Только он был не один – уже успел размножиться. По крайней мере дважды, потому что первый укушенный уже перешел в активное состояние и рыскал по залу в поисках жертвы, а другой комом лежал у стены, сращиваясь с расплодившимся захребетником.
– Всего трое, – прямо в ухо сказал ей Лесик сквозь грохот музыки.
На него наткнулся один из танцующих, пошатнулся и весело заорал:
– О! Космонавтики!
Лесик коротко ударил его в челюсть, чтоб не мешался. Толпа безразлично отхлынула от упавшего.
Белобрысый гитарист на сцене затянул длинное кислотное соло. Тут же от стены рванулся один из охранников, Лесик усмехнулся и скинул плащ. Секьюрити замер, увидев направленный на него автомат.
– Пиф-паф, – улыбнулся Лесик и выжал спуск.
Рев автоматной очереди перекрыл грохот музыки, толпа дрогнула и хлынула к сцене. Музыка смолкла, послышался грохот падающей аппаратуры и перепуганные вопли. Особенно визжали те, кому под одежду попали раскаленные гильзы.
Охранник упал на колени и закрыл руками лицо. Анечка по себе знала, как это неприятно, когда лептонные пули рвут ауру. Она сбросила плащ и передернула затвор автомата.
– От выхода! – скомандовал Лесик.
Очень вовремя – обезумевшая толпа пришла в себя и рванула на лестницу. Все три вампира, пользуясь суматохой, словно волки принялись резать клыками толпу. Анечка полоснула по ним длинной очередью. Через детектор было видно, как алые трассы псевдопуль прошивают людей. Но было поздно – двое укушенных рухнули, пораженные слюнным секретом, а захребетники вампиров выпустили клоны, впившиеся в позвоночники остывающих жертв. Анечка испугалась по-настоящему, ей еще не приходилось видеть процесс размножения этих тварей.
– Огонь! – заорал Лесик. – Держи их под непрерывным огнем!
Она снова нажала на спуск, целя в оранжевое сияние. Два захребетника, прошитые очередями, свернулись в клубки, отвалились и перешли в латентное состояние. Теперь о них можно не думать, пока рядом не появится свежий труп. Носители распластались на полу, став теми, кем и должны были быть – лишенными душ мертвецами. Лесик уже собирался добить остальных, толпа почти вся просочилась на лестницу, но тут вмешался неучтенный фактор. Закон подлости.
Белобрысый гитарист выхватил из-под кожаной куртки длинноствольный «люгер» и принялся палить в автоматчиков.
– Твою мать! – заорал Лесик, прыгая за прожекторную ферму.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
