Книга Кто такие русские - Сергей Кара-Мурза

Мы говорили, что реформа стала попыткой сменить все институциональные матрицы России, что привело к глубокой культурной травме народа и длительному кризису. Для залечивания этой травмы и выхода из кризиса полезно вспомнить и спокойно обсудить те доктрины, которыми в 90-е годы правящее меньшинство обосновывало благотворность конкретных изменений. Ведь если дело пошло не так, как обещали реформаторы, то надо вбитые нам в мозги идеи и доводы выковыривать и обдумывать проблему заново. Ошибочные убеждения из кризиса вылезти не позволят и воссоединить народ не дадут.

Едва ли не главным институциональным изменением в нашей жизни стало превращение в товар земли сельскохозяйственного назначения — введение частной собственности на такую землю и разрешение ее купли-продажи. До этого земля в России находилась или в феодальной собственности помещиков (то есть была наделом, данным дворянину на кормление) или в собственности крестьянской общины (она давала наделы своим членам). В советское время земля была национализирована и в основном передана колхозам в пользование (думали, что вечное).

Такого рода кардинальное изменение, последствия которого мы и представить себе не могли в 90-е годы и не можем еще сегодня, конечно, требовало обширного и гласного обоснования и общественного диалога. Диалога не было, задать вопросы было нельзя, доводы реформаторов были очень скудными. Но власть их была тотальной, народ ошарашен приватизацией промышленности и внезапным обеднением — смены земельных отношений почти не заметили. Значит, надо задуматься хотя бы сейчас.

Скудные доводы за куплю-продажу земли сводились к двум предсказаниям:

— Если землю разделить на паи, то сильные хозяева ее скупят у слабых и ленивых, и в России возникнет, как на Западе, класс фермеров, которые будут вести очень эффективное хозяйство и накормят народ.

— Если фермер будет иметь землю в частной собственности, то он сможет заложить ее в банке и получить кредит, на который купит машины, скот, компьютер — и все прочее, чтобы вести очень эффективное хозяйство и т. д.

Других доводов не было, искать по документам, книгам и речам бесполезно. Что же мы имеем сегодня? О том, насколько эффективным оказалось хозяйство наших фермеров, надо говорить особо. Посмотрим сначала, как пошла купля-продажа земли, как оправдалось первое предвидение авторов реформы.

Самый длительный эксперимент по продаже земли был проведен в Саратовской области. Аяцков добился такого права еще в середине 90-х годов. Казалось бы, итоги его должны быть подведены и изучены. Здесь-то и следовало бы взять пример с реформы Столыпина, в ходе которой двумя независимыми организациями велся непрерывный мониторинг рынка земли, социальных характеристик продавцов и покупателей, способ и эффективность использования купленных участков. Данные регулярно публиковались.

Напротив, о результатах уже более чем десятилетнего опыта Саратовской области практически ничего не известно. Есть отрывочные данные. Они поразительны. Вот сообщение из области: за три года действия закона «О земле» проведено 332 земельных аукциона, на которых продано участков на сумму около 13 млн. рублей. За три года продать чернозема на полмиллиона долларов! Это олигарху средней руки недельку провести в борделях Куршевеля.

Саратовская область — зерновая. Ну и что там дала частная собственность? Заметных улучшений по сравнению с другими областями нет. Относительно трех «советских» пятилеток с 1976 по 1990 годы сбор зерна в области за пятилетки с 1991 по 2005 год снизился в той же пропорции, что и в других регионах. Но это не главное. Главное — частный капитал не покупает землю, чтобы вести хозяйство. Землю скупят спекулянты для теневой перепродажи иностранцам, о чем пишут откровенно. Вот недавняя справка Минсельхоза: «Добросовестные землепользователи и инвесторы сталкиваются с проблемами оформления земли в собственность или в долгосрочную аренду. Одновременно с этим, все последние годы идет процесс повышения привлекательности земли как рыночного товара, как актива. В результате в эту сферу вошли многочисленные земельные спекулянты».

Какова общая картина с куплей-продажей земли? Опубликован «Государственный (национальный) доклад о состоянии и использовании земель в Российской Федерации» (Федеральное агентство кадастра объектов недвижимости. М., 2005). Здесь даны такие сведения: «Из 401 млн. га земель сельскохозяйственного назначения в собственности граждан и юридических лиц находится около 126 млн. га или более 30 % от всех таких земель. Остальные 275 млн. га (около 70 %) находятся в государственной и муниципальной собственности. Из 121 млн. га, которые являются собственностью граждан, около 113 млн. га (93 % от 121 млн. га) составляют земельные доли, из них примерно 27 млн. га (24 % от 113 млн. га) — это невостребованные земельные доли. В сельскохозяйственном производстве не используется более 30 млн. га пашни».

Реально, никто землю для производства хлеба не покупает, 93 % земли граждан — полученные от колхозов паи, а у юридических лиц земли всего 5 млн. га, то есть чуть больше 1 %. При этом разгром колхозов привел к сокращению посевных площадей на треть.

Какова же динамика рынка земли? Читаем в том же докладе: «Каждый год сельскохозяйственные предприятия и крестьянские (фермерские) хозяйства в небольших размерах покупают государственную и муниципальную землю сельскохозяйственного назначения. Так, в 2004 г. ими было выкуплено у уполномоченных органов государственной и муниципальной власти земель вне населенных пунктов на площади свыше 8 тыс. га».

Каждый может посчитать, какую долю составят 8 тыс. га от 275 млн. га предложенной на рынок государственной земли — менее трехтысячной доли процента. Зачем покупают такие угодья? Чтобы за взятки перевести их в разряд земель под строительство, что и подтверждается в документе. И предприятия, и фермеры предпочитают не связываться с частной собственностью, а арендовать землю у государства (в 2004 г. такая аренда составила 54 млн. га — все-таки существенная величина).

Надо зафиксировать этот вывод, ставший несомненным за 17 лет реформ: институт купли-продажи земли, ради внедрения которого реформаторы пошли на создание глубокого раскола в обществе, в России не действует. Значит, надо это признать и договориться, каким образом не допустить скупки земли спекулянтами, за спиной которых маячит преступный международный капитал. Как пишут западные эксперты-криминалисты, земли России считаются самым надежным местом для отмывания денег.