В этот момент она с отчаянным криком просыпалась.
И так почти каждую ночь. Не слишком ли высокая цена за возможность встретиться с призраком родного отца?
Кэтлин вздохнула и вновь прижала мембрану сотового телефона к уху.
— Кэтлин? — донесся до нее удивленный голос Шеридана. — Куда вы пропали?
— Я здесь, извините.
— Послушайте, вам незачем возвращаться в Лос-Анджелес!
— Ладно, пока я не стану возвращаться. Но скажите, когда вы ожидаете результаты биопсии?
— Завтра после полудня. Почему бы вам не позвонить мне по приезде на Бермуды?
— Это слишком долго. Я попаду туда не раньше среды. Можно позвонить с борта теплохода через спутник. В какое время это лучше сделать? Естественно, речь идет о завтрашнем дне.
Они договорились, после чего Стивен передал Кэтлин пожелание Патрика:
— Он хочет услышать от вас полный отчет по возвращении. Все подробности о теплоходе, путешествующих вместе с вами пассажирах, питании. Одним словом — обо всем.
— Хорошо. — Кэтлин сделала над собой усилие, чтобы голос не дрожал, и довольно бодро произнесла: — Передайте ему: «Будет исполнено!»
«Итак, мой дражайший старший братец, вот мы и стоим перед трапом кирпичного цвета с серыми стальными поручнями, в конце которого возвышается высокий борт „Королевы Елизаветы-2“.
Судно элегантно и построено в английском стиле. В том же духе организована и процедура посадки. К нам вышла целая армия мужчин и женщин с приветливыми, свежими лицами. Знаешь ли, нечто похожее, наверное, можно было наблюдать в сельской Англии в прошлом веке, когда домашняя челядь подобострастно встречала своего помещика с супругой, вернувшихся из-за границы. Все выглядят подтянутыми, отмытыми, аккуратно причесанными. Одеты в синюю форму, стилизованную под морскую, с перчатками, такими же белыми, как твое ли…
Тьфу, не обращай внимания! Я пишу глупости. Итак, мы поднимаемся на борт всемогущего монарха морей и океанов. Как только что объяснил один из членов команды, в первую очередь мы ступим на вторую палубу — своего рода вестибюль в средней части корабля. Стены и потолок в нем сплошь покрыты фресковой живописью, иллюстрирующей основные вехи истории трансатлантической пароходной линии «Кунард». Наибольшее впечатление, по меньшей мере на меня, произвело изображение деревянного судна, идущего под всеми парусами по беснующемуся от урагана морю.
Откуда-то доносится музыка, мелодии кажутся мне знакомыми. Ты бы их узнал с первой ноты.
В нескольких шагах от вестибюля — отведенная мне каюта № 2063. Я подхожу к двери и берусь за ручку, но войти не успеваю. В этот момент ко мне подходит улыбающийся, очень приятный молодой человек и вежливо спрашивает с сильным шотландским акцентом: «Мисс Тейлор?»
Да, Патрик, он назвал меня «мисс». Очевидно, я так молодо выгляжу! Как и моя матушка до последних дней своей жизни, которая тоже, конечно, здесь. Как видишь, я замечаю все подробности. Но не только во исполнение твоей просьбы. Скорее — для нее. Маргарет всегда и во всем была очень внимательна. Я хочу походить на нее и в этом…
Молодого человека зовут Полом. Он — мой стюард. Это значит, что на нем лежит обязанность два раза в день убирать мою каюту и исполнять любую прихоть. Похоже, так оно и будет. Во всяком случае, впечатление он производит отличное.
О, Патрик! Если бы этот милый мальчик смог выполнить мое сокровенное желание!»
Каюта № 2063 «Королевы Елизаветы-2» по сравнению с каморкой Маргарет на «Елизавете-1» казалась верхом роскоши и комфорта. Расположенная на высоте шести палуб от поверхности океана, она выглядела просторной и светлой. Через два широких иллюминатора можно было любоваться голубой гладью океана, а на берегу — вытянувшимися к облакам небоскребами Манхэттена.
Открыв доставленные в каюту буквально через несколько минут чемоданы, Кэтлин вынула приготовленную для путешествия одежду. Кроме особо торжественных случаев, когда полагалось появляться в вечерних туалетах, она намеревалась облачаться в скромный, отменно вычищенный и выглаженный рабочий костюм и легкие туфли, а во время палубных прогулок надевать сверху светлое пальто и укутывать шею дорогим разноцветным шарфом.
В такого рода полуспортивном наряде Кэтлин выглядела весьма привлекательной, наделенной, несомненно, тонким вкусом и, как ей казалось, с честью представляла на лайнере своих родителей. Что же касается цвета одежды, то ей больше всего подходил синий, несмотря на прочно вошедший в моду зеленый. Такого же мнения придерживалась и Аманда — ближайшая подруга Кэтлин еще со времен учебы в колледже. Сейчас она работала главным психиатром в Уэствудской больнице.
Но одно дело — рабочая одежда, а другое — наряды для путешествия на фешенебельном океанском лайнере при постоянных банкетах, празднествах и знаменательных датах. Для подобных случаев требовалось нечто иное. Поэтому перед отъездом Кэтлин в сопровождении Аманды, вкусу которой полностью доверяла, прошлась по дорогим магазинам Нью-Йорка и накупила шелковых и атласных платьев с блестками. Аманда внимательно следила за модой, прекрасно разбиралась во всех ее тонкостях и ее советы были просто незаменимы для Кэтлин. И не только в вопросах моды и одежды. Единственное, что ее всегда удивляло в подруге, так это отсутствие веры в себя и неумение стать счастливой…
— Приветствую всех вас на борту «Королевы Елизаветы-2», — прервал размышления Кэтлин мужской голос из репродуктора судового радио.
Мужчина говорил по-английски. Капитан лайнера обращался к пассажирам перед отплытием. Совсем как в больнице, когда хирург по встроенному в стену над раковиной переговорному устройству дает указания своим ассистентам, окружающим лежащего на операционном столе пациента.
Кэтлин подумала, что радиосвязь, несомненно, налажена также между берегом и кораблем. Возможно, это даже предписано законом на случай каких-либо неполадок на находящемся в море судне, не говоря уж о катастрофе.
Но сейчас в обращении капитана не было ничего тревожного. Он просто приглашал пассажиров на небольшое торжество:
— Очень скоро мы покинем порт. Не желали бы вы подняться на верхнюю палубу и присоединиться к нам, чтобы отметить это событие? И пусть вас не пугает мелкий дождичек. Ведь мы отправляемся в путешествие туда, где всегда чистое небо и дует ласковый ветерок!
Кэтлин размышляла о том, что ни снегопад из разноцветных праздничных лент, сыпавшихся на верхнюю палубу, ни ураган веселых конфетти на фоне спускавшихся сумерек, не могут, вопреки существующему мнению, обеспечить хорошего настроения и самочувствия во время морского путешествия. Но все же празднество продолжалось и набирало темп. Кэтлин наблюдала за ним с возвышающегося над верхней палубой мостика.
Внизу расположился джазовый оркестр, исполнявший модные шлягеры. Несколько пар уже танцевало, невзирая на продолжавшийся дождь. Промокшие, но веселые участники праздника литрами поглощали горячий пунш и поедали одно горячее блюдо за другим. Когда же оркестр замолкал, сырой воздух оглашали звуки волынок.
