— Так, как будто это была уже свершившаяся сделка и деньги уже у нее в кармане. Воспитанный человек в подобной ситуации не стал бы вести себя так, как будто ты уже поставила свою подпись под договором.
— Да, возможно, но…
Роберт с удовлетворением отметил, что Жаклин заколебалась, и продолжил натиск льстивым голосом:
— Ну, пожалуйста, бабуля. Признай это. Разве ее выступление не выглядело как попытка выжать из тебя все, что только возможно. Она действовала как мелкая и жадная вымогательница.
— Послушай, дорогой, мне кажется, твои оценки чересчур гипертрофиванны.
— Возможно, я слегка преувеличил, — уступил он, пытаясь сохранить видимость беспристрастности, поскольку Жаклин уже начала поддаваться и переходить на его восприятие ситуации. — Но я заметил, что ты это тоже не отрицаешь.
— Она просто нервничала, — вступилась в защиту Дженнифер Жаклин. — Это повлияло на ее способность излагать мысли, вот и все. А в действительности она милая и грациозная молодая женщина. И очень приятная.
— Нервничала?
— Видишь ли, любая девушка почувствовала бы себя не в своей тарелке, если бы на нее уставился пронзительным, суровым взглядом сидящий напротив мужчина.
— Я не смотрел на нее суровым взглядом.
— Да ты и сейчас выглядишь сердитым, — проинформировала его Жаклин. — Если бы я была чувствительной молодой женщиной, то под таким взглядом тоже несла бы всякую чепуху. Лепетала бы что-нибудь невнятное.
— Насколько я понимаю, ты никогда в жизни не говорила чепухи, только дельные вещи, — слегка подтрунивая над бабушкой, внес поправку Роберт.
Собеседница рассмеялась.
— В молодости, общаясь с твоим дедушкой, я столько молола всякой чепухи, ты себе не представляешь. Сейчас даже не хочется об этом вспоминать, стыдно признаваться. А ты очень похож на своего деда. Такой же ершистый и слишком серьезный. — Нотка ностальгии мелькнула в ее глазах и отразилась в голосе. — Твой дед тоже умел запугивать, когда это ему было нужно.
— Ты хочешь сказать, что это я заставил ее нервничать? — недоверчиво спросил Роберт.
Жаклин неопределенно хмыкнула и кивнула.
Сама мысль об этом казалась ему смешной. Смелая, неукротимая бестия с буйными огненными волосами, с огромными карими глазами, полными бесовского огня, бесцеремонно проинспектировавшая его своим расчетливым взглядом с головы до пят, никак не производила впечатления женщины, способной нервничать под взглядом мужчины.
Внезапно он вдруг вспомнил о своем давнем подозрении.
— Послушай, бабуля. Что-то мне все это не нравится. — Он нагнулся над столом красного дерева и прямо посмотрел Жаклин в глаза. — Все это как-то уж очень похоже на сводничество, на совершенно нелепый план действий против моего холостяцкого статуса. Если это так, то ты лаешь не на то дерево.
— Сводничество? О боже! Неужели ты думаешь, что я занимаюсь сводничеством? — Она мягко рассмеялась. — Я пожилой человек, но до старческих проблем с мозговой деятельностью мне еще далеко. Во всяком случае, не надо отказывать мне в наличии здравого смысла. Я прекрасно понимаю, что Дженнифер совершенно не в твоем вкусе. Она тебе не подходит.
Роберт умиротворенно откинулся на спинку кресла.
— Я рад, что ты это понимаешь.
— Правда, должна добавить, что и ты ей не подойдешь. Ее скорее привлек бы мужчина, у которого больше joie de vivre — «радости жизни».
— Я умею радоваться жизни, — возразил Роберт.
— Конечно, я уверена в этом. Но ты ей радуешься по-своему. В этом нет ничего плохого. Просто ты, как бы это сказать, слишком уравновешенный, по ее меркам.
— Уравновешенный? — пробормотал он, слегка оскорбленный применением такого слова по отношению к себе.
— Слишком величественный и слишком правильный, — уточнила Жаклин с довольной улыбкой. — Ты — гордость семейства Кэррингтонов, Роберт. Я всегда так думала, с самого твоего рождения.
— Ну что ж, спасибо. — Он внезапно почувствовал себя педантичным и самодовольным буржуа. Разве он не удостоился только что заслуженного комплимента от патриарха клана. — А теперь, если ты не против, — он постучал пальцем по бумагам на столе, — не могли бы мы вернуться к рассматриваемому вопросу?
— Конечно, конечно. — Жаклин сложила руки на столе, как послушная ученица на уроке. — Каков будет твой следующий шаг?
Роберт вздохнул.
— Ты действительно собираешься заняться этим проектом? Независимо от того, каково мое мнение?
— Да, в любом случае.
— А если я откажусь что-либо предпринимать для его реализации?
— Конечно, я буду разочарована. Но, думаю, смогу найти другого, достаточно компетентного специалиста, чтобы он оформил для меня всю необходимую документацию.
— Но не на наших семейных предприятиях, — предупредил ее Роберт жестким тоном финансиста. — Без моей положительной рекомендации совет директоров не пойдет тебе навстречу. А я такую рекомендацию не дам.
Однако Жаклин Кэррингтон была крепким орешком, и на такой примитивный шантаж, тем более со стороны внука, она не поддалась.
— В таком случае мне придется поискать специалиста за пределами семейного бизнеса. У меня есть на примете пара молодых и перспективных финансистов. Работа со мной еще более укрепит их реноме. Среди них и брат твоей бывшей невесты.
— Ты не посмеешь обратиться к этому…
— Это почему же? Непременно так и сделаю. Я собираюсь инвестировать в развитие предприятия мисс Кресент и хотела бы, чтобы ты помог мне сделать это наилучшим образом, дабы были должным образом соблюдены интересы обеих сторон. Но раз ты не хочешь или не можешь, то… — она с сожалением выразительно пожала плечами, — то придется найти кого-то другого, кто с удовольствием этим займется. И неважно, будет ли это человек, который тебе нравится или нет. В конце концов, я могу просто передать ей необходимые средства без особых формальностей. В конце концов, я рискую только собственными деньгами, только и всего.
Как финансист и спортсмен, Роберт знал, когда следует признать поражение.
— Ну хорошо, твоя взяла. Посмотрю, что можно сделать в отношении финансирования твоей протеже.
Дженнифер жила в итальянском квартале, в двухэтажном доме, весь первый этаж которого занимал семейный итальянский ресторан. Проход в ее апартаменты на втором этаже по лестнице был прикрыт массивной металлической раздвижной решеткой, обеспечивающей относительную безопасность проживания в этом неспокойном квартале.
Почти в пол-одиннадцатого вечера она услышала, как хлопнула дверь соседки, с которой у нее был общий холл. В свое жилище прибыла самолично мисс Франческа Нанетти, королева массажа, ее лучшая подруга и советчица. Быстро поставив на кухонный стол недопитый стакан с томатным соком, Дженнифер поспешила к входной двери, сгорая от нетерпения поделиться новостями.
