– Я вообще не знала, что у него есть брат, – сухо заметила Бетти.
Оливер Макмиллан натянуто улыбнулся.
– Ну, как видите, есть, – проскрежетал он в ответ и задумчиво добавил: – Конечно, если бы вы вышли замуж после рождения сына, то ситуация была бы совершенно другой.
Бетти испуганно нахмурилась.
– Какая ситуация?
– Ситуация с Ником, – ответил Макмиллан.
– Но нет никакой «ситуации с Ником», – нетерпеливо возразила она. – Я его мать. Он мой сын. Вот и все факты!
– И я признаю их.
– Очень великодушно с вашей стороны! – огрызнулась Бетти, мечтая, что бы кто-нибудь забрал у нее тарелку с несъеденным супом. Сейчас один запах заставлял ее чувствовать тошноту.
– Вы были такой же импульсивной восемь лет назад?
Бетти нахмурилась, недоумевая, почему Макмиллан внезапно сменил тему беседы.
– Вероятно, – в конце концов, вынуждена была признать она. – А что?
– Только то, что тогда легко понять причину влечения Оскара к вам, – тихо произнес он. Теперь он смотрел на нее чуть ли не с восхищением.
Бетти невольно поморщилась. Скажи так любой другой мужчина, она восприняла бы это как комплимент, более того, как попытку пофлиртовать. Но услышать такое от человека, подобного Оливеру Макмиллану…
Тот внезапно выпрямился – как если бы вдруг прочитал ее мысли!
– Я уже говорил вам, что Оскар и я были единственными детьми, – начал он решительно. – Брат так и не женился. И у меня нет причин думать, что где-нибудь еще у него могут остаться незаконнорожденные дети…
– Это должно вас утешать, – усмехнулась Бетти.
– Да, – согласился Оливер. – Скажите, в наши дни легко сделать аборт, и…
– Моя семья – католики, – возмутилась она, предугадывая его следующий – оскорбительный! – вопрос.
– Конечно, – согласился он спокойно. – Хорошо, как я уже сказал, брат так и не женился. Я был женат. Правда, недолго, – продолжил Оливер, с трудом подбирая слова. – Но сейчас мы в разводе. И детей в этом браке не было.
– У вас еще все впереди, – поспешно вставила Бетти, начиная понимать, куда он клонит.
– Вряд ли, – покачал головой ее собеседник. Учитывая все обстоятельства, я еще не сообщил моим родителям о существовании Ника. Я хотел сначала увидеть его… и вас.
Оливер вообще не собирался им ничего говорить, догадалась Бетти. Но сейчас, похоже, изменил свое мнение. К ее ужасу!
– У вас тоже есть родители? Ну надо же, как много Макмилланов развелось на белом свете! – оскорбительным тоном заявила она.
– Буду с вами откровенным, Бетти… – начал он, не обращая внимания на ее выпад.
– Надеюсь, – бросила она.
– Ник, как сын Оскара…
– Незаконнорожденный сын, – быстро вставила Бетти.
Оливер Макмиллан пожал плечами.
– При данных обстоятельствах это неважно. Факт остается фактом: Ник – Макмиллан, – отчеканил он каждое слово, очевидно желая быть уверенным, что Бетти поняла все правильно.
У него не было необходимости волноваться. Трудно такое не понять! Ник, законнорожденный или нет, после Оливера являлся единственным живым наследником Макмилланов.
У Бетти к горлу подступил комок, губы онемели. Она вдруг с ужасом поняла, что не стал бы этот человек пересекать океан только для того, чтобы удовлетворить любопытство по поводу Ника. Принимая во внимание все, что она сейчас услышала, он был здесь по совсем иной причине.
– Ник – Рассел, – твердо сказала она. – И я надеюсь, останется таковым навсегда.
Оливер Макмиллан привычно пожал плечами.
– Это я полагаю, он будет решать сам. Когда придет время.
Когда какое время придет? Нет, определенно этот человек пугал ее!
Она открыла рот, чтобы возразить, и тут услышала вежливый голос за своей спиной:
– Бетти! Вот так сюрприз!
Ей не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кому этот голос принадлежит – Рону!
Честно говоря, она совершенно забыла о своем знакомом строителе, сидящем в этом же ресторане. Разговор с Оливером Макмилланом не оставил места другим мыслям.
Но от Рона, естественно, было бы странно ожидать того же…
Бетти медленно повернула к нему лицо и недовольно поморщилась, увидев полный сарказма взгляд, которым он смотрел на нее.
Оливер Макмиллан медленно поднялся, вопросительно глядя на нее. Бетти тяжело вздохнула, понимая, что у нее не остается другого выхода, кроме как представить мужчин друг другу. Хотя, прямо скажем, разговор прервался не в самый подходящий момент!
– Рон, это Оливер Макмиллан. – Бетти сознательно не стала ничего объяснять. – Оливер, это Рон…
– Харпер, – спокойно продолжил тот, пожимая протянутую руку.
Она остолбенела. Харпер? Рон Харпер? Тот самый Роналд Харпер?! Она уставилась на него таким взглядом, будто у мужчины на плечах внезапно появилась вторая голова.
Может, она ошиблась? Разговор с Оливером Макмилланом выбил из колеи и лишил способности рассуждать здраво. Что неудивительно. Не может же она только потому, что фамилия Рона оказалась Харпер, думать, будто он…
Однако его насмешливый, вызывающий взгляд не оставлял никаких сомнений.
Бетти тяжело сглотнула. Происходящее напоминало страшный сон. То, что Оливер Макмиллан уже успел ей сказать – и что наверняка еще скажет, – ужасало. Но то, что Рон – мужчина, который ей понравился и которому она почти доверилась, – на самом деле оказался противником, с которым она боролась вот уже несколько месяцев, было не менее ужасно.
Вчера вечером Бетти и понятия не имела, кто перед ней. Но он точно знал, что именно она мешает строительству нового супермаркета, упорно продолжая работать в салоне и отказываясь переезжать, пока не истечет срок аренды.
Она помрачнела еще больше, вспомнив их беседу и обидные замечания в адрес Роналда Харпера, брошенные ею ему в лицо.
– А как же мытье головы сегодня вечером? – подчеркнуто медленно произнес Рон, насмешливо приподнимая брови.
Ха-ха, очень остроумно! – было написано на возмущенном лице Бетти.
– Не смеем задерживать вас, – медовым голосом произнесла она. – Уверена, такой занятой человек, как вы, наверняка спешит… Полагаю, Оливер, вы слышали о супермаркетах Харпера, – обратилась Бетти к Макмиллану и чуть не задохнулась, произнося ненавистное ей имя.
– О, тот самый Харпер, – почтительно протянул тот, бросая, тем не менее, довольно неприязненный взгляд на мужчину.
– На самом деле мой дядя тоже Роналд Харпер, – уточнил Рон, выразительно посмотрев на Бетти. – Но, вы правы: я часть корпорации Харпера. – Его голос стал жестче, когда он отвечал Оливеру Макмиллану.
