— Если ты не оставишь Джо, я тебя настигну, Габи! А Джо не захочет довольствоваться объедками.
— Да ты и девять лет назад не знал, что ты оставляешь после себя! Разве знал, Марк? — язвительно бросила Габи, чувствуя, как гнев приходит к ней на помощь. Ее зеленые глаза вспыхнули, и она отпрянула от него. — Попользовался мной и бросил, как ненужную тряпку!
Лицо Марка застыло, стало холодным. Он испытующе посмотрел ей в глаза. Руки его еще крепче стиснули ее плечи. «Если он не отпустит меня сейчас, на плечах останутся синяки», — подумала Габи.
— Да еще взял за это деньги! — продолжала она со слезами на глазах. Все девять лет бессильной ярости вылились в этот взрыв. — Продал за пять тысяч долларов. Всего-то и понадобилось моим родителям, чтобы откупиться от тебя! — Марк побелел, но Габи этого и не замечала, гнев застил ей глаза. — Я любила тебя! Жизнь бы за тебя отдала! А ты продал меня. За деньги! Ты использовал меня!
— Габи, — нерешительно выговорил он, отпуская ее из своих объятий. — Ты не понимаешь, Габи. Ты не знаешь, как все было.
— Знаю! — насмешливо бросила она, и голос у нее сорвался, но она продолжала улыбаться, утирая непрошеные слезы. — Слишком хорошо знаю! Ты честолюбив. Ты хотел выбиться в люди. И выбился, Марк. Не хочешь ли ты поблагодарить меня за все это? — Габи повела рукой в сторону его роскошной квартиры. — Ты заплатил за это мной!
— Тебя продали твои собственные родители, а не я! — раздраженно бросил Марк. Лицо его точно окаменело. Еще больше потемневшие глаза сверкали.
У Габи дрожали губы, глаза резало, точно в них попал песок, в горле саднило. Она крепко сжала кулаки.
— Как я ненавидела тебя! — шепотом проговорила она. — Столько лет ненавидела тебя! Я не прошла бы по улице, на которой ты жил, мимо гаража, где ты работал. Я ведь думала, что ты любил меня.
Видно, Марк не знал, что ответить. Он смотрел на нее, приспустив веки, спрятав за ними глаза, крепко сжав зубы.
— Ты ведь была совсем еще девочкой, — наконец выговорил он.
— Ну да, я была девочкой, — отозвалась Габи. И перевела дыхание. — Да. Юной, доверчивой, глупенькой. — Она метнула в него яростный взгляд. — Говорят, твоя новая дама сердца очень богата. — Губы Габи растянулись в медленной усмешке. — Интересно, во сколько ты оценишь ее, когда бросишь?
— Прекрати сейчас же! — взорвался Марк. Он побагровел от гнева, в лице его появилась угроза.
Габи отпрянула от него, и в эту минуту на террасу вышел Джо. Марк смотрел на приближающегося брата невидящими глазами, но тот, судя по всему, не успел ничего заметить. Марк закурил сигарету, а Габи бессильно опустилась на каменную скамью возле него. Джо подошел с двумя бокалами шампанского.
— Вспоминаете прошлые годы? — покосившись на брата, недовольным голосом спросил Джо и сел рядом с Габи. — Вот ты, оказывается, где, дорогая, — сказал он, повернувшись к Габи. — Я потерял тебя и очень об этом сожалел.
— Я тоже сожалела, — ответила Габи. — Наверно, мисс Мур скучает без тебя, Марк, — добавила она.
— Конечно, скучает. — Марк бросил на Габи свирепый взгляд. — Поосторожнее с выпивкой, Джо. Ты ведь знаешь, как она на тебя действует, — остерег он брата.
Он повернулся и ушел с террасы. Габи с беззаботным видом, как будто ничего не произошло, мелкими глотками пила шампанское. Внутри у нее все дрожало, но она не выдала себя. Она слушала Джо, отвечала ему — она отлично провела эту сцену.
Но позднее, дома, в ночной темноте, Габи заново пережила свой позор. Она мучилась от стыда и горько себя корила. Как может она позволять себе чувствовать влечение к Марку после всего, что он с ней сделал! Отныне она должна держать его на безопасном расстоянии. Контракт с корпорацией «Мотокрафт» она раньше времени не расторгнет, даже ради него, а если он хочет разлучить ее с Джо, пусть сам скажет брату правду. Пусть расскажет ему, как он принял откуп, как предал девушку, которой клялся в вечной любви. Пусть его единственный брат узнает, какой корыстный и бессовестный человек Марк на самом деле. Приняв такое решение, Габи заплакала и так и заснула в слезах.
В тот день предстояла съемка второй серии рекламы корпорации, и Габи рано спустилась на кухню. За столом сидел отец.
— Удивлена? — с улыбкой встретил дочь Джо Беннет. Ему уже было далеко за сорок, он потяжелел и начал лысеть, но глаза у него по-прежнему были такие же зеленые, как и у дочери. — Как-никак, а я тут второй жилец. Не помнишь меня? Иногда я тут появляюсь.
Габи засмеялась.
— Рада, что ты вернулся! Извини, меня не было дома, когда ты приехал. Ходила на вечеринку.
Габи заколебалась: сказать отцу, что она была с Джо, или нет? До сих пор она не рассказывала ему, что снова столкнулась с братьями Стефано. Не хотела.
— Я… я была с Джо Стефано, — все-таки сообщила она.
Вилка замерла в руке отца.
— Со Стефано?
— Да. Он и его старший брат Марк теперь владельцы компании «Мотокрафт инкорпорейтед», которая занимается продажей автомобильных запчастей и новых деталей. Я делаю для них рекламу. Когда мне предложили эту работу, я не знала, кто владеет компанией, а теперь поздно отступать и мне, и им.
— Стефано? — неприязненно переспросил отец. — Вот уж не думал, что он станет владельцем корпорации.
— Он бы и не стал, если бы вы с мамой не ссудили его деньгами, откупившись от него, — холодно сказала Габи, уставившись в тарелку с яичницей. Она не видела, как помрачнели глаза отца. — Да ладно, с тех пор много воды утекло… Брат тебе понравится. Джо — очень приятный молодой человек.
— Ты с ним встречаешься?
— А почему бы мне и не встречаться? — Габи усмехнулась. — Марк, конечно, вряд ли это одобряет, но Джо действительно славный малый, мне приятно его общество. К тому же в каком-то роде он мой хозяин.
— Ты знаешь, мне всегда не нравилось, что ты выбрала себе профессию фотомодели… — начал отец.
— Да, ни ты, ни мама не одобряли мой выбор, однако я доказала, что могу сама себя обеспечить. И я намерена продолжать это делать.
— А замужество, дети? — пробормотал отец.
— Не хочу ни того ни другого. О чем ты говоришь? Ты же знаешь, я не домашняя женщина. Но воду еще, пожалуй, вскипячу.
— Каким-то мужчинам и не нужна жена-кулинарка. К примеру, Питеру…
— Питер Джексон — очень приятный мужчина, кому-то он будет прекрасным мужем, — сухо сказала Габи. — Но не мне. Я не хочу выходить замуж.
— Из-за Стефано? — подняв голову и глядя дочери в глаза, спросил отец. — Из-за этого твоего детского романа?
— Ты ведь никогда не поверишь мне, да? — спокойно спросила Габи. — Я любила его.
Отец отвел глаза.
— Тогда тебе было едва семнадцать…
— Некоторые женщины любят раз в жизни. Только один раз. Марк для меня был все. Весь мир. — Габи отвернулась и стала смотреть в окно, на шумную улицу внизу, а отец уставился в свою чашку. — И с тех пор не было никого, кто бы вызвал во мне такое чувство. И думаю, никогда никого уже не будет.
