Она ответила, что не знает, но выяснит. Он усадил ее в такси и пожелал доброго пути. Закрыв глаза, Клеон откинула голову на спинку сиденья. Последнее, что осталось в памяти, было лицо Эллиса, смотрящего на отъезжающее такси.
Клеон навестила бабушку Эллиса за несколько дней до своего отъезда на новую работу. Миссис Ферс была в восторге от ее прихода.
— Я надеялась, что вы придете попрощаться со мной, дорогая.
— Вам понравилась моя небольшая статья о вас в газете, миссис Ферс? Я надеюсь, что написала обо всем верно?
— Конечно же. Мне так понравилось, я послала вырезку со статьей Эллису.
— Что он думает о ней, миссис Ферс? — Она старалась скрыть заинтересованность.
— Я не знаю. Он редко пишет. Он так занят, вы об этом узнаете, когда будете работать с ним, не так ли? Я надеюсь, что вы будете часто встречаться с ним.
Клеон сильно в этом сомневалась, но ничего не сказала.
— Он часто вас навещает? — спросила она, чувствуя возрастающее беспокойство, как всегда, когда речь шла об Эллисе.
Миссис Ферс покачала головой:
— Время от времени. — Она улыбнулась и наклонилась поближе к Клеон. — Я открою вам секрет. Обычно он приезжает, когда у него какое-то затруднение, которое необходимо разрешить. Он говорит мне о нем. Вы знаете, я действительно считаю, что ему это помогает — просто поговорить со мной. Я редко высказываю свое мнение, но он обычно сам находит ответ. — Ее улыбка помрачнела, и морщинки, оставленные долгой и нелегкой жизнью, более отчетливо выгравировались на старческой коже. — Видите ли, он не может говорить об этом с родителями. Его мать прелестная и очаровательная особа, но у нее в голове нет ни грамма здравого смысла. Его отец — мой сын, — я люблю его, моя милая, но он не от мира сего. Он витает в облаках, работа — это его жизнь. Поэтому Эллис приезжает ко мне. — Она предалась воспоминаниям. — Он был таким милым мальчиком в детстве. Между нами было полное взаимопонимание, что редко бывает между людьми, которые находятся по разные стороны жизненного опыта. Я помню, однажды он…
Когда миссис Ферс начала рассказывать о своем внуке, Клеон заерзала от беспокойства. Она хотела, чтобы старушка замолчала. Выслушивание такого количества интимных подробностей о детстве Эллиса Ферса беспокоило и тревожило ее. Казалось, что это делает его присутствие здесь почти реальным. Она как бы видела его сидящим на подлокотнике бабушкиного кресла и улыбающимся ей, тепло, человечно, любя…
Клеон прогнала видение и обнаружила, что смеется над какими-то словами бабушки. Перед тем как она ушла, миссис Ферс взяла ее за руку:
— Приходите снова навестить меня, Клеон, когда будете приезжать к родителям. Вам есть где жить в городе?
— Да, у меня будет квартира, которую освободит Дженис Смайт, бывший редактор журнала. Мистер Ферс распорядился, чтобы ее передали мне.
Миссис Ферс погладила Клеон по руке:
— Я надеюсь, что вам понравится работа.
Клеон засмеялась:
— Я тоже надеюсь, вопрос в том, понравлюсь ли я мистеру Ферсу?
— Мое дорогое дитя, в этом нет никакого сомнения, никакого.
«Подождем, пока он увидит, как я работаю. Вот тогда начнутся его сомнения!» — подумала Клеон.
В тот день, когда Клеон въехала в свою квартиру, Дженис Смайт столкнулась с ней в дверях. Она остановила ее.
— Добро пожаловать на работу, — сказала Дженис. — Единственное, что в ней хорошего, — так это жалованье. Из какого журнала вы пришли?
Когда Клеон сказала, что она из газеты, Дженис осмотрела ее сверху донизу.
— Вы, провинциальная мышка, надеетесь, что сможете управляться с этой работой? Вы не продержитесь так долго, как я. Вам дадут несколько недель, чтобы освоиться, а потом начнут наблюдать. И вы даже не будете знать, что они это делают. Если вы не подойдете им до самой последней мелочи, вас выгонят, — она щелкнула пальцами, — вот так.
— Что вы имеете в виду — «наблюдать»? Кто будет наблюдать?
— Эллис, кто же еще? Он будет угощать вас обедами и вином, брать с собой на выходы — это входит в ваши обязанности, — и все время он будет наблюдать, как вы работаете.
— Но… неужели они не дадут мне самой заниматься работой?
— Вы будете думать, что так оно и есть, дорогуша, но я клянусь, что у него есть какая-то радарная система, встроенная сюда, — она показала на свою голову, — и он делает это так чертовски умно, что вы и не догадываетесь об этом. Замечу, что он простоват на вид. Он не то чтобы похож на деревенского холостяка, завидного жениха, но недалек от этого, и этим пользуется. Он коллекционирует подружек, как женщина собирает букет цветов в своем саду. Однако под его лощеной внешностью скрывается железное нутро. Попадитесь ему на пути — и сами увидите. А как вам досталась работа?
Клеон рассказала.
— Теперь понятно, — Дженис кивнула, словно все встало на свои места, — еще одно его «открытие». Я сама была такой, дорогуша. Он встретил меня на вечеринке, предложил работу в качестве модели в салоне его отца — я немного работала фотомоделью до этого. Я согласилась на предложение и пару лет проработала там. Затем папаша изменил стиль и сказал, что мое лицо больше не годится. Тогда, учитывая, что я кое-что знаю о моде, Эллис предложил мне эту работу. Так что наслаждайтесь ею, пока она у вас есть. Это ненадолго!
Было как-то странно на следующее утро войти в кабинет редактора — ее кабинет — и сесть за свой собственный стол. Клеон пришла пораньше, чтобы прочувствовать место до того, как там появятся другие. Она старалась убедить себя, что не нервничает и что по мере появления опыта сможет справляться с работой не хуже других.
Клеон говорила себе, что нужно не так уж много времени, чтобы привыкнуть к изменению обстановки. Она подошла к окну — здание было двенадцатиэтажным — и посмотрела с высоты девятого этажа на оживленное уличное движение. Она окинула взглядом Лондон, его церковные шпили, достопримечательности, известные на весь мир, и старинные здания, притаившиеся среди безликости деловых кварталов.
То тут, то там попадались оазисы зелени — на детских площадках, на листьях деревьев, которым жадные до земли строители позволили остаться на своих местах.
Клеон со вздохом отвернулась. Зеленый был тем цветом, которого ей начинало недоставать. Она села. Было неестественно тихо. Клеон разгладила юбку своего нового голубого костюма, подсознательно раздражаясь против того, что ей приходится для укрепления уверенности в себе носить покупную, а не сшитую ею самой одежду.
Она уже чувствовала себя иначе и не была уверена, что ей это нравится. Нервным движением Клеон придвинула к себе несколько старых номеров журнала, который ей теперь придется редактировать.
«Салон», так он назывался. Название не понравилось ей точно так же, как содержание и стиль. С момента назначения Клеон детально изучала журнал, но каждый раз, рассматривая его, чувствовала, что в нем что-то не так.
