— Молодец, Грейс, — Люк погладил девочку по блестящим волосам.
Любой отец наградил бы ребенка такой лаской, но то, как это сделал Люк, тронуло Беллу до глубины души. Он действительно приласкал дочь.
А Грейс смотрела немного испуганно, но с надеждой во влажных карих глазах. Его дочь, похоже, несчастлива!
Тут Мария прервала мысли Беллы:
— Лючино с дочерью… Я… знала, что ты в Мельбурне и что открыл здесь магазин. Я даже собиралась позвонить. Не знаю… Можно ли…
Старая женщина не отрывала взгляда от лица Люка, словно боялась потерять хоть одно мгновение свидания с ним.
— Не знала, чего от меня ждать? — Люк с нарочитой небрежностью пожал плечами.
Понял ли он, как много значит эта встреча для Марии? Заметил ли, как она потрясена? По какой бы причине Мария ни ушла из семьи, она, казалось, хотела насытиться видом гостя. Надежда и неуверенность читались на ее лице.
— Я понимаю, что ты давно никого из семьи не видела, и не прошу объяснений, — ласково произнес он. И Белла почувствовала, что он говорит искренно. — Я просто надеюсь, что ты сделаешь для меня исключение и придешь ко мне пообедать, чтобы Грейс поближе познакомилась с тетушкой из Мельбурна.
— Ох, — у Марии дрожали руки.
Люк подошел к Белле. Он явно давал Марии возможность прийти в себя.
— Не знаю, говорила ли тебе Белла, но мы с ней знакомы. Впервые мы встретились в Милане много лет назад и возобновили знакомство, когда я приехал в Австралию.
Вот такое объяснение их совместного появления на вечеринках! Белла почувствовала себя виноватой, но пожилая дама с улыбкой повернулась к ней.
— Это… прекрасно, дорогая.
— На самом деле мы только друзья, Мария, но мне приятно, что вы с Лючино опять встретились после столь долгого перерыва, — не задумываясь, отозвалась Белла.
— Ты это называешь дружбой?
Люк с холодным вызовом смотрел прямо в глаза Белле и кривил губы. Сказано было, разумеется, ради Марии, но взгляд предостерегал.
Люк слегка наклонился, как будто хотел поцеловать ее в шею, но то, что он прошептал, любовными словами не назовешь:
— Соблюдай договор, не то накажу за его нарушение. — Он выпрямился и с улыбкой повернулся к Марии: — Пожалуйста, приходи ко мне на ужин сегодня вечером, тетя. Для нас это очень важно.
— Приду. Спасибо за приглашение. — Мария казалась почти напуганной. Она повернулась к Белле: — Арабелла привезет меня в своей машине, так что я не заблужусь.
Это было первое упоминание того, что у Беллы есть машина. Она была у нее всего неделю. Муж купил Крисси темно-синий спортивный автомобиль с откидывающимся верхом и фарами, как сонные глаза, а их древней желтой букашкой стали пользоваться Белла с Софией.
Белла рада была бы подвезти Марию куда угодно, но ей совсем не хотелось, чтобы ее втягивали в это сугубо семейное дело:
— Отличная идея, Мария, но я не…
— Не хочешь пить, а потом вести машину? — прервал ее Лючино и одобрительно кивнул. — Обещаю, у меня на столе будет что-нибудь вкусное, но безалкогольное.
Белла перевела взгляд с Люка на Марию. Ну вот, теперь тетя поверила, что они пара, и явно ждала, что Белла примет в их ужине участие. Черт бы побрал этого Люка!
— Конечно, я тоже приеду. С удовольствием, — процедила она сквозь зубы и заставила себя улыбнуться.
Хотя, может быть, вечер не пропадет зря. Может, удастся увидеть малышку в домашней обстановке и порасспросить няню о том, как ребенку живется.
Если отец заботится о дочери, большего и не нужно. Сестры с этим, конечно, согласятся. Хотя сама Белла все равно никогда его не простит.
Между тем Люк удовлетворенно вздохнул. Получено согласие Марии на ужин в его доме. Он улыбнулся Белле:
— Я сделаю все возможное, чтобы тебе понравился сегодняшний вечер, моя милая Белла.
Его милая Белла?!
Никогда в жизни! Она повернула голову к Лючино так, чтобы Мария не видела ее взгляда и уже открыла рот, чтобы поставить Люка на место, но тот успел первым:
— Жду вас в семь вечера.
На листке блокнота, лежавшего на прилавке, он написал свой адрес и вложил бумажку прямо ей в руку.
Белла зажала клочок, а Люк отвесил легкий поклон тете и улыбнулся:
— Я уже предвкушаю удовольствие принимать вас обеих у себя. Благодарю за согласие.
— Просто я…
В этот момент в магазин вошла покупательница. Лючино слегка поклонился Марии с Беллой и, крепко держа дочь за руку, пошел к выходу.
Белла хотела выяснить у Марии, что та собиралась сказать, но при первом же взгляде на лицо женщины поняла, что сейчас не время для вопросов. Тогда Белла занялась покупательницей. И тут обнаружилось, что эта женщина была на одном из приемов. Неужели план Лючино работает?
— Займитесь этой леди, Арабелла, а я вас оставлю. Я… мне нужно побыть одной, — тихо, вежливо, с совершенно отсутствующим видом сказала Мария.
Она взяла из-под прилавка сумку и направилась к дверям.
Белла посмотрела старой женщине вслед. У нее появилось еще больше вопросов. Например, чем так потрясла Марию неожиданная встреча с племянником?
В глубине магазина продавщица Ханна надевала платья на манекены.
Белла, улыбнувшись, повернулась к покупательнице:
— Здравствуйте. Чем могу помочь?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Звякнул дверной звонок. Люк вдруг обнаружил, что волнуется. Ему было важно понравиться Марии. Он при первой же встрече почувствовал, что между ними установилась душевная связь какого-то особого свойства, хотя объяснить этого не мог.
Люк открыл дверь, перед ним стояла Мария с крошечной сумочкой в руках.
Он улыбнулся, чтобы успокоить заметно нервничающую гостью:
— Добро пожаловать. Проходите, пожалуйста.
За Марией стояла Белла. На ней было простое платье без рукавов цвета шалфейного листа. Оно доходило ей как раз до колен, и он еще раз отметил, какая она высокая и стройная. Ноги почти бесконечные. Они вдохновили его на мысли, совершенно неуместные в присутствии тетушки.
Белла заглянула в глаза Лючино и приказала себе не забываться. Иначе она рискует опять в него влюбиться. При этой мысли Белла гордо вздернула голову. Ни за что!
— Добрый вечер, Люч… Люк, — Мария удивится, если она будет называть своего близкого друга полным именем, да еще демонстрировать при этом холодность. — Вот и мы. Как… договорились.
— Арабелла, ты, как всегда, восхитительна! — Он взял ее за руку и расцеловал в обе щеки.
Он улыбался ей, а в глазах плясали чертики. Все он, хитрый, понимает!
